— Значит, если не отправлять светлого и тёмного гнома в одну шахту, то и проблем не будет? — спросил он, усмехаясь. — Всё дело в том, что каждый живёт по-своему, и стоит только пересечься, как начинается конфликт?

Торрик фыркнул и покачал головой.

— Не всё так просто, — ответил он, пряча улыбку в своих густых усах. — Бывают времена, когда мы с ними даже работаем вместе. Когда, например, какое-нибудь чудовище просыпается под землёй или появляется что-то, что грозит всем нашим землям. Но в остальное время — да, мы просто стараемся держаться подальше друг от друга.

Драгомир кивнул, его взгляд вновь скользнул по горизонту, где разливался утренний свет.

— Знаешь, Торрик, я понимаю тебя, — сказал он, и его голос звучал мягче, чем обычно. — Каждый народ по-своему странен, но, похоже, это не мешает нам всем быть на одной лодке… или, в нашем случае, на одном корабле.

Торрик усмехнулся, и в его глазах на мгновение сверкнула теплая искра. Он поднял астролябию, которой, казалось, требовалась ещё масса работы, и кивнул боцману.

— Так и есть, человек, — сказал он с лёгкой улыбкой. — И насколько бы ни были разными наши народы, на этом корабле мы все в одной команде. Потому что когда ты посреди бескрайнего океана, неважно, кем ты был раньше. Важно только то, как ты держишь штурвал и насколько готов к тому, что встретится на пути.

Они стояли на мостике, наблюдая за спокойным океаном и зная, что впереди их ждёт ещё много неизвестного. И пусть Торрик жаждал битвы, а Драгомир мечтал о безопасном пути, оба понимали, что в этом путешествии каждый день приносит свои вызовы.

Вечером Самсон сидел в кают-компании, окружённый матросами и Груггом, и азартно бросал кости на стол. Деревянные кубики с цифрами катились по поверхности, издавая звенящие звуки, которые смешивались с глухим рокотом волн за бортом. Вокруг царила напряжённая, но весёлая атмосфера: каждый был погружён в игру, ожидая результата броска и хоть на мгновение забывая о долгом пути и суровых испытаниях.

Гругг, сидевший напротив капитана, сосредоточенно следил за кубиками, и пытался понять, как идёт игра. Огру приходилось непросто — правила ему объяснили наспех, и он по-прежнему не до конца понимал все тонкости, но это его не останавливало. На его лице застыла серьёзная мина, будто от этого броска зависела судьба всего плавания.

— О! Гругг выиграл! — воскликнул один из матросов, когда кубики остановились на удачной для огра комбинации.

Огромный Гругг расцвёл в широкой улыбке и хлопнул себя по груди, довольно кивая, а матросы засмеялись, но не без уважения к его простодушной радости.

В стороне от них, чуть отстранённо, стояла Галвина. Она не принимала участия в игре, но внимательно наблюдала за происходящим, сложив руки на груди. Её взгляд был напряжённым и слегка осуждающим. Гелионизм, которого она придерживалась, полагал азартные игры пороком, опасным соблазном, способным погубить душу. Но она знала, что на корабле отвлечься не так-то просто, и хотя сама игра ей не нравилась, она молча стояла рядом, наблюдая за увлечённой компанией.

Самсон заметил её взгляд и ухмыляясь откинулся на спинку своего стула, бросив кости очередному сопернику.

— Ну, раз уж мы тут собрались, расскажу вам одну историю, — начал он, его голос звучал расслабленно и непринуждённо, но в нём чувствовалась та искорка, которую подогревали воспоминания о старых подвигах. — Было это лет семь назад. Мы тогда причалили к одинокому острову, и не просто так. На том острове жили людоящеры, поклонялись они золотому идолу. Вроде бы невеликие боги были у них, но уж очень за него держались, как за самое дорогое.

Гругг с интересом прищурился, его большие глаза заблестели в свете лампы, а матросы подались вперёд, затаив дыхание и ожидая продолжения. Самсон слегка усмехнулся, будто предвкушая эффект своей истории.

— Вот мы и решили его себе прихватить. Ну, знаете, немного золота на борту никогда не повредит, да лягушачьи головы явно не были рады чужакам на своём острове. Зашли мы туда под покровом ночи, скользнули мимо их хижин, пробрались в храм, где этот идол стоял. Золотой, как день ясный, в свете костров он просто сиял! Двое моих ребят подкрались, схватили его и на плечи кинули. А он немаленький, скажу вам. Идол-то почти с человека ростом был, да и весил не меньше.

— И как? Удалось уйти? — спросил один из матросов, поддаваясь духу истории.

— Да не всё так просто, как хотелось бы! — Самсон прищурился, его голос стал громче, завлекая слушателей. — Людоящеры нас заметили. Полезли из своих хижин, да ещё и оказались отличными пловцами, что твои угри. Кинулись за нами прямо в воду, плыли, будто родились в этом море, а несколько даже залезли на борт, когда мы уже отплывали. Пришлось сражаться! Их когти были остры, а пасти злее, чем волна в шторм.

Гругг, слушая рассказ, медленно кивнул, будто представлял себе это сражение, а Галвина стояла всё так же неподвижно, но теперь уже с интересом прислушивалась.

— Мы отбились, да и добрались до безопасных вод, — продолжал Самсон. — А когда оглядели добычу внимательнее, поняли, что обманулись. Идол-то оказался не золотой, а медный! Днём, в свете солнца, он блестел, а ночью не разберёшь. Ну что ж, лучше что-то, чем ничего, вот и продали его потом в порту Либерталии, хоть и гораздо дешевле, чем рассчитывали.

Матросы зашумели, смеясь и подначивая капитана. Кто-то хлопнул Самсона по спине, и он ответил широкой улыбкой, принимая шутки с лёгким сердцем. Гругг попытался повторить его весёлое выражение лица, но получилось у него это несколько угловато.

Галвина дождалась, пока смех немного стихнет, и, осмелившись, шагнула ближе, обращаясь к капитану:

— Капитан, а правда, что Атоллия отражает нападения демонов с другого края материка? — спросила она, её голос был осторожным, но в нём звучала неподдельная заинтересованность.

Она помнила истории из своего детства, рассказы о битвах, которые вели пиратские капитаны, обороняя свои острова от сил, пришедших из-за моря.

Самсон посмотрел на неё с лукавой улыбкой и откинулся на стуле, сложив руки на груди.

— О да, мне родители тоже рассказывали эту сказку, — усмехнулся он. — Но знаешь что, Галвина? По правде сказать, такое случилось лишь дважды за всю историю. Первый раз — это было незадолго после Войны Выживания. Тогда весь материк и острова были на грани, и да, демоны попробовали пройти через океан. Но встретили их не горы и леса, а яростные пираты Атоллии и их союзники из прибрежных городов. Сколько там крови пролилось, говорят, море покраснело!

Галвина прищурилась, стараясь понять, насколько правдива история. Её мысли вернулись к книгам, которые она читала о битвах прошлого, но услышать такую интерпретацию было странно.

— А во второй раз когда это было? — спросила она, подаваясь вперёд.

— Второй раз был спустя лет пятьдесят после первого, — продолжил Самсон, перебирая свои воспоминания. — Говорят, демоны снова попытались прорваться через море на своих тёмных кораблях. Но, видимо, не учли, что моря — не их стихия. Их встретили на подступах к Атоллии, а там были не только пираты, но и маги, и рыцари, и даже несколько жрецов Святой Матери, хотя на Атоллии их не особо жалуют. Опять кровь, битва… да и конец такой же.

— Демоны? — переспросил один из матросов, и его лицо побледнело. — Мой дед рассказывал, что видел их корабли. Говорил, что у них были чёрные паруса, а борта светились багровым светом, словно они горели изнутри. Он уверял, что это было на рассвете, когда его корабль был у берегов Атоллии. Их командир приказал разворачиваться, не дожидаясь, пока те подойдут ближе.

— И что же стало с этими кораблями? — с интересом спросил Гругг.

— Никто не знает, — ответил матрос, нервно потирая ладони. — Говорят, они исчезли так же внезапно, как появились. Может, они утонули. А может... — он понизил голос, — всё ещё ждут своего часа где-то в глубине океана.

Капитан усмехнулся и откинулся назад, а взгляд его был далёким, словно он пытался разглядеть те давние сражения в волнах прошлого.