— Как успехи, дитя?

Элиара опустила взгляд на землю и тяжело вздохнула:

— Я подвела тебя. Подсказка оказалась на трезубце мертвого царя акулоидов, да еще и написана на языке крысолюдов! Я не могла предугадать такое.

Эльфийка издала раздраженный звук, похожий на хриплое шипение:

— Ты нас серьёзно подводишь. Если бы я знала, что всё так обернётся, то утопила бы ваш корабль ещё на подходе к этому берегу. И не пришлось бы иметь дело с твоими неудачами.

Элиара от этих слов задрожала, чувствуя, как внутри нее нарастает страх:

— Что же мне теперь делать?

Сиарлинн словно усмехнулась, в голосе ее прозвучала насмешка:

— Что делать? Не дать им попасть в пирамиду. Любой ценой, дитя! Никто не должен пробудить то, что там находится. Это угрожает нашим замыслам и планам Аммониса. Если ты действительно хочешь стать одной из нас, то не должна допустить их успеха.

Элиара робко поинтересовалась, чувствуя, как её голос дрожит:

— А что насчёт силы, которую ты обещала мне? Когда я смогу ощутить её в полной мере?

Эльфийка ответила хитро, в её голосе прозвучало едва уловимое веселье:

— Будет тебе сила, да столько, что ты и не мечтала, лишь бы совладать с ней смогла. Но только в экстренной ситуации. Пока я не вижу ничего такого, с чем ты не могла бы справиться своими руками, дитя.

Чародейка крепче сжала ожерелье, пытаясь найти уверенность:

— Я клянусь, что больше не подведу. Я не позволю им проникнуть в пирамиду. Кроме того, подсказка выглядит как бессмыслица. Может быть, они так и не поймут, что она означает.

В этот момент Элиару посетило странное пульсирующее ощущение, исходящее от жемчужин в её руках. В её сознании вспыхнули воспоминания о том, как на кристаллическом острове она едва не растворилась в мощной магической энергии, в какой-то древней и безжалостной силе. Сейчас пульсация была похожей на ту, но более сдержанной, как слабое эхо, которое только начинало нарастать.

На миг чародейке показалось, что жемчужины в ожерелье слегка теплеют, как будто в них пробуждается нечто древнее. Это ощущение заставило её содрогнуться — Элиара не знала, что именно скрывается за таинственным союзом с подводными эльфами, но чувствовала, что её втягивают в нечто гораздо более зловещее, чем она себе представляла.

Она стиснула зубы и заставила себя сохранять спокойствие. Теперь пути назад не было. Она должна была любой ценой помешать Самсону и остальным разгадать тайну пирамиды.

Команда собралась в центральном здании, которое становилось всё более обжитым. Самсон стоял у стола, держа в руке мифриловый трезубец, и серьёзно смотрел на своих спутников. Торрик сидел в углу на бочке, потягивая из деревянного ковша своё фруктовое вино, которое уже успело слегка настояться. Он осторожно сделал глоток и скривился, всё ещё считая, что оно слишком кислое. Рядом с ним Глезыр нервно постукивал лапкой по полу, поглядывая на Элиару, которая сидела с плотно сжатыми губами и внимательно следила за разговором.

— Так вот, — начал Самсон, держа трезубец как некий символ власти, — Глезыр утверждает, что здесь написано: «Каменный великан без входа и окна, никому не под силу проникнуть внутрь него. Но стоит лишь задуматься, и ты уже внутри». Это может стать ключом к загадке пирамиды.

Элиара резко перебила его:

— Крыса наверняка врёт, чтобы показаться умным, он, поди, и знать не знает, что там написано.

Глезыр вскочил на ноги, его усы задрожали от возмущения:

— Если я вру, то зачем мне отговаривать всех от похода прямо в пасть к двухголовому крысиному богу?! — Он пытался придать своему голосу значительность, но визгливые ноты делали его слова почти комичными. — Да вы сами не знаете, с чем играете!

— Кто тебя знает — ты вечно небылицы сочиняешь! — с вызовом заявила Элиара, пытаясь сохранять холодный тон, но голос её дрожал от раздражения.

Лаврентий задумчиво потёр подбородок, глядя в сторону трезубца, словно пытался разглядеть в нём скрытые тайны:

— «Каменный великан без входа и окна, никому не под силу проникнуть внутрь него. Но стоит лишь задуматься, и ты уже внутри»… Что же это может означать? В этом есть какой-то смысл, но пока непонятно какой.

Элиара тут же подалась вперёд, её глаза сверкнули:

— Смысла нет никакого, потому что он это сочинил! Просто старый трюк, чтобы завести нас в ловушку, как всегда.

— А вдруг есть? — Лаврентий поднял взгляд на чародейку. — Мы всё равно собирались проверить пирамиду, может, это как раз поможет нам понять, что там. Стоит на неё взглянуть, если не ради разгадки, то ради того, чтобы избежать опасности.

В этот момент Глезыр и Элиара неожиданно в один голос воскликнули:

— Нет!

Весь зал разразился смехом, Драгомир едва не выронил кружку.

— Да вы двое то готовы подраться, то говорите как один, — усмехнулся он. — Прямо как старые знакомые, это так смешно.

Самсон, раздражённый этой перебранкой, с грохотом положил трезубец на стол, глядя на всех собравшихся.

— Хватит пререкаться! — резко заявил он. — Мы решили проверить пирамиду, и на днях туда пойдём. Это не обсуждается. Если кому-то страшно, он может остаться здесь и ждать нашего возвращения. Но лично я хочу знать, что это за загадка и как она связана с этим островом.

Капитан оглядел своих спутников, и в его глазах горел вызов. Глезыр, всё ещё дрожа от напряжения, отпустил свой гневный взгляд в сторону, а Элиара сжала под столом кулаки, стараясь скрыть свой внутренний страх и лихорадочный гнев.

— Через день-другой мы выступаем, — продолжил Самсон, — пока леса временно стали безопасными после битвы с белоголовыми. Надеюсь, все понимают важность этого шага?

Торрик вновь скривился от вкуса вина и, сплюнув на землю, сказал:

— Ну, кто бы что ни думал, капитан, но я с вами. Хоть и не верю, что внутри мы найдём котов с сосульками вместо клыков, но лучше проверить самим, чем потом локти кусать.

Лаврентий кивнул, глядя на чародейку и крысолюда:

— Неважно, что нас ждёт внутри, вместе мы справимся. Так же, как справлялись раньше.

Элиара с трудом сдержала нарастающее в ней чувство паники. Она знала, что должна найти способ сорвать их планы. Но для этого ей следует быть хитрее и ловчее, чем когда-либо прежде.

Как и обещал капитан, спустя пару дней они отправились к своей последней цели — к загадочной серой пирамиде, которая так долго манила их взгляды. Новую мачту на корабль уже установили, и, если их миссия завершится успешно, они могли бы отплыть обратно за припасами и новыми добровольцами, готовыми освоить эти дикие земли.

Глезыр, сославшись на жуткие предчувствия, идти отказался и остался в форте с матросами, ворча, что вся их затея — это игра с судьбой. Самсон, всё ещё сомневаясь в правильности их действий, беспокойно размышлял, не были ли акулоиды стражами древней силы, а не агрессивными захватчиками. Но почему тогда они вели войну с гоблинами, коренными обитателями этой земли, и почти истребили их? Сомнения не покидали его головы.

Горный серпантин вёл друзей всё выше по извилистым тропам, где вдоль скал стояли загадочные каменные монолиты. Их поверхность была настолько гладкой, что невозможно было представить, что это естественное творение природы. Казалось, каждый монолит обработала невидимая рука, создавая вдоль пути стройные ряды. Здесь росли огромные папоротники с переплетёнными корнями, могучие, словно древние стражи этого места, и над ними, едва слышный, пел ветер, завывая в поросших мхом камнях.

На солнечном свету монолиты отбрасывали длинные тени, а их гладкие поверхности мерцали, отражая любое шевеление Лаврентий медленно двигался вдоль одного из монолитов, задумчиво касаясь его холодной поверхности и сжимая в другой руке амулет Святой Матери, словно надеясь на откровение свыше. Но лишь тишина древних камней была ему ответом, и он тяжело вздохнул, не найдя в этих монолитах ключа к разгадке их тайны.