Галвина, держа меч, словно символ решимости, подошла к священнику:

— Она была одержимой с самого начала, Лаврентий. Ещё когда мы обсуждали её видения на проклятом кристальном острове, я поняла, что для неё древние тайны — это больше, чем просто любопытство. Её затягивал этот ужас. И она станет ещё опаснее, если пойдёт дальше. Нам нужно её вернуть, пока она не натворила беды.

Самсон нахмурился, глядя на их развевающийся флаг, символ новой жизни в Самсонии:

— Потерять такого мага, как Элиара, в наших условиях — серьёзный удар. Особенно с учётом того, что акулоиды не отступят надолго. Но, чёрт побери, я сам виноват! Надо было с самого начала увидеть, что для неё личные амбиции выше, чем цель экспедиции. Она была не союзником, а временным компаньоном, который преследовал свои интересы.

Глезыр, похоже, излишне воодушевлённый страхом и вином, взмахнул своим кинжалом и резко добавил:

— Я ведь с самого начала говорил, что от этой ведьмы ничего хорошего не дождёшься! Невелика потеря. Лучше уж я буду полагаться на нашего гнома и огра, чем на неё.

Гругг, усмехнувшись, хлопнул крысолюда по спине так, что тот пошатнулся:

— Вот ты мне начинаешь нравиться, хвостатый! Прямо говоришь, без лишних хитростей.

Из-за облаков пробилось солнце, заливая лагерь утренним светом. Торрик вышел из-за деревянной стены частокола, покуривая трубку, и лениво взирая на спорящих.

— Давайте не будем горячиться, — сказал он, выдувая кольца дыма. — Да, хорошо бы её найти, но сначала у нас тут работы непочатый край. Башню дозорную поставить надо, лагерь укрепить, починить всё, что успели сломать. А пускаться в погоню за этой сумасшедшей девчонкой, бросив всё остальное, — не лучшее решение. На острове, как мы видели, угроз хватает и без неё.

Центральное здание аванпоста наконец достроили. Сырой запах свежих бревен и смолы пропитал воздух. Самсон встал перед построенной крепкой деревянной дверью, гордо подняв голову. Он произнес:

— Вот, наконец, первая серьёзная постройка, возведённая на этой земле нашими руками! Когда-нибудь это здание станет штабом лорда-капитана, а пока оно будет служить для всех нужд: здесь будет хранение припасов, жильё и место для собраний. Самсония растёт!

— На славу потрудились! — сказал Торрик, вытирая пот со лба и смахивая опилки с бороды. — Теперь надо восстановить частокол. Сделаем его так, чтобы в нём были щели. Достаточно большие, чтобы в них влезла аркебуза. Больше нам пугаться нападений этих акуломордых не придётся!

Галвина, опираясь на меч, поделилась своими мыслями:

— В Астерии был король Болеслав III, последний великий король, при котором моя родина достигла могущества. Он захватывал земли язычников и диких эльфов, строил крепости на границах. Эта тактика помогала удерживать территорию и оттеснять врагов. Может, и нам стоит поступить так же? По мере освоения острова строить небольшие укрепления. Так мы сможем теснить акулоголовых и укреплять наши позиции.

— Тактика хорошая, спору нет, — кивнул Торрик, поигрывая своей трубкой. — Но, чтобы воплотить её, нам нужны люди. Много людей! И корабли для их доставки.

— А откуда их взять? — хмыкнул Глезыр, стоя неподалёку. — Разве что с ближайшего кладбища поднять.

В этот момент к ним подошел обеспокоенный Лаврентий. Он держал в руках книгу с чёрной обложкой, затёртую и покрытую пятнами. Клирик задумчиво листал страницы, и на его лице читалась тревога.

— Вчера я осматривал вещи Элиары и нашёл в них эту книгу. — Он приподнял «Чёрную книгу моря», показывая её Самсону и Торрику. — Здесь рассказывается весьма сомнительная и еретическая версия сотворения мира, где центральными персонажами являются морские божества, такие как Моргарас. Видимо, чтение этой книги натолкнуло Элиару на мысль, что она может постичь нечто древнее и опасное… и отправиться разгадывать эти тайны в одиночку.

Галвина настороженно посмотрела на книгу, словно та могла заговорить или вызвать к жизни нечто зловещее. Она тихо сказала:

— Я всегда знала, что Элиара увлечена магией и загадками прошлого, но не думала, что это зайдёт так далеко…

Глезыр, проходивший мимо с бутылкой вина в руке, хмыкнул и встрял в разговор:

— А я ведь всегда говорил, что от этих книг один вред! Читаешь-читаешь, а потом думаешь, что сможешь разговаривать с богами. Вот и кончается всё тем, что сходишь с ума! Лучше бы она ром пила!

— Лучше бы она осталась с нами и не бросалась в такие безумные авантюры, — добавил Самсон, с трудом скрывая беспокойство. — Но она уже сделала свой выбор. Нам остаётся лишь укрепляться и держать оборону. Если повезёт, она вернётся к нам прежде, чем её найдут акулоиды или нечто похуже.

Лаврентий вздохнул, спрятав книгу под плащ.

— Я всё равно буду молиться за её возвращение. Пусть она одержима своими странными идеями, но её душа имеет значение.

— А я буду молиться, чтобы эти акуломорды не появились снова, пока мы не достроим укрепления, — пробурчал Торрик, закуривая трубку.

И пока ветер с моря трепал новоявленный флаг Самсонии, за деревянными стенами их маленького поселения кипели тревоги, планы и надежды.

Элиара сидела внутри просторного помещения в подводном городе. Его стены украшали кораллы, а свет пробивался сквозь прозрачные купола, создавая причудливые переливы на стенах. За массивным коралловым столом напротив неё сидели морские эльфы — Сиарлинн и Дрелонн. Чародейка не могла не восхищаться их безмятежной грацией, их плавными движениями, которые казались неестественно мягкими и текучими, словно вода. Она напряжённо слушала, размышляя над их словами.

— Значит, Аммонис предал Моргараса, вступив в союз с демонами? — Элиара склонилась вперёд, пытаясь уловить тончайшие нюансы в их ответах.

Сиарлинн засмеялась, и смех её прозвучал как мелодичный перелив волн.

— Так, но не совсем. Аммонис не просто отверг своего творца. Он решил уменьшить его силу, занять место Моргараса. Но он был умнее, чем кажется. Аммонис знал, что Пирион и его союз с демонами обречён на провал. Ведь он сам сообщил Гелии о заговоре Пириона. И когда Пирион был запечатан, Аммонис остался в тени, выжидая.

Элиара удивлённо нахмурила брови.

— Получается, Аммонис предал и Пириона? Как это возможно? Он играл на два фронта?

Дрелонн сдержанно улыбнулся, сложив руки на коленях.

— Не пытайся оценивать решения божественных сущностей мерками смертных, дитя. Для Аммониса важнее всего была его собственная сила. Его амбиции не знали границ, ведь он стремился к могуществу. Это нечто иное, чем людские предательства. Это… божественный расчёт!

Элиара, взволнованная услышанным, продолжала настаивать:

— Но почему тогда Моргарасу продолжают поклоняться, даже несмотря на его сон, а про Аммониса почти никто не знает?

Сиарлинн мягко кивнула, касаясь пальцами гладкой поверхности стола, словно поглаживая невидимые волны:

— Моргарас настолько силён, что даже спящим излучает свою волю. Вода — это жизнь, и он впитал в себя эту силу. А наш владыка умеет ждать. Он терпелив, как самый древний прилив. Когда настанет его час, он объявит себя миру. Аммонис станет новым повелителем океанов, но для этого нужно время. В этих делах нельзя торопиться. Однажды его имя станет известно всему миру.

Эльф наклонился ближе, его глаза, напоминавшие морскую глубину, пронзили взглядом Элиару.

— Но ты ведь не зря сюда пришла, не так ли? Ты ищешь ответы на свои вопросы. Может, тебя интересует нечто конкретное? Та пирамида на суше, верно?

Едва он произнёс эти слова, его глаза засветились загадочным огоньком, словно он ожидал этого вопроса всю свою жизнь.

Элиара сглотнула, чувствуя, как холод пробегает по её спине.

— Да… Что это за пирамида? Она не выглядит как человеческое строение.

Сиарлинн прервала его, объясняя более мягким тоном:

— Эта «пирамида» на самом деле не постройка. Это обточенная со всех сторон гора, Нексус. Когда-то она была целой, но была изуродована, её облик изменился. Внутри неё покоится сила, которая до сих пор живёт и дышит под камнем, как древний зверь в своём логове, и которую нельзя тревожить.