Соне почему-то стало очень смешно, стило ей представить Дмитрия Алексеевича в полутемной библиотечной зале, с пенсне на ровной переносице, важно читающего пыльные энциклопедии. Гораздо гармоничнее он смотрелся бы с топором в руках, с размаха раскалывающий дрова, смахивая пот со лба. И при каждом взмахе мышцы рук и спины вздуваются, а пот тонкими струйками течет по широченной загорелой груди, каменному прессу и заползает под низкую посадку джинсов…Черт! Опять и опять, и при каждом удобном случае все ее мысли крутятся вокруг этого несносного мужчины. Видимо, Соне пора провериться на нормальность своего психического здоровья.

— Ну, что вы, Милена Ивановна, какие уж тут женихи. Мне бы по работе все успеть, а если бегать на свиданки, так вообще времени на себя не останется.

— А как же тот молодой человек? Виконт Беркли? Довольно воспитанный и положительный юноша, мне показался.

— Мы…мы с Джереми просто друзья.

— Такая красавица, куда только юноши смотрят, — с укоризной покачала головой Милена Ивановна. — Слепцы, — затем повернулась к Веронике Степановне, — Я преподавала Соне в университете, еще когда мы жили в столице. Сейчас Софья работает переводчиком у моей старой знакомой Линды. Мы с Мирошей рассказывали тебе о ней.

В ответ Вероника Степановна проговорила низким хриплым голосом, какой бывает у людей, курящих на протяжении долгого времени:

— Вот я и познакомилась с Софьей, о которой мне рассказывают везде, куда бы я ни пошла.

— Ну, надеюсь, что рассказывают только хорошее, — растерялась Соня.

— Поверьте, только хорошее, — улыбнулась женщина, отчего жесткий контур губ смягчился, а прямой взгляд заискрился.

Тут из школы выбежал Сергей, в белой футболке с Капитаном Америкой и в потертых джинсах. В руках он нес полный рюкзак, который подкидывал вверх и снова ловил.

— Сергей! — с укоризной нахмурила брови его бабушка. — Сейчас вот заденешь кого-нибудь, и тогда будешь знать, как баловаться. Подумать только, кидать такой тяжеленный баул! А вдруг не словишь?

— Да ладно, баб Вер, я уже сорок раз жму от пола, — важно похвастался Серега и вновь подбросил рюкзак. — А папка так ваще стописят может! — восхищено округлил глаза Сережа. А похотливое воображение Сони тут же подкинуло сочную картинку, как Дмитрий Алексеевич занимается в спортзале. Тонкая серая майка обтягивает мощный торс, мышцы предплечья вздуваются при каждом отжимании, огромные кулаки уперты в пол, жилистые руки подтягивают вверх мощное тело, а рельефные мускулы спины перекатываются и блестят от пота… Трижды чёрт!

— Ага, папка отжимается. Твой папка такой же мальчишка, как и ты, — проворчала Вероника Степановна. Протянула руку и подозвала Сережу, — Ну-ка, пойди сюда, воротник вывернулся.

Бурча что-то себе под нос, Вероника Степановна начала поправлять футболку Сережи. И, не смотря на сдвинутые брови и ворчание, в глаза и в мягких движениях Вероники Степановны сквозила любовь и нежность к внуку.

— Ну ладно, баб, хватит, пойдем уже, — засмущался подросток и повел острыми плечами.

— Да, да. Идемте, бедный Стас наверно устал нас ждать, — поторопила всех Милена Ивановна.

— А твой отец, Сереж? Он тоже приедет за тобой? — тихо спросила Соня, когда пожилые женщины взялись за руку и пошли вперед.

— Не-а, он уехал позавчера в Токио. Обещал привезти жвачку со вкусом вассаби и бекона. Вы представляете, даже такие бывают!

Соня перевела дыхание и обмахнулась школьной программкой. После того, как ее ополоумевшее от возбуждения тело не находило покоя после сцены в машине Димы, Соня вообще не знала спокойного сна. Среди ночи она просыпалась от красочных горячечных сновидений. Снова и снова ей снилось, как огромный мужской силуэт с горящими золотистыми глазами склоняется над ней, проводит алчными губами по шее, всасывает кожу, под которой бьется ее скачущий пульс, опускается ниже. И вот уже жаркие губы обхватывают болезненно-сладко ноющие соски, втягивая плоть сильнее и глубже, а язык обводит ореол, и широкая жесткая ладонь стискивает вторую налившуюся грудь, а из горла Сони вырывается хриплый протяжный стон, как Соня просыпалась и вскакивала на кровати. Тело ныло, возбужденные соски терлись о ткань ночнушки, и Соне приходилось прижимать ладонь к влажному дрожащему лону и скрестить бедра как можно теснее, сдерживая очередной стон. Хорошо, что Алиса работала в ночную смену, а то пришлось бы объяснять шокированной сожительнице, что глаза Сони горят вовсе не при виде стройной фигуры девушки. Как было бы стыдно, если бы Алиса застала ее во время одного из таких пробуждений, когда Соня просыпалась от своих же стонов и с влажными пальцами между ног.

Соня отвлеклась от греховных мыслей, и глянула на шагающего рядом парня. Улыбнулась ему и тот ответил ей открытой улыбкой. Она хотела взять Серёжу за руку, но тот аккуратно, но настойчиво, забрал руку из ее ладони. Соня замерла было на секунду, но потом увидела впереди щебечущую стайку девочек-подростков. С кем-то Сережа поздоровался, при виде кого-то смущенно покраснел. Соня не видела Сережу почти пять месяцев. Но как он повзрослел за это время! Как возмужал!

Вчетвером они сели в машину. Сережа, как единственный мужчина в стае женщин, важно уселся на переднем сиденье, а Соня оказалась зажата меж двух пожилых женщин на заднем сиденье.

— Здравствуйте, Софья, — вежливо поздоровался Стас, глядя на нее через зеркало заднего вида. — Как ваше самочувствие?

— Спасибо, Стас. Все в порядке.

Странно, но Стас не выглядел удивленным, когда увидел Соню рядом с Сережей. Видимо, шеф успел дать указания, что Софья Арнольдовна временно исключена из блэк-листа и включена в серый список людей со средним уровнем доверия. Перед глазами пролетел тот страшный день аварии, и Соня мелко вздрогнула. Затем вспомнила водителя, который тоже пострадал, и сипло спросила:

— Как Вова? Водитель, который…

— Вовка в порядке, в прошлом месяце сняли корсет, скоро вернется в строй.

Сережа резво обернулся и затараторил:

— Вы б видели его корсет, СофьАрнольдна! Мы с папкой его в больницу возили. Прям как у того суперменовского! Как там его! Ну, актер, который, это, упал с лошади!

— Сергей, не ерзай, — строго проговорил хмурый Стас, выруливая со двора школы. Сергей лишь на секунду успокоился, затем вновь обернулся.

— Ну-у-у, этот, который супермена играл!..

— Так, Сергей, сядь ровно! — проворчала Вероника Степановна. — И вообще, зря ты сел впереди, отец потом уши тебе надерет, если узнает.

— А вот и не надерет, — Сережа сверкнул крупными передними зубами. — Он сам мне разрешил впереди сидеть.

— Сережа! — еще сильнее нахмурила брови Вероника Степановна, но это подействовало на подростка лишь на несколько секунд. Потом он опять обернулся и опять заговорил:

— Ну, Софь Арнольдовна, вы сами мне рассказывали про этого… Как там его… Актер! Мы еще с вами топик про него учили!

— Актёра зовут Кристофер Рив, — ответила Соня. Затем ровным твердым голосом произнесла: — А теперь, Сергей Дмитриевич, сядьте ровно, пристегните ремень и больше никаких ерзаний до конца поездки. И еще, вы забыли, что старших надо слушать, тем более бабушку?

Строгий тон и сдвинутые брови Сони подействовали на Серегу лучше, чем стучание указкой по парте. Парень вновь сверкнул улыбкой, моментально принял ровное положение, пристегнулся и вжался в спинку.

— Чудеса просто, — тихо пробормотала Вероника Степановна, глянув на Соню смеющимися глазами. — Даже отец не всегда может его приструнить. Только рычит медведем да бровями водит, а Сережке хоть бы хны. А вы, Софья, просто волшебница.

— Спасибо, Вероника Степановна, — так же тихо ответила Соня. — Я просто умею обращаться с упрямцами и непоседами.

— Вот бы кто с отцом его управился, тот еще упрямец, — проворчала Вероника Степановна себе под нос.

— Ой, да брось ты, Верунь, — отмахнулась Милена Ивановна, — Дима у тебя замечательный. Да и Ромка, вон, настоящий полковник, — заливисто засмеялась Милена Ивановна и ее подруга вспыхнула: