Понятие «большой семьи», которое продвигали как основу коллектива «Третьей стороны», всё чаще толковали уж слишком буквально. Вместо того, чтобы привлекать сильных специалистов и воспитывать в них преданность благородным целям, вербовщики просто тащили в организацию всех родственников и друзей вне зависимости от их истинных мотивов. Неудивительно, что этот испорченный конвейер породил брак.

Для армейских служб такое падение стандартов было недопустимо, поэтому фронтовых военных отсеивали по жесточайшим критериям. И Рэйзор лично участвовал в испытаниях новобранцев. Он бы попробовал ввязаться в отбор тыловых сотрудников, но по опыту знал, что его предложение, скорее всего, с возмущением отвергнут — он и так уже взял на себя слишком много по сравнению с другими ксаратами.

Рэйзор пригласил Софике в уютную переговорную без новомодных изысков, с двумя панорамными окнами, выходящими на лес. Принёс бутылку воды и даже специально посадил девушку лицом ко входу, тем самым создав иллюзию её контроля за ситуацией. Правда, на Рэйзора она всё равно не смотрела и безучастно разглядывала узор спила дерева на крышке стола. Потом скрестила руки на груди и съёжилась в эргокресле. Поза полного отгораживания от происходящего.

С армейскими товарищами Рэйзору было проще. Даже говорить порой ничего не нужно: сделай что-то, прояви себя в битве, докажи собственную пользу — и люди сами за тобой потянутся. А вот с тыловиками, особенно с низшими чинами, приходилось задействовать риторику, поскольку они имели очень приблизительное представление о деталях военных операций и личных заслугах робота.

— Ещё раз прошу прощения, что вызвал тебя так поздно. Мне нужно успеть опросить ещё половину вашего отдела до завтрашнего заседания. — Рэйзор сымитировал вокалайзером усталый вздох. — Как дела на работе?

Софике бросила угрюмый взгляд из-под бровей, покрепче обхватила себя руками и поджала ноги под кресло.

— Дела как обычно, — буркнула она.

— Вспомнили, с чего всё началось?

— Не до этого было. Обновления устанавливали, — всё тем же колючим тоном отозвалась Софике.

«Так дело не пойдёт», — констатировал Рэйзор, внимательно наблюдая за ней. Будь на её месте Олиси, та бы очень быстро разговорилась, выдала всех с головой, и вдобавок объявила всех вокруг виноватыми, включая самого Рэйзора. Софике вела себя иначе, и он размышлял, стресс тому виной или что-то ещё. В её досье замкнутости и пугливости никто не отмечал — наоборот, хвалили за собранность, предприимчивость и открытость. Следовательно, причина в чём-то другом…

Софике явно устала за прошедший день: под светло-карими глазами залегли тени, выделявшиеся даже на фоне смуглой, с золотистым отливом кожи. Под пытливым взглядом Рэйзора она машинально попыталась собрать тёмные волосы в хвост, но замерла на полпути и торопливо опустила руки. Густые кудряшки рассыпались мелкими волнами по плечам. Рэйзору стало немного жаль её, и он сразу определил, что сочувствие вызвано зарождающейся симпатией. Пришлось немедленно перекалибровать эмоциональные настройки: личную жизнь и работу Рэйзор разделял очень чётко.

Настало время задавать вопросы, и он начал издалека.

— Тебе нравится в «Третьей стороне»?

— К-конечно, — она запнулась от неожиданности. — Я всю жизнь мечтала сюда попасть.

— Именно в техотдел? — Рэйзор придвинулся поближе и поставил локти на стол. — Насколько знаю, твои соотечественники из Панерута чаще выбирают отдел по связям с общественностью, работу с аванпостом и лингвистику.

— Ну, для аванпоста я способностями не вышла. А Идир, вон, лётчиком служит. И Олиси со мной работает сисадмином. Они тоже родом из Панерута.

— Да, необычно, что в техотделе собрались люди не просто из одной страны, но ещё и из одного города.

Софике уловила намёк, прекратила дёргать носком ноги и застыла. Чего Рэйзор не ожидал, так это возражений.

— Почему же необычно? — насупилась она. — Вполне логично, что люди ищут новых сотрудников среди знакомых и проверенных людей, а не среди посторонних, от которых не знаешь, чего ждать.

— То есть при прочих равных условиях ты бы скорее порекомендовала подругу, чем нового человека?

— Конечно.

— А если бы подруга была менее талантливой, чем другой человек?

Софике долго раздумывала, а потом совершенно откровенно заявила:

— Я не понимаю, чего вы… ты от меня хочешь. Ты же хотел обсудить работу и сегодняшний инцидент. При чём тут гипотетическое собеседование?

— Связь самая прямая. Ты её не видишь?

Софике заёрзала в эргокресле. Рэйзор отметил, что она избегает встречаться с ним взглядом. Стеснение, нежелание говорить начистоту, неприязнь?.. Пока неясно.

— Вижу, — с тяжёлым вздохом призналась она. — Но не хочу сейчас это обсуждать. Не за спинами коллег.

Её ответ Рэйзору понравился — пожалуй, из рядовой Сото может выйти толк, если с ней немного поработать.

— Как считаешь, можно что-то исправить, не заменяя весь ваш отдел?

Софике всё же мельком глянула в исправный «настроенческий» диод Рэйзора и снова уставилась на столешницу.

— Переаттестация?.. — неуверенно предложила она.

— Да. Но этого мало. Все процессы, которыми вы пользуетесь, необходимо пересмотреть. Я готов этим заняться, но для начала мне нужно определить, что сотрудники техотдела помнят из должностных инструкций.

Рэйзор принялся задавать несложные вопросы, касающиеся базовых предписаний в нештатных ситуациях. Софике откровенно «плавала» в большей части тем. Она силилась вспомнить дословные формулировки, путала термины и заикалась всё чаще, а потом понесла совсем бессвязную околесицу. Рэйзор жестом остановил её, и Софике, задыхаясь от волнения, почти залпом осушила бутылку с водой. Он не понимал, почему в досье стоит «стрессоустойчивость», если самообладание рядовой рассыпалось при мизерном психологическом давлении. И почему она упорно отводит взгляд?..

Гипотеза наконец-то обрела конкретные очертания.

— Можешь повернуться лицом к окну? — попросил Рэйзор.

Софике покорилась, не переспрашивая и не уточняя. Рэйзор притушил свет в переговорке, и некоторое время они созерцали затянутое серебристыми облачками небо над искусственным лесом. Едва Софике собралась крутануться в кресле обратно, Рэйзор остановил её:

— Не поворачивайся. Продолжим.

Приём сработал: теперь Софике не торопилась выдать путаный ответ, а сначала формулировала его в голове, потом вдумчиво произносила вслух. И если она чего-то вообще не знала, признавалась сразу. Рэйзор попробовал погонять её по ежедневной рутине — в целом и общем она отвечала правильно. «Значит, её пугает моя внешность, — мысленно усмехнулся он. — Стоило оставить только голос — и она уже не воспринимает меня как угрозу».

— Спасибо, Софике. Ты мне очень помогла, — поблагодарил он в заключение беседы.

Она повернулась лицом, по привычке тут же опустила взгляд, но потом всё же робко воззрилась на Рэйзора:

— Эм-м… чем?

— Я теперь лучше понимаю, чего вам не хватает.

Она попыталась пошутить:

— Зачитывания инструкций вслух перед началом каждого рабочего дня?

— Нет. Расскажу завтра на заседании. Прежде чем ты уйдёшь, я могу задать личный вопрос?

Софике растерянно хлопала ресницами, и Рэйзор, не услышав возражений, продолжил:

— Почему ты меня боишься?

— Я не боюсь, просто… — Она беспомощно пожала плечами. — Ну, ты ксарат. Ещё и робот. Я не привыкла к роботам. Ты разговариваешь, как человек, но выглядишь, как… как…

— Как робот, — подсказал Рэйзор.

— Да, вот именно! Мне кажется, лучше бы тебя андроидом сделали, с полностью человеческой внешностью. Я бы тогда не думала о том, что ты робот.

— На кого бы я сейчас был похож, будь я андроидом? — Рэйзор красноречиво провёл рукой вдоль пробоин в корпусе. — Звезду кошмаров про оживших мертвецов?

Софике хихикнула и смущённо прикрыла рот ладонью.

— Ремонт киберкожи намного дороже, чем латание композитной брони. Не говоря уже о трудоёмкой имитации лицевых мышц. Поэтому — извини, придётся привыкать.