Я обхватываю его предплечье, пробегая пальцем по бицепсу через обтягивающую футболку. — Я уверена, что с тобой я была бы в полной безопасности. Раф считает себя лучшим стражем в мире, но я думаю, что ты на его стороне. Не так ли?

— Ну, да, но…

— Ему даже не нужно будет знать, что мы когда-либо уходили. Просто выпьем по чашечке кофе, и мы сможем вернуться, хорошо?

— Хорошо, — выдавливает он. — Но только кофе.

Кивнув, я снова прижимаю палец к интеркому. — Дай мне пять минут, и я сейчас спущусь, Массимо.

— Perfetto.

Массимо приветствует меня теплой улыбкой, когда Альби открывает внешние ворота, придерживая их, чтобы я могла пройти. Клянусь, у него прямо-таки кружится голова, когда он замечает, что меня сопровождает не Раф. — Buongiorno. — Он прижимается губами к обеим щекам в типичном итальянском приветствии. — Ты выглядишь прекрасно, как всегда.

— Grazie. — Я в простой белой футболке и джинсах, щеголяю в милых красных кроссовках Prada, которые мне подарил Раф. И по какой-то безумной причине я воткнула ядовитый цветок олеандра в свой конский хвост. Благодаря фольге, в которую он завернул стебель, мне удалось совершить подвиг, даже не прикоснувшись к ядовитому цветку. Он, вероятно, накричит на меня, когда увидит это, но если он не хотел, чтобы я хранила его, ему не следовало оставлять это на моей подушке. — Ты как нельзя лучше выбрал время, — говорю я с улыбкой своему профессору. — Я только что узнала, что у нас закончился кофе, прежде чем ты появился, так что ты в значительной степени моя палочка-выручалочка.

— Это, безусловно, случайность.

— И извини, но нам придется отложить нашу экскурсию по городу, когда вернется Раффаэле. Мне разрешили лишь ненадолго заглянуть в кафе за углом.

Свет в его изумрудно-зеленых глазах немного тускнеет. — О, это прискорбно. Я надеялся сводить тебя в Fori Romani. Монументальные общественные площади строились в Древнем Риме на протяжении примерно 1500 лет. Они были центром общественной жизни Рима во времена Республики, а затем Империи. Они представляют собой поистине впечатляющее зрелище.

— Я уверена, что так оно и есть, но мы увидим их в другой раз. Если они были здесь так долго, то наверняка никуда не денутся. — На самом деле я горжусь собой и надеюсь, что Раф тоже. Прежняя Белла сбежала бы с профессором, не раздумывая ни секунды. Я прошла долгий путь.

— Va bene, — наконец произносит он, кивая.

Я завожу его за угол к знакомому кафе, которое Раф проверил перед тем, как мы сюда переехали. Альберто идет в нескольких шагах позади нас, не вторгаясь в мое личное пространство, как это делает Раф. Как ни странно, я обнаруживаю, что скучаю по своему контролирующему, навязчивому телохранителю.

— По крайней мере, позволь мне сводить тебя в хорошее кафе, — предлагает Массимо. — Это не такое уж вкусное. Это для туристов.

Я пренебрежительно машу рукой. — Вообще-то, мне здесь нравится. У них даже есть карамельный сироп, который они добавляют в мой латте, если я вежливо попрошу.

Его рот поджимается, но голова все равно опускается. — Как вам будет угодно, signorina.

Усевшись с теплым латте в руках в дальнем конце тихого кафе, мы переходим к непринужденной беседе о программе стажировки. Никто из нас не упоминает о стрельбе, и я испытываю более чем облегчение. На самом деле я в шоке. Это было все, о чем другие стажеры могли говорить на прошлой неделе. Часть меня боялась, что Массимо скажет мне, что меня выгнали из программы, потому что он каким-то образом узнал, что это была моя вина.

Я до сих пор не могу смириться с мыслью, что это каким-то образом принадлежит Рафу. Все, что он мне рассказал, до сих пор кажется таким невероятным. Я часто ловила себя на том, что проклинаю свою удачу за то, что родилась в такой семье, как Валентино, и временами мы можем быть неблагополучными, но идти на то, на что пошел отец Рафа?

Это безумие.

Мое сердце болит из-за того, что пережил Раф. Несмотря на легкую боль от осознания того, что он так сильно любил кого-то другого. Любит ли он меня? Собирался ли он проговориться об этом прошлой ночью, и если да, то почему с тех пор ни разу не упомянул об этом?

Вихрь вопросов без ответов терзает мои мысли, пока я улыбаюсь и киваю, пока Массимо излагает суть программы и все новые идеи, которые у него появились на уме теперь, когда он стал режиссером. Все это звучит здорово, но я, кажется, не могу сосредоточиться, потягивая латте.

Может быть, это потому, что Раф не ответил ни на одно из моих текстовых сообщений, и я продолжаю украдкой поглядывать на свой телефон.

— Все в порядке, Белла? — Массимо смотрит мне в глаза, и я чувствую себя сукой, потому что полностью игнорировала его.

— Да, извини, я просто отвлеклась. — Мой взгляд поднимается за плечо Массимо, туда, где стоит Альби.

— Могу себе представить, после инцидента на прошлой неделе.

Я чуть не спросила, о каком именно? Пока не вспомнила, что единственное, о чем он знает, — это стрельба на крыше, а не следующее нападение на кладбище. — Ты говорил с семьей Карло? — Спрашиваю я, прежде чем сделать отмеренный глоток.

— Да, они просто опустошены. — Он подносит маленькую чашечку эспрессо к губам и выпивает все залпом. — Ты слышала что-нибудь от полиции? Потому что его родителям не было предоставлено абсолютно никакой информации о стрельбе.

— Ничего особенного, — бормочу я. Не обращай внимания на тот факт, что Раф уже заплатил всему римскому полицейскому управлению по приказу моего отца. В нашем мире мы заботимся о подобных вещах изнутри. Я допиваю свой латте и улыбаюсь Массимо. — Спасибо тебе за эту небольшую прогулку. Было приятно отвлечься от всего этого. — Ложь. Я отодвигаю свой стул назад, слышен резкий скрип ножек стула по кафелю.

— Ты уже уходишь? — Его рука дергается, что-то в этом резком движении привлекает мое внимание.

— Да, извини, как я уже сказала, мне нужно возвращаться домой. Раф, наверное, ждет… — Я не знаю, что заставляет меня так лгать, но слова льются сами по себе. — Вообще-то, мне, наверное, стоит написать ему. — Мои пальцы порхают по экрану с быстрым сообщением о том, что я с профессором. Я ожидаю немедленного гневного ответа, но по-прежнему ничего не получаю.

— Si, certo. — Он встает так же, как и я. — О, чуть не забыл, у меня письмо от твоего преподавателя из Нью-Йоркского университета, профессора Дайкмана.

— Да?

— Да. У него не было твоего адреса, поэтому он отправил его мне.

— Почему бы ему просто не написать по электронной почте?

Он пожимает плечами. — Есть что-то особенное в том, чтобы получить настоящее письмо прямо из дома, тебе не кажется?

— Я думаю…

Массимо выводит меня из кафе, а Альберто крадется за нами. — Моя машина прямо за углом. Он ускоряет шаги, легкий румянец покрывает его верхнюю губу.

— Когда, ты сказал, профессор Дайкман отправил письмо?

— А, я получил его только вчера.

Я киваю, но есть что-то в напряженном выражении его лица и неестественно торопливой походке, от чего у меня встают дыбом волосы.

Паранойя Рафа явно передается и мне. С чего бы мне подозревать своего профессора в чем-то гнусном?

Мы доходим до угла, и Массимо указывает на тихий переулок, где припаркован маленький красный "Фиат". Он жестом предлагает мне идти первой, но я оборачиваюсь и вижу, что глаза Альберто сузились. — Альби, я только возьму письмо из машины профессора. — Мой взгляд опускается на пистолет у него на бедре.

Суровый охранник отслеживает движение, затем кивает. — Я буду сразу за вами, signorina.

Я веду себя как сумасшедшая, вот и все. Отсутствие Рафа рядом со мной выводит меня из себя. Dio, я и не подозревала, насколько сильно полагаюсь на него.

Массимо замедляет шаг, подходя к машине, и каждый оставшийся шаг кажется болезненным. Он достает брелок от машины, и багажник открывается. Мужчина вскакивает, выпуская пулю в Альберто, прежде чем из моей разинутой челюсти вырывается вздох.