С ворчанием он бросает "Глок" на траву всего в нескольких футах от него. Затем он шепчет через плечо: — Приготовься.

Еще шаг, и Раф с отцом оказываются почти нос к носу. Кольцо охранников сжимается вокруг нас, и я только надеюсь, что это не выльется в кровавую бойню.

— Это только для твоих ушей. — Раф наклоняется ближе, и я едва могу разобрать его слова из-за бешено колотящегося пульса. — В тот день, когда ты убил Лауру и моего ребенка, ты что-то разрушил во мне, Papà, и теперь я собираюсь уничтожить тебя. Увидимся в аду, bastardo.

Раф наносит удар по ближайшему охраннику, вырывая у него оружие, и я проскакиваю через его широкое плечо, бросаясь на его отца с осколком стекла. Вкладывая в удар весь свой вес, как учил меня мой инструктор, я наношу удар в его горло.

Острое оружие пронзает его кожу, но по количеству крови я могу сказать, что не попала в яремную вену. Стекло торчит из его шеи, когда он задыхается. Начинается настоящий ад, когда вокруг нас спускаются охранники.

Альфредо хватается за горло, хрипит и шатается, кровь стекает по его безупречно белой рубашке. Раф стреляет одному из охранников в лицо, затем стреляет по второму. Позади нас раздаются новые выстрелы, и я оборачиваюсь как раз вовремя, чтобы увидеть Джузеппе, ползущего через дверь подвала.

Он убивает двоих охранников, прежде чем снова падает в обморок.

— Джузеппе! — Зовет Раф.

Он нажимает на спусковой крючок и убивает еще одного охранника, бегущего через лужайку. Затем его голова наклоняется вперед, и он падает на землю с прерывистым дыханием.

Нет…

Я поворачиваюсь обратно к Рафу, и в вихре движений, за которыми я не могу уследить, ему удается подчинить оставшийся круг охраны, пока на ногах не остается только один человек рядом со своим отцом.

— Брось пистолет, cornuto, и я оставлю тебя в живых, — рычит он оставшемуся парню. У него разбита губа, и кровь заливает щеку. Мне требуется секунда, чтобы узнать охранника, Альфонсо, которого я видела раньше.

— Отпусти его, — бормочу я. — Он собирался помочь мне сбежать. Он работает на твоего отца только потому, что боится его.

Голова Альфонсо подпрыгивает вверх-вниз. — Si, é vero.⁶¹

Раф направляет свой "Глок" на охранника. — Вали отсюда на хрен, пока я не передумал.

Мужчина бросает пистолет и бежит через двор.

Альфредо опускается на землю, его рука все еще сжимает стакан, торчащий у него из шеи. Он сердито смотрит на меня, затем переводит свой полный ненависти взгляд на своего сына. Долгая минута молчания сгущает воздух. Внезапная тишина после хаоса перестрелки нервирует.

Раф присаживается на корточки рядом с отцом, дикая улыбка освещает непроницаемую тьму в его глазах. — Я буду наслаждаться каждой секундой, наблюдая, как жизнь покидает тебя, Papà.

Он задыхается, и кровь стекает с его губ по подбородку.

— Ты заслуживаешь особого места в аду за то, что ты сделал.

Из его сжатых губ вырывается тошнотворное бульканье.

Раф отводит взгляд от своего отца, пылающие радужки находят мои. — Тебе не обязательно на это смотреть.

— Я не оставлю тебя.

Он медленно кивает, когда я присаживаюсь рядом с ним на корточки.

И мы ждем…

ГЛАВА 57

Клятва

Раффаэле

Ранний свет зари просачивается через окно в спальне Изабеллы, освещая помещение теплым сиянием. Яркие лучи омывают ее спокойное лицо, купая ее в потустороннем сиянии. Dio, я люблю ее. И подумать только, всего неделю назад я был так близок к тому, чтобы потерять ее.

Легкое движение заставляет мою голову повернуться к двери. Тень крадется по трещине внизу, и я делаю успокаивающий вдох, напоминая себе, что она должна быть там.

Новый телохранитель Изабеллы прибыл почти неделю назад, только что с Манхэттена. После катастрофического поворота событий в моей семье мы все рассказали Луке. Наверное, это был второй самый сильный испуг, который я когда-либо испытывал в своей жизни. Сказать человеку, который доверил тебе свою единственную дочь, что ты облажался, и это чуть не стоило ей жизни? И более того, что ты был в нее влюблен?

Это был не самый приятный разговор.

Но, как любит напоминать мне Изабелла, она всегда получает то, что хочет. Мне так чертовски повезло, что прямо сейчас я тот, кого она хочет.

После очень трогательной речи о том, как сильно она меня любит и каким бесценным телохранителем я был, она каким-то образом убедила своего отца не убивать меня. Тот факт, что между нами все еще лежит океан, немного утешает, и я с ужасом жду того дня, когда мы вернемся в штаты всего через несколько коротких недель.

Изабелла придвигается ко мне, ее рука крепче обнимает меня за талию. — Buongiorno, — шепчет она.

— Каждое утро доброе, когда я просыпаюсь с тобой в своих объятиях. — Непрошеная улыбка скользит по моим губам.

— Держу пари, это то, что ты говоришь всем мафиозным принцессам, с которыми спишь.

Я перекатываю ее на себя и задираю подол моей футболки, в которой она спит, чтобы я мог сжать ее задницу. Она обнажена, и на ней моя футболка, под которой ничего нет, — самая сексуальная вещь, которую я когда-либо видел. Если бы я не был возбужден, когда проснулся, я был бы возбужден сейчас.

Она прикасается своими губами к моим, и от слабого прикосновения кровь приливает к моему члену.

Я ловлю ее губы прежде, чем она успевает отстраниться. — Cazzo, Изабелла, ты такая вкусная по утрам. Я не могу дождаться, когда погружу свой член в тебя.

— Тсс! — шипит она. — Он тебя услышит.

— Так позволь ему. Нам больше не нужно прятаться, помнишь? — Я провожу пальцами по ее позвоночнику, наслаждаясь ее нежной кожей. — И, хотя я всегда буду защищать тебя, теперь мне больше не нужно отвлекаться. Харпер будет снаружи наблюдать за периметром.

— Наконец-то. — Она смеется, звук насыщенный и игристый, согревающий мои внутренности. Первые четыре дня я провел с Эндрю Харпером двадцать четыре часа в сутки, обучая его всему, что знаю сам. По словам Изабеллы, я все еще провожу чрезмерно много времени с этим парнем, но как я могу этого не делать? Он несет ответственность за то, чтобы женщина, которую я люблю, была жива, и я планирую провести с ней остаток своей жизни.

Она еще не знает этого, но скоро узнает.

Она молода, а я нет. Я готов ко всему. Я обещал Луке немного подождать, прежде чем официально сделаю ее своей, но я не уверен, как долго смогу сдерживать свое обещание.

Рот Изабеллы требует моего, и я на мгновение теряю всякую сосредоточенность, когда она извивается на мне. Теперь она оседлала меня, ее киска трется о мой ствол. Она уже промокла насквозь, и я жажду оказаться внутри нее.

Прежде чем мы начнем нашу совместную жизнь, мне нужно признаться в одной части моей трагической истории с Лаурой, которую я опустил. Я собирался сказать ей об этом с тех пор, как мы покинули огненную адскую дыру в поместье моего отца. Почему-то я никак не могу подобрать слов.

Но я должен перестать быть таким трусом.

Несмотря на то, что мой член кричит, я хватаю Изабеллу за бедра и останавливаю их дразнящее движение. — Мне нужно тебе кое-что сказать.

Ее глаза расширяются, когда она смотрит на меня. — Звучит зловеще.

— Это не так.… Это просто…

Она откидывается назад и пытается перекатиться на кровать, но я впиваюсь пальцами в ее бедра и удерживаю ее неподвижно. — Мне будет легче, если ты останешься в таком состоянии. От одного ощущения тебя на мне все становится лучше.

— Хорошо…

— Когда я рассказала тебе о Лауре и о том, что сделал мой отец… — Я замолкаю, с трудом сглатывая. — Была одна важная деталь, о которой я не упомянул. Потому что это было слишком ужасно, слишком больно говорить.… Но я не хочу, чтобы между нами были какие-то секреты, потому что я планирую, что мы будем вместе вечно.