А его отец спокойно и аккуратно вел машину, время от времени вставляя комментарии в обсуждение, давал советы Сергею, где какой пас он пропустил, и как держать оборону. Сергей его внимательно слушал, но Соня подозревала, что все эти советы вылетали из головы мальчика, даже не оседая.

Когда они плавно подъехали к ее дому, Соня схватилась за ручку двери и проговорила:

— Спасибо, что взяли с собой. Это был отличный день. Дмитрий Алексеевич, не надо провожать меня, еще ведь очень светло и безопасно. Да и Серега в машине, — чуть взволнованно говорила она.

— Я помогу выйти, — приговорил Дима, глянув на Марселя в руках Сони. Вышел из машины, обошел ее, а Соня с растущим волнением смотрела, как Дима приближается к ее двери.

— Софь Арнольдовна, до свидания, — попрощался Сергей.

— Пока, Сереж, — успела вставить Соня, как Дима распахнул дверь, подхватил ее за талию, вытащил из машины и поставил на землю. Смущенная Соня забормотала благодарности. А Дима обхватил ее за локоток, притянул к себе, и на глазах у Сергея запечатлел на ее щеке легкий поцелуй.

— Пока, Соня.

Соня сбивчиво пробормотала прощание, красная от смущения перед Сергеем, горящая от простой ласки Димы и взволнованная его таким открытым жестом перед родным сыном, и быстрым шагом забежала домой.

На обратной дороге между Димой и Сергеем висело молчание. Дима давал сыну время осознать все, что он видел, чтобы Сергей сам понял, как он к происходящему относится. Сделал самостоятельные выводы, нравится ему это или нет. А еще Дима думал, хватит ли Серёге смелости заговорить с отцом открыто и честно. И, когда Сергей задумчивым голосом спросил:

— Пап, тебе что, нравится Софья Арнольдовна? — Дима еле сдержал себя, чтобы не похвалить сына, а лишь тихо им гордился.

— Сергей, Софья — очень хорошая девушка. Она мне нравится своей добротой и открытостью. А тебе, Серёг, нравится Софья Арнольдовна? — осторожно спросил Дима.

— Ну, она клевая, — ответил Сергей, уперев подбородок в спинку переднего сидения. — Ну не прям так нравится, как там, ну это… девушки, бывает же, нравятся, — проговорил Сергей, и Дима не сдержал улыбки. — Просто она веселая, смешная. И уроки с ней интересно учить. Ну, она не зануда, как у нас училка в школе.

— Сергей, — сдвинул брови Дима, и сын тут же поправился:

— Ну ладно, не зануда, но на уроках полкласса спит, отвечаю, пап. А у Софьи Арнольдовны классно, она видосики всякие крутит на итальянском. Мы песни поем, ну или там, стишки прикольные учим.

Дима улыбнулся и покачал головой. До чего же Соня выдумщица! Чтобы заинтересовать подростка уроками, она встает с ним в один ряд, пытается найти его увлечения и адаптировать под уроки. И Софьей Дима тоже гордился так же, как и сыном.

— А ты против, если Софья будет нравится мне, как девушка? — спросил Дима и, кажется, даже перестал дышать в ожидании ответа.

Сергей молчал, и каждая секунда его молчания душила Диму, который пытался восстановить дыхание и еле держался, чтобы не схватиться за сигареты. Ведь от ответа сына зависело многое, очень многое. Хотя, Дима не мог дать гарантии, что откажется от Сони, если вдруг Сергей будет против. Сейчас, когда Дима решил, что Соня ЕГО, он даже мнение сына готов был поставить на вторую ступень.

Настолько он хотел и себе немного счастья и любви.

— Не зна-а-аю, — протянул Сергей и уронил голову на ладони. Затем глухо проговорил: — Просто странно так все.

— Понимаю, Сергей, пониманию, — выдохнул Дима. Конечно, не стопроцентное одобрение, но все же не уход в полный отказ. А убедить колеблющегося сына Дима уж точно сумеет.

— А как же мама? — тихо спросил Сергей, снял бейсболку и взъерошил волосы пальцами. Этот жест, за которым часто ловил себя Дима, и неуверенный голос сына, ударили его в солнечное сплетение, перехватывая дыхание.

— Мама… Мы с ней прожили очень много хороших лет, Сергей. Я ее уважаю, — медленно начал Дима. — Но в жизни так случается, что…что-то меняется. Жизнь шагает вперед, дает нам уроки, меняет взгляды. Мы с твоей матерью были счастливы, когда ты у нас появился. Это самое счастливое событие в моей жизни, и в жизни мамы. Но сейчас, возможно, нам с ней надо идти разными дорогами. Ты всегда будешь с нами, Сергей, и мы всегда будем рядом. Если родители больше не живут вместе, это не значит, что у тебя не будет семьи. Или что кто-то из нас любит тебя меньше, — помолчал. — Сергей, я не хочу, чтобы ты думал плохо о Софье. Пойми, не она виновата в том, что происходит в нашей семье.

Сергей тяжело вздохнул.

— А когда мама приедет? — тихо спросил он и Дима стиснул руками руль. Все же не сдержался и прикурил сигарету.

— Через недельку. Она пока отдыхает.

— У нее телефон отключен, — пробормотал Сергей, и Дима возненавидел себя за эгоизм и ложь.

— У нее что-то со связью. Как только я свяжусь с ней, вы сможете поговорить.

— Ладно, — вздохнул Сергей и откинулся назад.

Дима докурил сигарету, когда пиликнул телефон. На экране высветилось сообщение от Стаса: «Вещи отвез. АВ не захотела говорить. Дома все спокойно».

Дима и не думал запирать или изолировать Алену. Продукты он не трогал, да и дверь оставил открытой. Стас каждый день заглядывал, чтобы проверить обстановку и завезти необходимые вещи. Да, Дима вывез все личные вещи из дома, приказал вылизать все комнаты, не оставив никаких мелочей, потому что был дико зол на Алену. Столько лет оберегая ее, обеспечивая, выполняя любой каприз, не смотря на ее непрекращающиеся измены, Дима хотел преподать ей урок. Чтобы Алена поняла, что не вещи и деньги делают человека тем, кто он есть.

Будет ли Алена скучать по сыну? Как скоро потянется к самому родному человеку? Захочет ли узнать, кто она под этими масками, скрытая за дорогими вещами и полным кошельком? Захочет ли узнать саму себя, посмотреть со стороны? Что будет ощущать, оставшись наедине сама с собой? Поймет ли она, что они с Димой совершенно разные люди и дальше им предстоит идти разными дорогами?

Черт его знает, поймет-не поймет. Дима настолько устал от этого груза, что он тащил на себе последние годы, что сейчас его не волновало ничего, кроме Сергея и Сони. И ради них Дима готов был очень многим пожертвовать.

— Высуньте язык.

…

— Поднимите руки.

…

— Встаньте на весы.

Соня подошла к электронным весам и увидела свой вес, который начинался на цифру «5». «Вот тебе и кексы на ночь и быстрые перекусы на работе», отчитала себя Соня.

— Как вы себя чувствуете? — спросила доктор Миллс, вводя данные об осмотре в компьютер.

— Вроде хорошо. Ничего не беспокоит. Сплю крепко, питаюсь хорошо, таблетки принимаю по часам, — отчиталась Соня.

— По прошлым анализам у вас отличные результаты, мисс Климова. Вирусная нагрузка держится на нуле, а иммунная система на отметке 714.

— Ну и слава богу, — выдохнула Соня, застегивая танкетки. — Я бы не хотела менять терапию. Знаете, заново привыкать к новым таблеткам очень тяжело.

— Я понимаю, все понимаю, — доктор Миллс отвлеклась от компьютера, сняла очки, повертела их в руках. Подняла спокойный прямой взор на Соню и спросила: — У вас есть постоянный половой партнер, мисс Климова?

— Нет, с прошлого раза ничего не изменилось, — покачала головой Соня, хотя, конечно же, при этом в голове проскочила мысль про господина Львова.

— Понятно, — кивнула головой доктор, затем произнесла твердым тоном: — Мисс Климова, я должна напомнить вам о том, что в случае сексуального контакта, вы обязаны сообщить партнеру о своем положительном статусе.

— Да, конечно, — удивилась Соня, заправляя футболку в летние брюки. — Доктор Миллс, я вас вижу чаще, чем своих родных или подруг. Так что не переживайте, у вас личное звание хранителя моих секретов, — улыбнулась Соня и доктор слегка улыбнулась в ответ.

— Я рада, что вы не теряете позитивный настрой. Просто… — чуть задумалась. — Я могу вам задать один вопрос?