Софике одолела около четверти замечаний Рэйзора, закрыла лицо руками и простонала:

— Кошмар, столько ошибок! По-моему, ты бы сам всё сделал гораздо быстрее и лучше. — Она тряхнула головой и воззрилась на Рэйзора. — Почему ты помогаешь? От меня толку нет. Только время своё тратишь.

— Видишь ли, в чём дело… — задумчиво проговорил он. — Я могу написать за тебя программу. Могу оптимизировать инфраструктуру всей штаб-квартиры «Третьей стороны». Могу перенять управление техникой и на Тохше, и на базах в других мирах. Да, я полностью возьму в свои руки защиту людей. Но в конечном счёте жить за вас я не могу. А ведь борьба за жизнь и есть часть жизни.

Софике слушала, приоткрыв рот. Теперь она смотрела без испуга или отторжения, и в её светло-карих глазах читался неподдельный интерес — как будто она увидела Рэйзора впервые.

— Я думала, ты хочешь контролировать здесь всё на свете, — неловко призналась она.

— Хотел когда-то. Пока не понял, что это бессмысленно.

Софике растёрла ладони о колени, будто храбрясь перед отчаянным поступком.

— Можно задать тебе личный вопрос? — внезапно выдала она.

— Только такой, на который ты бы сама смогла ответить, — со всей серьёзностью предупредил Рэйзор.

«Личные вопросы» обычно не отличались разнообразием, но сейчас он не был настроен на подобные обсуждения. Ситуация на Адаке и болезнь Эрса предвещали большую загруженность и полное отсутствие свободного времени, поэтому давать ложные надежды и Софике, и себе самому Рэйзор считал неправильным. К тому же, он разделял работу и досуг, а с Софике складывались рабочие отношения, и он не хотел их портить. Жаль, что он не познакомился с ней при тех же обстоятельствах, что и с Олиси — на солдатской вечеринке…

Софике продолжала растирать ладони, мучительно долго подбирая формулировку, и Рэйзору даже стало любопытно, как она завуалирует вопрос. И опять он не смог спрогнозировать, что будет дальше.

— Получается, торерат Маллинан всё же победил тебя в том споре, — вдруг заявила она. — Технически процессы не изменились, но омарат Регеро навёл порядок. Виновных уволили. И все разговоры об улучшениях затихли. Не знаю даже, есть ли смысл доделывать мою программу…

«Вот как? Как можно предсказать ход человеческих мыслей?» — подумал Рэйзор, притушил один «настроенческий» диод и зажёг ярче второй, имитируя «подъём брови»:

— Что из этого вопрос? Тем более — личный?

Софике застыла, видимо, прокручивая в голове собственные фразы, и Рэйзор рассмеялся.

— Попробую тебе помочь: наверное, ты хотела спросить, не расстроился ли я после поражения?

Она неуверенно кивнула. Даже слишком неуверенно, но Рэйзор не придал этому большого значения.

— Нет, совершенно не расстроился. Ты следишь за новыми расследованиями? Читаешь отчёты, публикуемые на внутреннем портале?

— Не-ет, — растерянно протянула она и зачем-то попыталась оправдаться: — Ну, я же в этом не разбираюсь, не хочу отвлекаться лишний раз от подготовки к экзаменам.

— Хорошо, тогда я дам тебе краткую выжимку. В результатах расследований появился интересный пункт — организационные выводы и рекомендации. Их передают в соответствующие отделы для пошагового исполнения. Это именно то, чего я и добивался — поиск системных ошибок, а не последствий. Эдель Маллинан — умный человек, и он заботится о «Третьей стороне» ничуть не меньше, чем я сам. Разница между нами в том, что я готов поступиться репутацией, а он — нет. Меня устроил бы любой итог скандального заседания: и публичное соглашение Маллинана с моей точкой зрения, и категорический отпор. Я предполагал, что он перестроит работу следственного комитета тайным или явным образом, так и произошло. Но в деле обрыва связи с пилотами Маллинан демонстративно продавил своё решение, и теперь для слушателей заседания он — победитель, я — проигравший. Тем не менее, он прислушался к моим замечаниям и подходит к новым расследованиям более основательно. Я проиграл битву, чтобы выиграть войну.

Софике рассеянно смотрела на клавиатуру и водила по ней пальцем, не нажимая на кнопки. Когда она снова повернулась к Рэйзору, на её лице расцвела застенчивая улыбка — разительный контраст с колючей и грубоватой девушкой, с которой он разговаривал утром в столовой.

— Кажется, я теперь чуточку лучше тебя понимаю. Я всё гадала, зачем ты поругался с Маллинаном, и какая тебе выгода в общении со мной. А ты просто всегда думаешь о людях и мыслишь очень… глобально.

— Можно и так сказать.

Сообщение от Эрса Лешто пришло в тот момент, когда Рэйзор хотел напомнить о своей роли стратега и координатора организации. Не мешкая, он тут же поднялся с эргокресла.

— Аденрат к себе вызывает. Это срочно. Извини, Софике — закончим разбор твоей программы в следующий раз.

— Конечно… — Растерявшись, она тоже вскочила с места. — Спасибо, что помогаешь, Рэйзор.

— Спасибо, что стараешься, — откликнулся он и поспешил на встречу с аденратом.

***

Зелёный глазок видеокамеры под потолком подёрнулся серой пеленой, как третьим веком, и Рэйзор без слов понял, что разговор не должен выйти за пределы кабинета. Осунувшийся Эрс, разом постаревший лет на десять, не отрывал взгляда от экрана портадата и ещё ни разу не посмотрел на посетителя. Рэйзор застыл перед столом главнокомандующего и терпеливо ждал приглашения садиться.

— Я только что закончил беседу с торератом Ханом, — не поздоровавшись, бесцветным голосом произнёс Эрс. — Новые враги, как ты и предположил, действительно имеют отношение к моему прошлому.

Торерат Ака́н Хан, уроженец южных краёв Панерута, заведовал Центром управления аванпостами. Насколько Рэйзор знал из истории «Третьей стороны», Хан возражал против принятия землянина в организацию — и, судя по наблюдениям Рэйзора, за прошедшие годы так и не проникся к Эрсу тёплыми чувствами. Странно, что в трудное время Эрс обратился именно к Хану, а не к другим, более лояльным операторам аванпостов.

— Если они видели тебя, то скоро поймут, что я на Тохше, — продолжил Эрс. — Я больше не могу здесь оставаться.

Рэйзор молча переключил оптику в режим сканирования, наскоро проверил состояние аденрата и пришёл к неутешительному выводу, что командир всё-таки не бредит, и нарушений в кровоснабжении его мозга нет. Даже хаотичный поток мыслей Софике не сравнился бы с тем, что только что озвучил Эрс.

— Аденрат Лешто, позвольте уточнить… — осторожно начал Рэйзор.

Эрс не дослушал и отрицательно качнул головой:

— Торерат Хан всё объяснит. Для меня уже подготовили телепорт дальнего действия. Я подписал заявление об отставке, официальная причина — по состоянию здоровья. Рассылка членам Совета произойдёт в полночь.

События развивались слишком стремительно даже для робота. Он хорошо знал Эрса — уж если тот что-то для себя решил, его не переубедить. Верхушка «Третьей стороны» обвалилась прямо на глазах, и Рэйзор ничего не успел сделать.

— Прости, Рэйзор. Я опять всех подвёл… — тихо проговорил Эрс, медленно закрыл крышку портадата и, ничего не взяв с собой, вышел из-за стола.

Рэйзор не мог перегородить ему дорогу, потому что Эрс всё ещё был верховным главнокомандующим. Системы охлаждения мозговых модулей работали в полную мощность, нейросеть приближалась к логическому тупику, но он был не в силах преодолеть базовые установки «Третьей стороны».

— Аденрат Лешто, мы можем хотя бы обсудить ваше решение?.. Аденрат Лешто!

Эрс уже взялся за ручку двери, когда Рэйзор применил запрещённый приём — единственный способ задержать своего создателя.

— Отец!

Вздрогнув, Эрс зажмурился, словно ужаленный болью. Рэйзор вцепился в ускользающее мгновение, как в последний шанс:

— Ты ещё никого не подвёл! Но подведёшь, если уйдёшь вот так — бросив всё, ничего не объяснив и не попрощавшись!

Эрс всё-таки обернулся, и в его светло-голубых глазах читалась обречённость.

— Я не имею права рисковать Тохшем, Рэйзор. Ты всё поймёшь, когда поговоришь с Аканом. Поверь, моё бегство — меньшее из зол, потому что они…