«Ой, что сейчас будет», — обречённо подумал робот и сразу нырнул в омут с головой:

— Я считаю, что мы должны договариваться с Монехом, а не Лионтом.

После короткой паузы поднялся возмущённый гвалт. Пока Лараш призывал сослуживцев к порядку, дробак доел галеты и снова замычал. Сонному Казу пришлось вывести его из загона, оседлать и поехать на ближайшую дюну — судя по всему, старик полностью доверил охрану границы невидимым духам.

— То есть вы фактически предлагаете воевать с Лионтом, я правильно понимаю? — Лараш поставил локти на стол и переплёл пальцы.

— Нет. Лионт не осмелится выступить против наших войск, если займём сторону Монеха. Кроме того, не будет необходимости ломать головы над соглашениями, которые удовлетворят противоборствующие стороны. — Рэйзор намеренно поднял голос: — Нам не придётся делить результаты проектов с Лионтом, и никто даже не поставит вопрос о передаче нашего робота чужой цивилизации. Вы все, по-моему, забыли о первом условии маштара Сиддика, в то время как оно совершенно невыполнимо.

— Уж не более невыполнимое, чем война с Монехом, — огрызнулся Гес.

— Нет, Рэйзор, забыли-то все о ещё более важном обстоятельстве, — опять подал голос Акан Хан. — В Монехе прибежище сотен духов и демонов. Именно поэтому Лионт раз за разом проигрывает войны. Да-да, торерат Маллинан, не закатывайте глаза, раз уж сами об этом спросили. Духи охраняют эту страну от чужеземцев. И если Хамн-имн-Хатор правильно расшифровал отражения миров, а на престол Монеха действительно взошёл настоящий бог… Нам ни в коем случае нельзя идти на поводу у главы КОРС.

— Значит, отправляемся на переговоры с Имахом, — не дожидаясь комментария Лараша, заключил Рэйзор и обратился к Гесу прежде, чем тот успел возмутиться: — Тебе лучше вернуться на Тохш. В Сарабате до сих пор волнения, я не могу гарантировать твою безопасность.

Ламериец поперхнулся воздухом. Рэйзор намеренно поставил его в такую ситуацию, что любые возражения против плана робота сойдут за признак трусости.

— Ты рехнулся, — тихо произнёс Гес, сверля Рэйзора яростным взглядом. — Но даже не надейся: так просто от меня не избавишься.

***

После недолгих колебаний Тсадаре Лараш одобрил план Рэйзора — сказал, что если есть шанс предотвратить кровопролитие, нужно им воспользоваться. Едва совещание закончилось, Ветер убрал дрона и на пятках развернулся к насупившемуся Гесу.

— Вам следует телепортироваться на Тохш, ксарат Келлемон, — непререкаемым тоном заявил разведчик, и ламериец, не веря своим ушам, уставился на него. — Ваше присутствие на переговорах с Имахом нежелательно.

Гес недобро прищурился и подошёл к Ветру вплотную.

— Покомандовать вздумал, шерл Хам-им-как-там-тебя? — процедил он, не моргая глядя в оптику робота. — Звание моё напомнить?

— Это не приказ, а здравый смысл, ксарат Келлемон, — невозмутимо ответил тот. — Ваши дипломатические навыки не подходят для поставленной задачи. Вы несдержанны и в речи, и в мыслях. Я знаком с придворным этикетом Монеха — глава государства не потерпит неуважения, которое вы демонстрируете в общении с ксаратом Ларашем и другими высшими офицерами. Если же Имах умеет читать и мысли…

«Настроенческие» диоды Ветра саркастически моргнули красным, и он выразительно замолчал. Гес сжал челюсти и долго смотрел на оппонента, но тот и не думал отступать. Ветер уж слишком открыто вступил с Гесом в конфронтацию, но Рэйзор подозревал, что разведчик «подслушивает» мысли человека и потому может спрогнозировать его реакцию.

— Я всегда так со своими разговариваю, — наконец буркнул Гес. — Это только вокруг посторонних неженок нужно приплясывать, чтоб не оскорбились. Что, скажешь, я грубил Ухиру Сиддику?

Ветер притушил свечение одной пары диодов, имитируя поднятую бровь.

— Ну да, неудачный пример, соглашусь, — окончательно сдался Гес. — Но сам рассуди: если этот Имах такой придирчивый, не сочтёт ли он делегацию из одних только роботов проявлением неуважения? Ты хоть знаешь, как он вообще к роботам относится?

Ветер отрицательно качнул головой.

— То-то и оно. Так что я с вами. Только куда идти, если нас не приглашали?

«Действительно, интересный вопрос», — подумал Рэйзор и обратился к Ветру:

— У Казу есть рация или другие средства связи с Сарабатом?

— Нет. Но есть другой способ, — загадочно ответил разведчик и отправился в дюны по следам широких ступней дробака.

Стемнело быстро; вместе со светом ушла сначала жара, а потом и мало-мальское тепло. Летний китель ксарата совсем не справлялся с холодным дыханием пустыни. Гес бродил вокруг сарая, чтобы хоть немного согреться, растирал озябшие руки друг о друга и с нетерпением поглядывал на барханы, озарённые свечением тысяч звёзд в безоблачном небе. Будь они сейчас дома, Гес не обошёлся бы без прибора ночного видения: ночное небо Тохша намного тусклее.

Наконец на вершине ближайшего холма показались фигуры Ветра и Казу, сидящего верхом на дробаке. Спешившись, старик упал на колени и завёл заунывную песню на незнакомом Рэйзору языке. Он то поднимал руки, то распластывался на песке, то совершал странные волнообразные движения телом — по всей видимости, молился бесплотным духам. Ветер удерживал беспокойного дробака за повод, поглаживал его шею и смотрел вглубь пустыни — туда, где раньше находился завод КОРС.

Какие-то проблемы? — спросил Рэйзор, заметив, как разведчик застыл и прекратил трепать холку животного.

Пока нет. Подозрительная активность эссимана возле карьера, — с запинкой ответил Ветер.

Демона, Ветер, демона.

Эссимана, потому что мы в Монехе, а не в Саморе, — упёрся Ветер, и Рэйзор мысленно улыбнулся.

Похоже, разведчик взял в привычку отстаивать мнение перед командирами, если считает себя правым. Это, в общем-то, не так уж и плохо.

Что он делает?

Исследует. Ищет. Сложно понять. Этот эссиман связан с погибшим ак-кеюлом, — пояснил Ветер и замолчал на несколько секунд. — Исчез. Переместился в Атажер — я вижу это в отражениях.

Он что, идёт по нашему следу? — насторожился Рэйзор.

Он уже здесь. Рядом с ксаратом Келлемоном.

Ветер поделился изображением со своих оптокамер с Рэйзором. Разведчик редко пользовался обычным, человеческим зрением — он видел мир через наслоение отражений миров, звуковых волн эхолокатора, инфракрасных всполохов и ещё десятка других видов сигналов. Духи, которым молился Казу, отображались как сгустки светло-серых частиц внутри песчаных вихрей. Демон обозначался жирной смолянистой массой — такой же, какую Рэйзор видел наяву в штаб-квартире. Он следовал по пятам за Гесом, делавшим очередной обход сарая. Рэйзор отправился за ними, готовясь в любой момент перейти к активным действиям.

Он может материализоваться?

Не думаю, — опять с паузой ответил Ветер. — Случаев его воплощения не зарегистрировано.

Гес замедлил шаг, остановился и обернулся к Рэйзору.

— Ты чего это за мной ходишь как приклеенный? — с подозрением спросил он.

— Проверяю, что здесь нет змей — они любят охотиться ночью, — соврал Рэйзор, чтобы не пугать ламерийца.

— Только этих гадов тут не хватало, — проворчал тот и положил руку на кобуру с пистолетом.

Демон переместился ближе к Рэйзору и принялся вращаться вокруг него, с каждым витком сокращая дистанцию. Робот почувствовал странный внутренний холод, хотя показатели встроенных в его корпус температурных датчиков не изменились. Намотав несколько кругов, демон потерял интерес к Рэйзору и метнулся к Казу. Когда угольный сгусток прошёл сквозь старика, тот поперхнулся и на полуслове оборвал молитву. Торопливо подобрав полы халата, он поднялся на ноги.

— Духи… открыли дорогу в Сарабат, — сообщил старик Ветру, задыхаясь, будто только что бежал через пустыню. — От ворот… и до дворца. Ты найдёшь…

Он мучительно закашлялся, ноги его подкосились, и разведчик с участием придержал его за локоть.

— Ты знаешь, кто это был? — спросил Ветер, когда у Казу прошёл приступ.