— Кто же ест мясо ящеров? Оно же жесткое, да и кто знает, что у них внутри?

— В Эбонской Олигархии едят даже жаб, — сказал Торрик, ухмыляясь. — А василисков мы вообще за деликатес считаем! Так что от куска стейка из ящера точно не откажусь.

Глезыр, вытирая свой кинжал о траву, сказал:

— Лучше бы вернулся корабль с запасами нормальной пищи, а не эта дичь. Но, если выбора нет…

Они сложили тела рапторов у костра, чтобы позже решить, что делать с добычей, и вернулись к строительству частокола, зная, что теперь их жизнь в этих диких землях стала еще опаснее.

Дни шли, и лагерь постепенно укреплялся: вокруг вырос частокол из грубо отесанных бревен, внутри установили большую палатку, где можно было укрыться от непогоды. Грозовые дожди, частые в этих краях, заставили команду как можно скорее обеспечить себе хоть какой-то комфорт. Ночами ветер завывал среди деревьев и дул с моря, принося с собой запах соли и сырости.

Еды оставалось мало, и всем приходилось становиться добытчиками. Галвина, обладая навыками охотника, ставила ловушки на птиц в густых зарослях. Она приносила в лагерь странных длинноклювых пернатых с крыльями цвета охры, напоминающих больших лесных кукушек. Глезыр с Элиарой проводили время, прочесывая леса в поисках орехов и съедобных ягод. Иногда они возвращались с небольшими корзинами, наполненными фруктами, которые на вкус напоминали кислые яблоки и имели жесткую кожуру. В ручье попадались раки, которых Глезыр с энтузиазмом варил в котелке, добавляя к ним сушеные травы. У моря к тому же ловили крабов и устриц, но даже с этой добычей припасы были на исходе.

Торрик, упрямо не желавший терять надежду, засолил часть мяса ящеров, уповая на то, что оно не испортится. Гном объяснял, что у них в Эбонской Олигархии на таком мясном пайке порой выживают целые караваны. Но Самсон все сильнее ощущал нарастающее беспокойство. Дни проходили, а от корабля, отправившегося исследовать побережье, не было ни слуху, ни духу.

Однажды вечером, когда дождь моросил мелкими каплями, друзья сидели у костра, наблюдая, как искры, отрываясь от поленьев, уносятся в черное небо. Пламя мерцало под порывами ветра, освещая сосредоточенные лица. Взгляды были устремлены в огонь, а мысли — в темные воды моря, где, возможно, сейчас бушует шторм.

— Я не могу избавиться от мысли, что где-то допустил ошибку, — начал Самсон, не поднимая глаз от пламени. — Может, я не должен был отправлять их на разведку, может, стоило остаться всем вместе… Если с ними что-то случилось, это моя вина.

Торрик погладил свою бороду и буркнул:

— Никто не мог этого предвидеть, капитан. Как только закончим укреплять лагерь, пройдем вдоль побережья. Рано или поздно найдем следы — будь то остатки корабля или самих матросов

Глезыр вздохнул, глядя на волны, которые виднелись за частоколом, и, отпив глоток из своей фляги, предложил:

— Можно собрать плот, да и поплыть по следу корабля. Быстрее выйдем на их след. Но… — Он обвел взглядом частокол и хлипкие палатки. — Лагерь без защиты оставлять — это все равно, что подставить под удар наших ящеров провизию и все снаряжение.

— Хвостатый прав, — вставил Торрик, приглаживая волосы, растрепанные дождем. — Частокол достроим, тогда хоть не случится так, что вернемся и обнаружим, что лагерь сожрали эти рапторы или еще какие твари. Я отдал бы последнюю руку на отсечение, если бы это ускорило дело, но у меня и так лишь одна свободна. — Он усмехнулся, постукивая своим протезом.

Самсон кивнул, принимая эту идею, но лицо его оставалось мрачным, как грозовые тучи над их головами. Элиара задумчиво играла посохом, а взгляд ее блуждал в языках пламени.

— Я не исключаю, что в этом замешаны древние силы, — тихо произнесла она. — Здесь, в этих землях, давно забытых и богами, и людьми, живут легенды и мифы, которых мы даже вообразить не можем. Морские чудовища, кровопийцы… Почему бы не быть и чему-то более зловещему? Такому, что прячет тайны на дне морей.

— Вот только не начинай, ведьма, — перебил ее Глезыр с кривой ухмылкой. — Уже были у нас и ходячая рыба-кровопийца, и Тихий Ужас. Что, теперь за следующим поворотом встретим Дарона Пожирателя Кораблей? Ха!

Элиара прищурилась и с интересом спросила:

— А кто это, кстати? Неужели что-то знаешь, крысолюд?

Глезыр отпил из фляги, ухмыляясь:

— Да никто, просто только что придумал. Но звучит зловеще, правда? Вот вам и название для очередного кошмара, если захочется ночью помучиться.

Они засмеялись, но смех быстро стих под гул ветра и шум дождя. Каждый чувствовал, что в этих землях скрыто куда больше, чем просто дикие звери и опасные течения. Пламя костра отбивалось от темноты вокруг них, но не могло разогнать ту тревогу, что поселилась в их сердцах.

Когда оставалось совсем немного до завершения частокола, команда смогла наконец позволить себе чуть больше времени на исследование окрестностей. Глезыр, с его неуемным стремлением отметить на карте каждый камень и ручей, обрадовался возможности заниматься делом. Он методично добавлял новые примечательные объекты, рисовал очертания скал и ручьев, обозначал поляны, где можно встретить травоядных гигантов, и даже отметил место, где находился их лагерь.

Несколько раз друзья снова наткнулись на огромных травоядных ящеров, что неспешно обгладывали верхушки деревьев. Эти существа с длинными шеями и массивными телами были удивительно спокойны и грациозны в своем движении, несмотря на огромные размеры. Группа, понаблюдав за ними с безопасного расстояния, решила их не тревожить.

— Кажется, они как те коровы, что пасутся на лугах Агорана, только в сотню раз больше, — заметила Галвина, прищурившись разглядывая медленные тяжелые движения ящеров. — Надеюсь, мы не кажемся им каким-то хищником.

— Да, вот бы приручить одного такого! — мечтательно произнес Торрик. — Представьте себе: «Галвинок, вьючный ящер». — Он засмеялся. — Можно сразу весь лагерь утащить на его спине!

Лаврентий с грустью смотрел на необычные растения, напоминающие гибриды привычных кустарников и гигантских папоротников, и заметил:

— Как жаль, что я не зоолог и не ботаник. Представляете, какие открытия могли бы пополнить бестиарий и гербарий?

Самсон, сидя на бревне и стесывая кору с будущей части частокола, глянул на клирика:

— Без корабля твои открытия все равно умерли бы вместе с нами здесь. — Он сплюнул на землю. — Надо сначала выжить и найти корабль, чтобы хоть кто-нибудь смог вернуться с этими знаниями.

Лаврентий только пожал плечами:

— На все воля Святой Матери. Если она сочтет нужным, мы вернемся домой с этими открытиями.

Однажды, когда друзья снова отправились исследовать местность, они залезли на удобную скалу, где нашлось небольшое плато. Здесь паслись дикие козы, ловко перескакивающие по камням. Торрик зарядил свою руку-аркебузу, прицелился и выстрелил, пущенная им пуля сразила одну из коз на месте. Она рухнула на камни с глухим стуком.

— Стрелять по диким зверям из аркебузы — это расточительно, Торрик, — заметила Галвина, глядя на неподвижное тело козы. — Можно было бы сделать лук для охоты, или хотя бы рогатину.

Гном пожал плечами и криво усмехнулся:

— Извини, воительница, сделал первое, что пришло в голову! Но клянусь, козлятина лишней у нас точно не будет!

Пока Торрик и Лаврентий разделывали тушу, чтобы приготовить из нее ужин, Самсон, Элиара и Глезыр поднялись на край плато и огляделись. Перед ними простиралось туманное побережье, а вдалеке, за лесами и долинами, сквозь призрачную дымку мерцал какой-то огромный объект.

— Похоже на гору, — пробормотал Глезыр, вглядываясь в расплывчатый силуэт на горизонте. — Или что-то другое. Дымка сгущается, никак не могу толком разглядеть.

Элиара сжала посох и прищурилась, пытаясь всмотреться в туманную даль:

— Не знаю, что это, но, судя по всему, там что-то необычное… магия тянет меня туда, — прошептала она, словно боясь, что кто-то услышит её мысли.