- Мда, - скривился капитан. – Слышал я многое о королевской кухне, но, оказывается, там все еще хуже. Отвратительное место.

- Тед, скажи, а почему оттуда люди не уходят? – спросила Сабин. – Не те, на ком ошейники, а вообще все. Горожане.

Капитан помолчал. Потом медленно заговорил:

- Трудно сказать, - он погладил подбородок. – Думаю, тут несколько факторов. Во-первых, люди боятся перемен. Им проще сидеть и дальше в этом болоте. Хоть это и болото, но зато своё, родное. Там каждая кочка и пиявка знакомы. А решишь перебраться оттуда – мало ли? Может, в другом месте еще хуже. Во-вторых, наверно, это ригидность, косность в мышлении.

- Ри… что? – не поняла Сабин.

- Ну, как тебе сказать? – капитан задумался. – Закостенели люди мозгами, понимаешь? Они поколениями жили одинаково. И деды их, и родители, и они сами. Они всегда жили в одном и том же месте, по одним и тем же законам и правилам: у тебя есть король, ты его любишь и делаешь, что скажут. Остальное - не важно. И это людям там с молоком матери вдалбливают.

Сабин вдруг ярко представила, как в тарелку с надписью «молоко матери» добавляют какой-то таинственный порошок, а потом дают пить детям.

- Вот люди и не видят выбора, - продолжал капитан. – Они видят, что их мамы и папы жили так же, как и они сами. И они с детства понимают, что это норма и что это так и должно быть. Ну и в-третьих… - капитан помолчал. – В-третьих, я думаю, что-то не так в их мышлении. Будто они немного глупее, чем нужно. Что они просто не видят, не понимают проблему, выросшую вокруг них.

- Но ты ведь понял это, правда, Тед? – спросила Сабин. Она даже приподнялась на локте, чтобы заглянуть в лицо капитану.

- Да, это так, - тихо ответил Тед. – Не сразу. Я тоже жил, как все. А потом стал понимать, что что-то здесь не так. Уже позже, осознав весь масштаб проблемы и не найдя единомышленников, я и решил, что пора уходить из этого заколдованного замка. А потом я встретил тебя. И ты тоже была не такая, как горожане. Ты тоже видела проблему города, ты тоже хотела убежать. Понимала, что что-то вокруг не так. Не так, как должно быть.

- Ты хочешь сказать, что во всем городе больше не было таких людей? – удивилась девочка. – Вот уж нет уж!

- Я не говорил с каждым человеком, - ответил капитан. – Но я говорил с многими. Мои соглядатаи знали многие грязные тайны этого города. Мне сообщали великое множество сплетен и слухов, но тех, кто действительно захотел бы что-то изменить или просто даже уйти – таких я не встречал. Были пустобрехи… что? Что смешного?

- Пустобрехи, ха-ха-ха! – Сабин очень рассмешило это слово. – Пустобрехи!

- Это означает, что человек только говорит, что хочет что-то сделать, но ничего не делает, - пояснил Тед. – Так вот, пустобрехов хватало! Но я знал: если дойдет до реального шанса уйти или сделать хоть что-то – и у них сразу же начнется «Я не могу», «Я не хочу», «Ой, что-то нога болит, и знаешь, давай лучше в другой сезон…», «Я не могу оставить свою жену, у нее маленький ребенок» … Ты понимаешь?

- Наверно, - Сабин пожала плечами. – Спокойной ночи! – без перехода сказала девочка и повернулась на бок. Через несколько минут она уже крепко спала, как могут спать только дети, в чьих головах еще нет места для глобальных вопросов и проблем, мешающих взрослым спать.

- Спокойной… - тихо проговорил капитан. Он не очень обрадовался, что ему не дали закончить мысль, но будить ради этого ребенка он не хотел. Тем более, как он сам себе признавался, вся эта речь была нужна, в первую очередь, ему самому. Чтобы успокоить совесть или, хотя бы, объяснить самому себе, по какой причине он все же решил забрать эту девочку из города.

Ночь полнилась ароматами лесных трав, деревьев и листвы. Тишину нарушали лишь скрип сверчков, да редкое пение какой-то странной ночной птицы. Капитан Грэм, человек, чьего имени боялся целый город, еще долго лежал без сна, задумчиво глядя на звезды. А рядом с ним спала, свернувшись калачиком и накрывшись попоной, маленькая потерянная девочка.

***

Первое, что увидели путники утром, был домик Сабин, проглядывавший сквозь неплотный строй деревьев.

- Ты хочешь сказать, что мы случайно в потёмках вышли к твоему дому? – удивился Тед. – Шанс – один на миллион.

- Да, это он! – радостно крикнула Сабин. – Побежали, скорей!

Она не стала тратить время даже на умывание, сразу помчалась по тропинке. Капитан, пожав плечами, быстрым шагом отправился за ней.

Домик выглядел точно так же, как и в день прощания с ним: молчаливый, но такой уютный и любимый! Но повсюду были и признаки того, что в нем больше никто не живёт: дорожки засыпаны листвой, огород зарос сорняками, а на крыше беззаботно сидит пара ворон, явно привыкшая хозяйничать в этих землях. Сабин нашла в тайнике запасной ключ, крикнула своим «стражникам», что это пришла именно она и собиралась уже было открыть дверь, как вдруг ее остановил неожиданно мягкий голос Теда:

- Сабин.

- А? – девочка уже отперла дверной замок и потянулась к дверной ручке.

- Ты забыла про Валианта, - мягко сказал капитан. – Ему там грустно одному в чаще. И одеяла мы не собрали.

- Да? – нахмурилась Сабин. У нее все это совершенно вылетело из головы.

- Собери, пожалуйста, наши вещи, погрузи их на коня и приведи Валианта сюда. Хорошо? А я пока посмотрю, что тут можно сделать.

- Ну ладно, - пожала плечами девочка. Ей очень хотелось попасть в дом, но мысли о том, что неподалеку на поляне плачет бедный конь-сыщик Валиант заставляли сердце кровью обливаться.

Сабин отдала Теду ключ и побежала назад на полянку. Там она аккуратно встряхнула одеяла (Бабушка всегда говорила, что после пикника на земле надо выхлопывать пледы, чтобы не нести грязь и дурных насекомых домой) и начала их складывать в седельные сумки. Это заняло неожиданно много времени: чтобы нормально положить одеяла, приходилось их сильно сжимать и комкать, а иначе сумка отказывалась закрываться. Да еще и Валиант не хотел сотрудничать: конь-сыщик с любопытством нюхал волосы девочки и периодически пытался лизнуть ей щёку. Сабин ругалась на животное, и просила постоять смирно, но он не желал помогать. Наконец, закончив с этими делами, Сабин повела Валианта к своему домику. По пути она рассказывала ему всё, что знала о деревьях и кустах вокруг, называла по именам все растущие у тропинки цветы и обучала секретам жизни насекомых, пролетавших над их головами.

Конь слушал молча и внимательно, лишь иногда тихонько всхрапывая. От изумления, вестимо.

Когда Сабин подошла к домику, она увидела, что все окна и двери в нем открыты настежь, а Теда внутри нет.

Более того: внутри не было и бабушки. Сабин нахмурилась и обошла вокруг дома. Там, рядом с одичавшей цветочной клумбой она увидела Теда, который спешно закапывал довольно большую яму.

- Привет, Тед! Я привела коня! – радостно сообщила Сабин. При звуках ее голоса капитан подпрыгнул от неожиданности и выронил лопату. Садовый инструмент Сабин узнала сразу – это была их лопата. – А что ты тут делаешь?

- Сейчас… - Тед выбрался из ямы и несколькими резкими движениями сбросил на дно вырытую ранее землю. – Как звали твою бабушку, малышка?

- Бабушка, - недоуменно пожала плечами Сабин. – Её звали Бабушка.

- Да нет, какое у нее было имя? – терпеливо повторил Тед.

- Бабушка, - так же недоуменно сказала Сабин. – Я всегда называла ее именно так. Я не знаю, было ли у нее еще одно имя, для других дел, - Сабин почему-то представила себе Бабушку, стоящую у раскрытого шкафа с одеждой и примеряющую на себя разные имена. «Так, это - для праздника, а это – для деревни»…

- Ну ладно, - пожал плечами Тед. – Дело твоё, - он разровнял лопатой земляной бугорок, положил лопату на землю и отряхнул руки. – Я позаботился о твоей Бабушке, малышка. Теперь с этим порядок, тебе не нужно тревожиться о ней. Всё сделано, как должно.

- То есть, - осенило Сабин, - она там? – девочка показала рукой на свежую яму.

- Да, Сабин, это ее могила, - серьезно сказал капитан. – Я думаю, хорошее место. Цветы рядом…