Улыбка растягивает ее губы, и, Dio, она выглядит сияющей. — Я люблю тебя, Раф, и если ты не готов сказать мне…

— Нет. Я готов. — Я делаю вдох и хочу, чтобы слова слетели с моего разума на язык, но он застыл, парализованный ужасом повторного переживания того момента.

— Я уже знаю, — шепчет она, ее нижняя губа дрожит. — Насчет ребенка… — Ее слова замолкают, и я остаюсь разинув рот, неспособный сформировать ни одного связного предложения. — Джузеппе случайно рассказал мне об этом в тот день в винном погребе. Он думал, я знаю.

Мои мысли обращаются к моему брату, к единственному человеку в моей семье, который в конце концов попытался загладить вину за прошлое. Он отдал свою жизнь, чтобы спасти нас, и я никогда этого не забуду. Эмоции сжимают мое горло, когда воспоминания о его изрешеченном пулями теле всплывают на передний план в моем сознании. Если бы не он, мы с Изабеллой были бы мертвы.

— Я не сказал тебе, потому что…

Она прижимает палец к моим губам, затем заменяет его своим ртом. Поцелуй нежный, успокаивающий. — Я понимаю, почему ты мне не сказал. То, что случилось с тобой, с Лаурой, это просто невыразимо. Мне так жаль, Раффаэле. Мне так жаль, что у тебя был такой дерьмовый отец и такие ужасные последние десять лет, но я собираюсь сделать все, что в моих силах, чтобы следующие десять были намного лучше.

— Всего десять? — Я насмешливо приподнимаю бровь.

— Не уверена, что смогу терпеть тебя дольше.

Я впиваюсь пальцами в ее бока, и она извивается на мне, потираясь о мой член. — Ну, тебе лучше привыкнуть к этому, потому что я никуда не денусь.

Она замирает, медленная улыбка растягивает ее губы.

— Я никогда не думал, что смогу полюбить после Лауры. Я никогда не хотел снова подвергаться такого рода потерям. Это буквально чертовски страшно. Но с ней… это риск, на который я не могу не пойти. Ты знаешь, как сильно я пытался бороться с этим, и теперь ты знаешь почему. Все еще мысль о том, что я могу потерять тебя… — Мое горло опухает, боль, возникшая всего неделю назад, все еще слишком острая.

— Ты не потеряешь меня, Раф. — Она обхватывает мое лицо своими теплыми руками, притягивая меня так близко, что наши носы почти соприкасаются. — Я не уверена, заметил ли ты, но я могу постоять за себя. Мне нравится, что ты хочешь защитить меня, но я сама в некотором роде крутая.

По ее лицу расплывается злая ухмылка, только подчеркивающая мою собственную.

— Да, я знаю, principessa. — Я нежно целую ее в губы, прежде чем снова впиться пальцами в ее бока. — Кроме как против меня, конечно. Ты бессильна помешать мне получить то, что я хочу. И то, чего я хочу прямо сейчас, — это ты.

Она начинает смеяться, когда я щекочу ее, но потухший ранее огонь разгорается снова. Я приподнимаю ее бедра и опускаю на свою эрекцию. Она такая влажная, что я проскальзываю прямо в нее, и мы стонем в унисон, когда я заполняю ее.

— О, Раф, — стонет она, ее бедра начинают тереться об меня.

— Я хочу, чтобы у тебя был мой ребенок, — бормочу я, толкаясь.

Ее глаза расширяются, но она не прекращает соблазнительно покачивать бедрами.

— Я хочу, чтобы ты стала моей женой, Изабелла Валентино, я хочу, чтобы ты всегда была рядом со мной. Потребовалось десять невероятно долгих лет, чтобы мое сердце снова начало биться, и я никогда не хочу, чтобы оно снова останавливалось.

— Вы делаете мне предложение, signor Феррара? Потому что я не вижу кольца.

Глубокий смешок сотрясает мою грудь. — Нет, пока нет, но это обещание, клятва, которую я намерен сдерживать столько, сколько потребуется, чтобы ты сказала “да”. В любом случае, я думаю, твой отец отрезал бы мне член, если бы я сначала не получил его одобрения.

— Тут ты не ошибаешься. — Она ухмыляется.

Я сажусь, обнимая ее за спину и прижимая ее тело вплотную к своему. — Так что нам лучше насладиться этим моментом, на всякий случай.

— Я наслаждалась каждой минутой с тобой, Раф. — Ее губы требуют моих, сначала нежно, но через секунду между нами вспыхивает пламя. Положив руку ей на бедро, я беру открытую баночку "Нутеллы" на прикроватной тумбочке и засовываю палец внутрь. Это стало моим новым любимым утренним лакомством в сочетании с моей любимой Изабеллой. Я сжимаю в кулаке ее волосы, оттягиваю голову назад, обнажая шею, и провожу пальцем, обмакнутым в шоколад, по всей длине ее тела. Я вылизываю свой путь вниз к ее ключице, затем к полной выпуклости ее грудей. Она стонет, когда я вхожу глубже, ее голова откидывается назад от удовольствия.

— Ты моя, Изабелла Валентино.

— Я твоя, Раф.

ГЛАВА 58

До тех пор, пока я дышу

Раффаэле

Месяц спустя…

Дверца самолета открывается, и меня окутывает поток теплого, плотного воздуха. Добро пожаловать обратно в аэропорт Кеннеди. Спасибо Dio, скоро наступит осень, и нам не придется долго выдерживать изнуряющую городскую жару. Я выхожу из самолета на взлетно-посадочную полосу рядом с Изабеллой, и волна Валентино и Росси обрушивается на нас.

Раздается много визга, объятий и наплыва слов: — Я так по тебе скучала! — Я делаю шаг назад, чтобы позволить Изе насладиться долгожданным воссоединением семьи. Затем я подхожу к ее новому телохранителю, Эндрю, который наблюдает, как ее поглощает толпа кузенов, тетей и дядей. Ее новый охранник был неплохим, но, несмотря на мои неустанные тренировки, он не так хорош, как я. Пока. У Эндрю огромные проблемы, так что я не могу винить парня. По крайней мере, когда мы оба рядом с Изабеллой, я уверен, что она защищена.

Иза и Серена рассказывают о своем пребывании в Италии, в то время как Винни и Маттео внимательно наблюдают с блестящими глазами, в то время как близнецы, Алессандро и Алисия просто улыбаются и кивают. Намек на ревность мелькает на лице Алисии, когда она смотрит на своих кузин. Она пытается скрыть это за фальшивой улыбкой, но я понимаю, что это такое. Я прекрасно понимаю, как все смотрят на мою принцессу. Из того, что рассказала мне Изабелла, это интересная динамика в отношениях между Валентино и Росси, но, по крайней мере, у них это получается. И, несмотря на семейную драму и ссоры, они, кажется, действительно заботятся друг о друге.

В отличие от моей собственной семьи.

После того, как я дотла сжег виллу моего отца, я попытался связаться с Антонио. Не то чтобы он оказал мне такую же любезность десять лет назад, но теперь он был один, в изгнании из жалких остатков нашей семьи. Я так и не получила ответа. Ни единого звонка или сообщения. Я полагаю, он, должно быть, занят, унаследовав империю Феррара, новый принц на троне.

Я не сомневаюсь, что мой брат добьется успеха в качестве нового capo. Papà готовил его к этой роли еще до того, как он научился ходить. Я просто счастлив быть далеко от Рима и темного прошлого, которое скрывает вечный город. Наконец-то с Изабеллой у меня есть все, о чем я когда-либо мечтал.

Она запрокидывает голову через плечо, как будто подслушала мои размышления. Ее глаза сверкают, когда она смотрит на меня, глубины эмоций в этом блеске достаточно, чтобы мое сердце пропустило удар. Она улыбается мне, прежде чем продолжить свой разговор с Сереной.

Пока я осматриваю толпу, пара пронзительных угольно-черных глаз встречается с моими. Я заставляю свой взгляд оставаться на месте, несмотря на их убийственную интенсивность. Потому что я уверен в одном: если я планирую по-настоящему сделать Изабеллу своей, мне придется противостоять Луке Валентино и доказать, что я достоин его дочери.

Он кивает головой в сторону огромного ангара позади себя, того самого, в котором размещается парк самолетов King's Industries, и направляется к темному углу.

Merda. Что ж, это противостояние не совсем неожиданно. Я знала, что быстрый звонок по Facetime месяц назад, когда рядом со мной была его дочь, так легко не снимет меня с крючка. Положив руку на спину Изабеллы, я прижимаюсь губами к ее уху и шепчу: — Я сейчас вернусь. Меня вызвали.