— Но что там у демонов на уме — этого никто не знает. Может, они выучили урок и больше не лезут в океан. А может, просто ждут, пока мы забудем, что вода — не их союзник. Кто знает? Я лишь считаю, что нам с вами не стоит надеяться на легенды, а лучше держать сабли под рукой. Мало ли что!
Галвина кивнула, стараясь усмирить собственные мысли. Истории капитана звучали весело и легко, но в них ощущалась правда тех времён, когда каждое сражение за остров было не только битвой, но и вопросом жизни и смерти.
Самсон снова взял кости, собираясь продолжить игру, но прежде чем их бросить, взглянул на Галвину и добавил с лёгкой усмешкой:
— Так что, если мы вдруг встретим этих демонов, не беспокойся, Галвина. Мы тоже можем устроить им тёплый приём.
Кости снова покатились по столу, а смех и разговоры наполнили кают-компанию, но у каждого в сердце остались воспоминания о тех далёких легендах и старых битвах.
Галвина вернулась в свою каюту, чтобы отдохнуть после долгого дня, но там её ожидало нечто странное и тревожное. Элиара сидела на койке, закрыв лицо ладонями, и её тело мелко дрожало. Чародейка покачивалась взад и вперёд, словно её охватил невыносимый внутренний холод. Галвина нахмурилась, и её сердце сжалось от внезапной тревоги.
— Элиара, что с тобой? — быстро спросила она, подойдя ближе. Её голос звучал мягче, чем обычно, и был полон заботы, которую она не всегда была способна проявить.
Элиара не ответила сразу, лишь покачала головой, её плечи продолжали содрогаться. Галвина нахмурилась ещё сильнее и, присев рядом с ней на край кровати, осторожно коснулась её руки. Чародейка выглядела хрупкой, как ветка, которую сгибает сильный ветер.
— Что случилось? — повторила Галвина, её голос стал ещё мягче, и в нём слышалась искренняя тревога. — Ты можешь мне рассказать, что тебя так мучает.
Элиара наконец отняла руки от лица, и её красные от слёз глаза встретились с глазами Галвины. Она вздохнула, будто собирая остатки мужества, и заговорила:
— Прости меня, Галвина… Прости, что приходится тебе это слушать. Просто… после того, что мы видели на проклятом острове… — её голос сорвался, и она на мгновение замолчала, но затем продолжила, будто пытаясь прорвать плотину. — Словно… что-то коснулось меня там. Я чувствую это до сих пор, как тень, которая не уходит, и я… я хочу снова ощутить это. Хочу снова почувствовать то же самое. Это как… как зов, который тянет меня обратно, в ту пустоту.
С этими словами она снова зарыдала, её слёзы блестели на щеках, а голос дрожал так, будто каждый звук причинял боль. Галвина, забыв все свои прежние разногласия с чародейкой, неожиданно для самой себя наклонилась и обняла её, притянув к себе, словно защищала её от невидимой угрозы.
— Успокойся, Элиара, — тихо прошептала она, гладя чародейку по спине. — Я здесь. Ты не одна. Мы все здесь, рядом, друзья. Это место действительно ужасно, оно влияет на магов, как никто из нас не может понять. Самсон сумел вырваться, Торрика это вообще не коснулось, а Лаврентий… лишь его вера спасла его.
— Ты не понимаешь, Галвина, — хрипло сказала Элиара, отводя взгляд. — Это было больше, чем просто пустота. Там, на том острове, я чувствовала себя… всемогущей. Как будто я могла разрушить весь мир, если захочу. Это было так страшно, но так… заманчиво. И эта тень... она не оставляет меня. Каждую ночь я чувствую её шёпот. Он говорит, что я должна вернуться, что там — моя истинная сила.
Галвина молча выслушала её, но в глазах зажёгся холодный огонёк.
— И ты всерьёз думаешь, что эта сила стоит того, чтобы потерять себя? — спросила она, её голос стал строгим, но в нём слышалась забота. — Элиара, ты сильная, но не позволяй этому поглотить тебя. Магия всегда пытается захватить тех, кто ей доверяет больше, чем нужно. Это её природа. А твоя природа — бороться с этим.
Элиара всхлипнула и прижалась к плечу Галвины, её тело перестало дрожать, и она глубоко вздохнула, пытаясь восстановить контроль над собой.
— Я думала, всё позади, что это всего лишь кошмар, — прошептала она, её голос был едва слышен. — Но это как зараза, которая осталась в сердце. Я теперь не знаю, как с этим справиться, Галвина. Никогда не чувствовала себя такой уязвимой.
Галвина отпустила её, но осталась сидеть рядом, глядя на неё мягко, но с уверенностью. Её собственный взгляд был устремлён куда-то в прошлое, на те сцены, что она старалась забыть, но не могла.
— Понимаю тебя, — сказала она тихо, её голос обрёл грустные нотки. — Я тоже ищу эти ощущения… Когда я шла освобождать Астерию, в моём сердце горел огонь. Я верила, что могу всё изменить, что смогу вернуть нашему народу свободу и достоинство. Но когда я увидела, как бронированные рыцари короля разносили мою армию, которая состояла в основном из бедняков и фермеров, я поняла, как жесток мир.
Она замолчала на мгновение, сжимая кулаки, словно сражалась со своими собственными призраками. Элиара слушала её, затаив дыхание, её глаза снова наполнились слезами, но на этот раз от сопереживания.
— Я должна была стоять до конца, как дворянка Астерии, — продолжила Галвина, её голос стал жёстче, но в нём слышалась горечь. — Должна была сражаться, даже если бы это значило погибнуть. Но я испугалась. Я сбежала, предала тех, кто верил в меня, испугавшись за свою ненужную жизнь. И теперь я ищу что-нибудь, что могло бы меня оправдать. Какое-то новое сражение, новую цель… может, искупление. Но я не знаю, найду ли я его.
— Когда армия короля шла на нас, я смотрела на своих людей, — продолжила Галвина, её голос стал холоднее. — Они были напуганы, но верили в меня. Я кричала им, что мы победим, что этот бой изменит судьбу Астерии. Но я сама не верила в это. Когда начался бой, мои люди умирали так быстро, что я даже не успевала запомнить их лица.
Она замолчала, и её кулаки побелели.
— Я бросила их, — продолжила она шёпотом. — Я бросила их, чтобы спасти себя. И теперь каждую ночь я вижу их в своих снах. Их глаза, полный укор, словно они спрашивают: "Почему ты нас оставила?"
Элиара смотрела на неё, не зная, что сказать. Но потом тихо ответила:
— Ты можешь сделать только одно. Найти способ заслужить их прощение, Галвина. Не прошлое определяет нас, а то, что мы делаем сейчас.
Элиара, глядя на Галвину, наконец вздохнула и вытерла слёзы тыльной стороной ладони. Её лицо стало спокойней, и в глазах мелькнуло понимание. Она сжала руку Галвины и слабо улыбнулась, будто старалась поддержать её так же, как только что поддержали её.
— Знаешь, Галвина, — сказала она тихо, её голос был всё ещё слаб, но в нём зазвучала теплая нотка. — Может быть, этот путь мы пройдём вместе. Мы не найдём ответов в одиночку, но можем разделить эту тяжесть. Может, нам стоит выйти на палубу, выпить вина и поболтать о боевой магии, как в старые добрые времена. Что скажешь?
Галвина кивнула, в её глазах светилось согласие, и она наконец позволила себе слабо улыбнуться.
— Думаю, это хорошая идея, Элиара. Ты права, иногда нужно просто немного забыть о прошлом и принять немного радости в этом мире. Может, это и не изменит нас, но, по крайней мере, мы снова почувствуем себя живыми.
Они поднялись с койки, и теперь шаги двух женщин, шагавших бок о бок, раздались в коридорах корабля. Они отправились на палубу, чтобы на мгновение забыть о своих страданиях, обжигая горло терпким вином и делясь историями о магических дуэлях и мечах, которые резали не только тела, но и сердца.
И в эту ночь под звёздами они поняли, что не важно, что будет впереди. Главное — что в этом опасном путешествии они не одиноки, и, возможно, это поможет им пережить тени прошлого и встретить будущее с новой силой.
Проходили день за днём, и «Рыба-меч» медленно, но верно приближалась к Атоллии, оставляя позади бескрайний Бесконечный Океан. Жаркие лучи солнца играли на волнах, морская гладь искрилась и переливалась под ясным небом. Матросы привыкли к однообразию ежедневного быта: сменялись вахты, они полировали палубу и следили за парусами, но каждый был настороже, готовый к любым неожиданностям. И вот в один из таких дней раздался громкий крик из «гнезда», где находился наблюдатель.
