— Верно, Раф? — Голос Изабеллы нарушает мое самообладание.

Все еще кося одним глазом, я поворачиваюсь к ней лицом. — Что? — Рявкаю я.

Ее брови хмурятся, в моем резком тоне мелькает намек на обиду, но я не могу объяснить все прямо сейчас. — Я как раз говорила Джеффу, что вид с крыши моей квартиры лучший в городе.

Я стискиваю зубы, чтобы не откусить ей голову. Возможно, назревает опасная ситуация, а она все еще беспокоится о том, чтобы переспать. — Да, — шиплю я.

— Я бы с удовольствием зашел и посмотрел. — Вкрадчивая улыбка расползается по лицу Джеффа, и я сжимаю пальцы в кулак, впиваясь ногтями в ладонь, чтобы не дать потоку ругательств вырваться наружу.

— Сегодняшний вечер, вероятно, будет не самым лучшим, верно, Изабелла? Завтра у тебя свидание с Массимо. Ты же не хочешь вставать слишком поздно и заставлять своего профессора ждать. — Я одариваю парня дерьмовой ухмылкой.

Изабелла смотрит на меня снизу-вверх, ее небесно-голубые глаза метают кинжалы. Помогать ей трахаться — не моя работа, и я ни капельки не переживаю из-за этого члена. Она поворачивается к Джеффу, качая головой. — Это не свидание. Массимо предложил свозить меня на экскурсию по городу. И мы поедем только ближе к вечеру, так что добро пожаловать…

Это шестое чувство, которое я оттачивал годами, посылает тревожный звоночек. Моя голова поворачивается вправо за мгновение до того, как я это вижу. Дуло винтовки выглядывает из-за листвы смертоносного олеандра.

— Ложись! — Кричу я, бросаясь к Изабелле.

Громкий, пронзительный хлопок прерывает болтовню в тот момент, когда мы падаем на землю. Я накрываю ее тело своим, накрываю ее собой так, что ни один дюйм не остается открытым.

— Ты в порядке? — Я шепчу-кричу сквозь хаос.

— Да, — выдыхает она.

В воздухе повисает замешательство, когда раздается второй выстрел, на этот раз более отчетливый. Возникает паника. Люди кричат и ныряют под столы, бокалы разбиваются вдребезги, стулья опрокидываются, когда все бросаются в укрытие. Музыка, наполнявшая воздух ритмичными ударами, внезапно смолкает, сменяясь хаотичными звуками охваченной ужасом толпы.

— Я собираюсь вытащить тебя отсюда. Просто сохраняй спокойствие, — кричу я, перекрывая суматоху.

— Хорошо.

Я подтягиваю ее ближе к стойке, прижимая к непробиваемому кирпичу. Как только я убеждаюсь, что она в безопасности, я вытаскиваю пистолет и направляю его за угол. Я едва различаю фигуру за кустами. Пули продолжают свистеть в воздухе, непрерывным хором перекрывая крики.

Снова прижимая палец к коммуникатору, я кричу: — Что, черт возьми, там происходит, Альберто? Опусти этого ублюдка на землю.

— Извини, capo, мы не смогли обойти…

— Мне не нужны оправдания, я хочу, чтобы этот засранец сдох.

— Сделаю.

— Раф! — От крика Изабеллы мое сердце подпрыгивает к горлу. Я оборачиваюсь и вижу, как она выползает на открытое место.

— Какого черта ты делаешь? — Я бросаюсь к ней и отдергиваю за секунду до того, как мимо проносится еще одна пуля.

— Джеффа подстрелили. — Она указывает на стажера, скорчившегося под столом, прижав руку к животу. — Мы должны помочь ему.

— Ты никуда не пойдешь, пока стрелок не умрет, — рычу я.

— Но я могу ему помочь!

— И умереть в процессе? Ни хрена.

— Тогда пойдем со мной!

— Какая тебе от меня польза, если я тоже буду мертв?

— Раф, пожалуйста! Я не могу просто оставить его там. — Ее глаза широко раскрыты, в них мольба, и, черт возьми, я не могу сказать "нет".

— Cazzo, Изабелла, ты действительно доведешь меня до смерти.

ГЛАВА 28

Держись

Изабелла

Адреналин бурлит в моих венах, когда я ползу к Джеффу, а Раф накинут на меня. Это делает наши движения мучительно медленными, когда мы пытаемся двигаться в унисон со шквалом пуль, рассекающих воздух.

— Пригнись и держись поближе, — рычит Раф мне в ухо.

— Да. Ты буквально на мне. Насколько ближе ты хочешь?

Хитрая усмешка дергается в уголке его губ, но она исчезает прежде, чем я успеваю на ней зациклиться.

— Просто продолжай двигаться, — шиплю я. Я проклята. Другого объяснения нет. Как это возможно, что я не могу провести даже одну веселую ночь без того, чтобы весь ад не разверзся? А в Риме? Кто из врагов моего отца вообще знает, что я здесь?

Я фиксирую взгляд на Джеффе, на бледно-зеленом цвете его лица и капельках пота на лбу, и мое сердце разрывается. И теперь он расплачивается за это.… Я была глупой и эгоистичной, думая, что смогу приехать сюда и не будет никаких последствий. Как у проклятой королевской принцессы мафии, у меня не было нормального секса даже за всем проклятым Атлантическим океаном.

Когда мы наконец добираемся до стола, за которым ютится Джефф, Раф заталкивает меня под скатерть и ставит перед нами два стула, как импровизированную баррикаду.

— Bella… что происходит? — бормочет он.

— Я не знаю, но с тобой все будет в порядке, — шепчу я, беря его за руку. — Как и со всеми нами.

— Пуля попала мне в брюшную полость, — прохрипел он. — Если бы он разорвал мой желудок, это могло бы создать дыру, ведущую к утечке желудочных кислот и частично переваренной пищи в брюшную полость, что может вызвать серьезное воспаление и инфекцию.

Я прижимаю ладонь к его раскрасневшейся щеке и изо всех сил изображаю ободряющую улыбку. — Расслабься, Джефф. Сейчас не время пересказывать материал из учебника. Я сделаю все возможное, чтобы остановить кровотечение, а потом они займутся раной, когда мы доставим тебя в больницу. С тобой все будет в порядке, я обещаю. — Я игнорирую дрожь в своем голосе и делаю медленные, размеренные вдохи, чтобы уменьшить бешеный ритм пульса.

— Я не знаю…

— Да, так что просто держись.

Резкий звук рвущейся ткани заставляет мое сердце подпрыгнуть к горлу, прежде чем Раф протягивает мне полоску белой ткани, которую он украл со стола. Он уже разрывает зубами еще одно. — Оберни это вокруг пулевого ранения и вокруг талии, чтобы замедлить кровоток.

— Верно. — Я должна это знать, черт возьми. Каким врачом отделения неотложной помощи я буду, если буду волноваться в этом хаосе?

Я делаю глубокий вдох и сосредотачиваюсь на всех годах учебы, бесконечных лабораторных работах и бесчисленных тестах. Я могу это сделать. Оцените ситуацию, стабилизируйте состояние пациента, остановите кровотечение, предотвратите инфекцию… Слова моих профессоров эхом отдаются в моей голове.

— Он у тебя? — Спрашивает Раф с дикими глазами, но голосом твердым, как рука хирурга. Черт возьми, почему я не могу быть такой, как он, такой хладнокровной и собранной?

Я киваю с уверенностью, которой не чувствую.

— Хорошо. — Он поворачивается в тесном пространстве и направляет пистолет через дыру в скатерти. — А теперь я заставлю этого ублюдка заплатить за то, что он посмел причинить вред тому, что принадлежит мне. — Его слова шипят сквозь стиснутые зубы, так тихо, что я не уверена, что правильно его расслышала.

Холодок пробегает по моей спине от яда в его тоне. Я должна быть оскорблена тем, что он только что назвал меня своей собственностью, но вместо этого только тепло наполняет мою грудь. Переключив свое внимание обратно на Джеффа, я сжимаю его руку. — Все почти закончилось. Раф обо всем позаботиться.

Голова Джеффа откидывается назад, веки закрываются, когда он прислоняется к ножке стола. Я сильнее надавливаю на рану. Кровь расцветает на белой ткани, и тревога разъедает мои внутренности. Он не может умереть.… я не несу ответственности ни за какую другую жизнь. Пожалуйста, Dio, нет.

Заглушая стук моего бешено колотящегося сердца и произносимые шепотом молитвы, вдалеке начинают завывать сирены, становясь все громче по мере их приближения.

Раздается еще один выстрел, на этот раз ближе, так чертовски близко, что мое сердце подпрыгивает к горлу. — Попался, ублюдок. — Раф поворачивает голову через плечо, и его пронзительный взгляд встречается с моим. — Все кончено.