— А почему ты такие вопросы ему не задаёшь? Мало того, что он сквозь стенки видит и распознаёт историю отражений, так ещё и раздеть взглядом может.

Софике с открытым ртом повернулась к Ветру. Она никогда не интересовалась, насколько разведчик антропоморфен — а вдруг он такой же, как Рэйзор?!

Багровые огоньки «настроенческих» диодов робота плавно сменились оранжевым заревом, и он оскорблённо вздёрнул подбородок.

— Абсолютно голословные обвинения, — отчеканил он. — Я действую исключительно…

— …по запросу уполномоченных офицеров, помню-помню, — мстительно вставила Софике.

Прежде чем Ветер отключил «настроенческие» светодиоды, они побледнели настолько, что Софике могла поклясться — он смущён донельзя и потому скрывает эмоции. Моро победно ухмыльнулся.

— Попался, извращенец! — он обвиняюще указал на Ветра. — Перверс!

Разведчик тоже перешёл на чужестранную речь и что-то гневно произнёс в ответ. Олиси сердито цокнула — звучание языка Моро она не любила. Софике понимала недовольство подруги: когда дух и робот, которого он обучил своему наречию, начинали общаться на этом жутком сочетании лающих, каркающих и харкающих звуков, хотелось заткнуть уши. Подруг отвлёк самориец.

— Оли, Софи, я тут не могу разобрать одну формулировку. — Он выделил пальцем абзац текста на планшете. — Не поможете?

Олиси тут же позабыла о перепалке с духом, уселась вместе с Дио за аванпост и принялась с важным видом объяснять очевидные вещи. Вряд ли Дио действительно не понимал, что там написано — скорее, пытался смягчить ситуацию. Присев на краешек соседнего кресла, Софике рассеянно слушала импровизированную лекцию, одновременно поглядывая на другую увлечённую беседой парочку. Нет никакой необходимости разговаривать на иностранном языке в присутствии тохшан, но эти двое будто пользовались тайным шифром, желая скрыть смысл фраз от окружающих. Неприятно. Может, они втихаря зубоскалят.

«Обижаешь, мы вас ни разу не обсуждали, — змейкой скользнула чужая мысль в сознании. — Это всё ради вашей безопасности. Вы не умеете закрывать разум, как менталисты, поэтому чем меньше знаете, тем лучше».

— Ты, может, и не подглядывал, но подслушиваешь постоянно! — вслух огрызнулась Софике. — Ну сколько можно?

Наверное, резковато отреагировала, потому что все остальные замолчали и уставились на неё, будто она выкрикнула что-то неприличное.

— Прости, я сегодня не в настроении, — буркнула она. — Просто неприятно, что ты меня постоянно наизнанку выворачиваешь.

— И ты меня извини, — примирительно откликнулся Моро. — Перегнул палку. Раньше общался с Акменом мысленно, поэтому обрадовался, что ты меня тоже слышишь.

У Олиси округлились глаза.

— Софи! Ты телепат?!

Софике вскочила с кресла как ужаленная.

— Нет, ты что! Какой из меня телепат? Ты разве сама Моро не слышишь? Он с тобой не разговаривает?

Олиси медленно помотала головой. Софике бросило в жар — к телепатам относились очень неоднозначно, и только в «Третьей стороне» нашли им хорошее применение. Этот дар считался чуть ли не проклятием: менталистов с телепатами побаивались и до сих пор ставили на учёт во всех странах Тохша. Шутка ли — и те, и другие могут дистанционно довести людей до самоубийства, или даже заставить калечить окружающих.

— Я н-не телепат, — дрожащим голосом заявила Софике. — Это всё Моро. Это его способности, не мои!

Она с надеждой смотрела на Ветра — должен же он что-то сказать, развеять все нелепые домыслы! Но тот молча наблюдал за ней, и в его оптике сверкали сменяющиеся линзы.

Дио, помявшись, вышел из-за аванпоста и по-дружески обнял Софике. Она бы уткнулась в его грудь, да помнила, что за саморийцем ревниво следит Олиси.

— Не бойся, даже если у тебя есть предрасположенность, она уже не разовьётся сильнее, чем есть, — ободрил её Дио. — Мой отец был сильным телепатом. Надеялся, что я тоже таким стану… Не срослось.

— Этого ещё не хватало! Ты издеваешься? — рассердилась Олиси. — Как мне теперь с тобой…

Запнувшись, она махнула рукой и рванула на выход из мельдома. Причина расстройства подруги была ясна: если она действительно подумывала о семье, то вряд ли хотела, чтобы дремлющие гены телепатии передались детям. Софике уже сама чувствовала себя виноватой: не взбаламутила бы всех, Дио не пришлось бы признаваться в сомнительной наследственности.

Моро потёр переносицу и с тоской воззрился на саморийца.

— Я же предупреждал, что приношу неудачу, — вполголоса заметил он.

— Ты тут ни при чём. Это наши страхи. Страхи оказаться непонятыми и отверженными. — Дио стащил повязку с головы и теребил ткань в руках, задумчиво смотря на пол, а потом вдруг обратился к Ветру: — Поможешь развести огонь снаружи?

***

Жар костра приятно грел ступни вытянутых ног, пушистый плед закрывал спину и плечи от неласкового вечернего холода, и Софике немножко разомлела, держа в ладонях чашку с горячим десертом. Пока Дио искал камни и строил очаг, Ветер съездил в штаб-квартиру за раскладными стульями, пледами и сладостями. Старания не прошли даром: расстроенная Олиси, хоть и дулась на саморийца до сих пор, всё же позволила ему расположиться рядом, а Софике уже не чувствовала себя отщепенцем. Моро, занявший место между ней и роботом, в голову больше не лез, несмотря на каверзные попытки его спровоцировать. И даже Ветер, обычно принципиальный донельзя, сказал, что в таком состоянии всё равно никто из людей не сможет продуктивно работать, поэтому не настаивал на выполнении обязанностей. Софике подозревала, что на самом деле робот опять учитывает упадок настроения Моро.

Зевнув, она окинула притихшую компанию сонным взглядом и вспомнила Рэйзора. Так жаль, что он занят и не может посидеть с ними у костра! Он бы увидел, как общая цель сплотила совершенно разных существ: бывшего демона, робота и трёх людей. Ну как после этого считать тохшан неспособными объединиться?

Весёлое потрескивание угольков, тепло от чашки с вкусным десертом и ощущение незримой дружеской поддержки — Софике давно не испытывала такого умиротворения. Наверное, вот она — суть «Третьей стороны», когда обитатели совсем разных миров и обладатели совершенно разных типов мышления сходятся вместе. Софике на миг прикрыла слипающиеся веки. «Главное, чтобы я не оказалась телепатом, — промелькнула ленивая мысль. — Не хочу иметь ничего общего с атлериями…»

Кто-то вдруг накрыл ладонями её пальцы. Она вздрогнула, распахнула глаза и уставилась на Моро — тот непостижимым образом оказался перед ней на коленях и крепко держал чашку, опасно накренившуюся в сторону живота Софике.

— Не засыпай так больше, обожжёшься, — пожурил её дух и аккуратно вернул чашку в горизонтальное положение. — Насчёт атлериев даже не думай, ты на них совершенно не похожа.

Неужели он всё-таки по-прежнему подслушивает? Нет, наверное, она просто сказала это вслух, когда клевала носом.

— Спасибо, — растерянно проговорила Софике, когда Моро вернулся на своё место, и, поколебавшись, добавила: — У тебя крутая скорость реакции.

— Рефлексы, — кратко отозвался он.

— Я вот понять не могу… — протянула Олиси, размешивая ложкой густеющий напиток. — Ты вроде нормальный парень. Ну, сейчас нормальный, не психованный, каким раньше казался. Как тебя угораздило стать демоном? Кем нужно быть при жизни, чтоб превратиться в безумную тварь после смерти?

Моро поднял с влажной земли ветку и начертил ею круг с восемью лучами-пиками.

— Я убивал людей по приказу этой организации, — просто ответил он и с размаху воткнул в центр рисунка ветку. — Это всё, что я помню.

Олиси впала в ступор после такого признания, и Моро с вызовом смотрел на неё — наверное, ожидал, что та стушуется и побоится снова задавать личные вопросы. Софике внутренне усмехнулась: он плохо знал Олиси Муни.

— Ну-у, и что с того? Все убийцы становятся демонами? — собравшись, как ни в чём не бывало продолжила она.

— Нет.

— Моро уже рассказывал мне, что искал справедливости, — вмешался Дио. — И в этих поисках сбился с пути. Его обманули, пообещав жизнь взамен разных услуг.