— У каждого свои причины, — проговорил боцман, глядя на море, где ночное небо уже начинало по цвету сливаться с водой. — И каждому своя ноша. Но ты прав: сначала надо основательно устроиться на месте, а потом уже думать, как отправить весточку назад. Море ведь никого не ждёт.

Самсон кивнул, обдумывая их слова, и на мгновение они замолчали, слушая шёпот волн и треск дерева под ногами. Пламя солнца уже угасало за горизонтом, и на небосводе начали загораться первые звёзды, отражаясь в гладкой поверхности моря, как огоньки далёких маяков.

— Если эта земля окажется такой, как мы надеемся, — тихо произнёс капитан, глядя на уходящий свет дня, — возможно, наши усилия не будут напрасны. Но впереди ещё долгий путь. И, как сказал Торрик, торопиться не стоит.

Гном вновь кивнул, его лицо озарилось тёплым светом от догорающей трубки.

— Верно, капитан. На всё своё время, — произнёс он, и в его голосе слышалась уверенность, которой сейчас не хватало многим на борту. — А когда найдём эту землю, может, и я решу, что пора осесть где-нибудь на берегу, лить сталь и строить что-нибудь, что останется после меня. Если, конечно, на пороге не объявятся аборигены с претензиями.

Драгомир засмеялся, и его смех разнёсся по вечернему воздуху, привлекая внимание матросов, занятых своими делами. Самсон тоже позволил себе улыбнуться, но в глубине его глаз оставалась тревога: он знал, что за шутками скрываются настоящие страхи и сомнения.

— Надеюсь, когда найдём эту землю, она окажется более гостеприимной, чем Аллодия, — сказал он, вновь взглянув на горизонт, где последний луч солнца исчезал в глубине морей. — И пусть даже путь будет долгим, я верю, что все наши испытания стоят того, чтобы увидеть новый мир.

Ночь опустилась на «Рыбу-меч», а её экипаж продолжил свой путь в темноту, где светились лишь звёзды да слабое сияние фонарей на мачтах.

Солнечные лучи косыми полосами падали на палубу, где Галвина тренировалась с мечами, её движения были быстрыми и уверенными, а клинки серебристой молнией мелькали в её руках. Она отрабатывала удары, неуклонно повторяя комбинации, будто пыталась заглушить мысли в голове. Вокруг неё собралось несколько свободных матросов, уставших от однообразия плавания, и, хотя сначала их привлекло лишь зрелище, вскоре многие из них начали и сами участвовать в тренировках.

— Держи клинок крепче, но не забывай о гибкости запястья! — скомандовала Галвина, когда один из матросов, пытаясь парировать её удар, едва не выронил деревянный тренировочный меч. — Если будешь слишком жёстким, меч выбьют из рук при первом же столкновении.

Она двигалась быстро, словно дикая кошка, и показывала новые приёмы, не снижая темпа, даже когда ученики уже тяжело дышали и покрывались потом. Лишь когда солнце опустилось ниже, а её тело начало отмечать признаки усталости, Галвина остановилась, смахнула пот с лица и отпустила матросов, которые со смешком и благодарностью побежали к бочкам с водой.

Воительница, разогретая от тренировки, направилась в каюту, которую делила с Элиарой. Она открыла дверь, и её встретила тишина, нарушаемая лишь шорохом страниц — чародейка лежала на своей койке и читала книгу, покрытую кожаным переплётом с металлическими вставками. Тусклый свет лампы, висящей под потолком, освещал её лицо, одухотворенное древними строками.

Галвина, не говоря ни слова, подошла к кувшину, стоявшему на деревянном столе, и налила себе кружку воды. Сделав несколько больших глотков, она поставила кружку и, слегка колеблясь, обернулась к Элиаре.

— Ты много знаешь об этих древних богах, — проговорила она, её голос был тихим, но в нём звучала тревога. — Ты же с Атоллии, должна лучше других понимать, что за существами они были… Что ты о них думаешь?

Элиара подняла глаза от книги, её лицо было задумчивым, будто она размышляла над тем, что стоит сказать, а о чём умолчать. Она отложила книгу и уселась на краю кровати, поджав под себя ноги.

— В Атоллии всё сложнее, чем ты думаешь, — сказала она с лёгким вздохом. — На каждом острове — свои поверья, свои легенды. Островов, говорят, не менее тысячи, и далеко не все из них обитаемы. На одном острове тебе скажут, что древние боги — это духи моря и ветра, на другом — что это чудовища, которые питаются душами. И в это можно верить, пока не увидишь, что на соседнем острове поклоняются тому же богу как покровителю рыбаков.

Галвина задумчиво кивнула, её взгляд стал мрачным, и она присела на кровать, обхватив руками колени. Склонив голову, она задала следующий вопрос:

— Но как так получилось, что у Атоллии нет единого правителя? Или хотя бы нескольких королевств, как у нас на материке? Ведь столько земли, столько народов…

Элиара усмехнулась и провела рукой по прядям своих волос, которые светились в слабом свете лампы.

— Это долгая история, — начала она, и в её голосе появилась тень грусти. — Говорят, давным-давно на месте Атоллии был небольшой континент или большой остров, где существовала великая держава. Города, белые колонны, мраморные дворцы… Но потом случилось что-то ужасное. Никто не знает, что именно. Одни говорят, что море поднялось и поглотило землю. Другие — что сами боги в ярости разорвали его на части. Но итог один: континент раскололся на тысячи островов, и та держава погибла. Остались лишь руины на тех островах, что уцелели. Белые колонны, истёртые ветром, и мраморные статуи, покрытые морской солью.

Она на мгновение замолчала, и Галвина, впитывая каждое слово, представила себе величественные руины.

— А те, кто выжил после катастрофы, — продолжила Элиара, её голос помрачнел, — превратились в разбойников и мореходов. Никто не стал собирать их в единое царство. Они привыкли жить вольными, подчиняться лишь своему капитану или вождю. Вот так и получилось, что на Атоллии никогда не было единого правителя. Да и не нужно им это. Каждый остров — это маленький мир, со своими правилами и богами.

Галвина нахмурилась, её лицо стало серьёзным.

— Страшная история, — произнесла она, задумчиво смотря в пол. — Ужасно представить, если бы на месте нашего материка оказалась куча островов, скольким существам пришлось бы погибнуть! Какая же сила могла разрушить землю вот так? Наверное, лучше бы никогда не знать…

Элиара кивнула, но в её глазах горел огонёк жажды знания, которую не могла подавить даже эта пугающая картина.

— Я всегда мечтала узнать, что же произошло с той древней державой, — сказала она, её голос стал мягче, почти мечтательным. — Возможно, разгадка скрыта в затопленных городах. Может быть, в морских глубинах всё ещё покоятся древние книги или артефакты, способные рассказать правду. Это было бы величайшим открытием для магов и учёных.

Галвина резко вскинула голову, и её взгляд стал холодным и подозрительным.

— А кому же поклонялись в той державе? — спросила она, прищурившись. — Неужели… тем самым древним богам?

Элиара на мгновение замерла, потом медленно кивнула, её губы изогнулись в кривой улыбке.

— Да, возможно, — ответила она тихо, её голос был почти шёпотом. — Под «древними богами» могут подразумеваться и те, которым поклонялись в той исчезнувшей империи. Может быть, они были куда могущественнее, чем нынешние божества. И, возможно, люди просто забыли о них, но это не значит, что они перестали существовать.

Галвина прищурилась, её лицо стало мрачнее.

— Если они действительно были такими страшными и могущественными, как говорят легенды, то, наверное, хорошо, что их забыли, — возразила она. — Лучше уж молиться Святой Матери, которая никогда не превратит человека в чудовище.

Элиара фыркнула, её губы искривились в саркастической усмешке.

— Церковь Святой Матери в её нынешнем виде появилась всего чуть более четырехсот лет назад, — напомнила она. — А древние боги, те, о которых я говорю, — это изначальные боги человеческой расы, настоящие творцы. Они существовали до всех наших государств и церквей. И они заслуживают того, чтобы память о них была возвращена. Может быть, они способны вернуть утраченные знания и силу.