Торгуется. Значит, всё-таки согласен с предложением Рэйзора, но выполнять его без дополнительных условий не намерен.

— Думаю, с ней можно договориться, если урезать запросы. Но я тебя понял. Продавливать идею союза в Совете не буду.

Акан перевёл взгляд на Рэйзора и с подозрением прищурился.

— Ты просишь повлиять на людей?

— Делай то, что посчитаешь нужным, — подчеркнул Рэйзор. — Я не прошу убедить их проголосовать за кого-то конкретного. Но пусть они отринут идеи превосходства тохшан над другими цивилизациями и поймут, что для успеха придётся строить доброжелательные отношения с иномирянами. Никаких выпадов в сторону итиайя. Никаких призывов уничтожить Имаха. Энергия — новый инструмент, и освоить его можно только с помощью владеющих им учителей.

Акан в задумчивости перебирал пальцами по столу, и кольца с браслетами на его руке тонко звенели от каждого движения.

— Во главе организации ты долго не протянешь, — наконец изрёк он. — По множеству причин. Но Келлемона и близко нельзя подпускать к посту аденрата.

***

Один процент. Один процент перевеса над Гесом Келлемоном. Выборные часы закончились, комиссия считала и пересчитывала голоса в надежде, что где-то закралась ошибка, но её не было. Сорок процентов избирателей высказались за Рэйзора, тридцать девять — за Келлемона, и ещё двадцать один — за Тсадаре Лараша.

«Третья сторона» стояла на ушах. Утреннее заявление Акана Хана о самоотводе и выступление, в котором он не скрываясь признался, что не может брать на себя такую большую ответственность, потрясло многих, особенно — верных ему сотрудников Центра управления аванпостами. Он напомнил людям, через какие испытания пришлось пойти современникам Великой Войны, когда поначалу страны Тохша отказывались от сотрудничества, желая истощить соседей-конкурентов за ресурсы. И потом — как основатели «Третьей стороны» клялись в безвозмездной помощи другим цивилизациям, подвергшимся атакам фуссов и атлериев. Пригрозил, что за падением терпимости к иномирянам неизбежно нарастает внутреннее напряжение и в организации, и между странами Тохша, ведь до войны выходцы из разных регионов планеты тоже считали друг друга чужаками. Пообещал, что продолжит выполнять обязанности главы внешней разведки и Центра, но предупредил, что ему придётся переосмыслить собственные убеждения, чтобы вступить в новую эру существования «Третьей стороны».

Фактически военные начали голосовать только после обеда, справившись наконец с эмоциями, вызванными словами торерата Хана. Всё перепуталось: в первые часы наибольшую поддержку набрал ксарат Лараш, а Келлемон плёлся в конце. Но к вечеру результаты кардинально изменились.

Рэйзор весь день избегал появляться в штаб-квартире, понимая, что его будут донимать вопросами: поехал с инспекцией в перебазированную возле Коора часть «Третьей стороны» и отвечал только на самые срочные письма и звонки, не связанные с выборами. Но изображать непричастность к происходящему сутки напролёт не получилось. Когда поздним вечером его вызвал к себе исполняющий обязанности аденрата ксарат Лараш, пришлось возвращаться в штаб-квартиру.

В кабинете, помимо самого Тсадаре Лараша, его поджидал мрачный торерат Эдель Маллинан, и при одном взгляде на плотно сжатые губы главы следственной комиссии было ясно, что происходящее он, мягко говоря, не одобряет. Да и Тсадаре имел вид недружелюбно-отстранённый — большая редкость для обычно сдержанного офицера.

— Вы всё же продолжили пользоваться лазейками в законах, хотя я настоятельно просил прекратить этим заниматься, ксарат Рэйзор, — не поздоровавшись, набросился Лараш. — Мало того, уговорили торерата Хана поддержать вашу сомнительную авантюру.

— Вы хоть понимаете, что мы можем аннулировать результаты выборов? — злорадно вставил Маллинан. — Моральное давление на других кандидатов недопустимо и является нарушением.

— Торерат Хан выбыл из списка кандидатов добровольно, что он и подтвердил на утреннем выступлении, — отчеканил Рэйзор. — Да, мы накануне разговаривали, после чего он пришёл к выводу, что морально не готов выполнять обязанности главнокомандующего. Вы можете направить его на медицинское освидетельствование, если считаете, что он лжёт или неверно оценивает собственное состояние. До тех пор у вас нет оснований для аннулирования результатов голосования.

Маллинан побагровел и потянулся в нагрудный карман за платком.

— Робот во главе людей… Немыслимо! Неслыханно! — бормотал он, вытирая пот со лба. — Вас следовало разжаловать в рядовые сразу после вступления в предвыборную гонку! Ксарат Лараш, вы допустили фатальную ошибку, потакая этой машине.

— Довольно, торерат Маллинан, — осадил его Лараш. — Личный состав «Третьей стороны» высказал свои пожелания, и мы не вправе переигрывать всё заново. Но я неприятно удивлён сговору торерата Хана с ксаратом Рэйзором. Не ожидал такого удара в спину.

— Неужели вы удивлены, ксарат Лараш? — язвительно переспросил Рэйзор. — Недавно вы сами пытались устранить одного из кандидатов, причём без его согласия, что же произошло на сей раз?

Тсадаре всё же отвёл взгляд, не выдержав буравящего свечения «настроенческих» диодов Рэйзора, и громко прочистил горло.

— Мы собрались здесь не для того, чтобы делать вам выговор. На экстренном заседании Совета было принято решение, как поступить в этой неоднозначной ситуации.

Он выдержал длинную паузу, и Рэйзор осознал, что все его усердия могут обернуться прахом. Если Совет выразит недоверие избранному аденрату…

— Мы старались быть максимально объективными, ксарат Рэйзор, и приняли во внимание все обстоятельства, — размеренно проговорил ксарат Лараш. — У вас немало идейных оппонентов, но правда в том, что настало время непопулярных решений.

Рэйзора как током дёрнуло: он же совсем недавно слышал эту фразу, только от Элис!

— Ксарат Келлемон молод и импульсивен, — продолжал Лараш. — Он может стать отличным аденратом лет через пять-десять, когда наберётся мудрости, но сейчас, боюсь, он вступит в бесконечную конфронтацию с Советом. Пока у нас есть сильный внешний враг, мы не должны допускать внутреннего разлада. Экономическое будущее «Третьей стороны» тоже не радужное: аденрат будет вынужден сокращать расходы, что всколыхнёт недовольство личного состава. Это и многое другое указывает на то, что для сохранения репутации и положительного отношения военных к Гесу Келлемону аденратом на этот срок должны стать вы, ксарат Рэйзор.

Вот как… Вот, что значит «непопулярное решение»: пусть лучше всем шишкам сыпаться на робота, чем на человека.

— Мы готовы признать за вами титул аденрата при одном условии. — Тсадаре Лараш внимательно смотрел на Рэйзора, следя за его реакцией. — Вы станете идеальным командиром, но вызывающим отторжение лидером. Вы должны сделать всё, чтобы тохшане победили в войне, но при этом ненавидели вас всей душой. Иначе говоря, никто в здравом уме не должен проголосовать за вас на следующих выборах. Уверен, вы, как робот, сумеете подстроить своё поведение под заданные параметры.

Эдель Маллинан протянул планшет, на котором шёл длинный перечень требований к новому психологическому портрету — не иначе как к составлению документа привлекли робопсихологов. Фактически, от Рэйзора хотели разрушения дружественных связей с подчинёнными, и всё во имя того, чтобы военные через несколько лет проголосовали за Келлемона. В конце документа шло предупреждение, что при невыполнении обязательств Совет досрочно отстранит Рэйзора от занимаемой должности.

На одной чаше весов покачивались миллиарды жизней тохшан. На другой — самые близкие люди и роботы, поддерживавшие его во время «комы». Больше не будет строгих нотаций Селисы, пытающейся из робота-"юнца» сделать робота-"мужчину». Не будет жарких споров с Кресом, за какой проект ему хвататься первым. Не будет посиделок с солдатами, уставшими после очередного напряжённого дежурства на далёкой базе. И от «Кластера» с обменом настроения придётся отказаться, чтобы не выдать себя роботоварищам.