— Мое, мое, мое, — безумным тоном рычал Дима, покрывая ее грудь поцелуями, жаркими и голодными, слизывая золотинку с чувствительной кожи, пока его ладонь обхватила вторую налившуюся упругую грудь, сжимая пальцами мягкую нежную плоть, наслаждаясь их весом в руке, горячей кожей и ощущением трепещущегося сердца Сони под ладонью.

— Дима, я хочу-у-у, пожалуйста-а-а, — взмолилась Соня, скользя по столешнице и прижимаясь ближе к мужчине, вгрызаясь ногтями в его напряженные плечи.

Дима рывком приподнял Соню и одним движением сорвал и легкую юбку, и розовые трусики. Со стуком с ее ног слетели сабо.

— Кстати, это тоже лишнее, — отрывисто вставил он.

Тело Сони сотрясал озноб, но не от холода, а от жара и возбуждения, от того, как горели ягодицы при соприкосновении с гладким деревом, и от жара, который она ощущала под горящим взглядом Димы, пока он обводил ее тело пожирающим взглядом, одновременно расстёгивая ремень, ширинку, и одним махом сбрасывая брюки вместе с боксерами и отбрасывая вещи ногами.

— У…тебя есть защита? — дрожащим шепотом спросила Соня. Хотя невыносимо было ждать еще хоть секунду, она не могла допустить их контакта без презерватива, тем самым подвергая любимого человека риску заражения.

— Чёрт! — прошипел Дима. Вытащил из кармана брюк пакетик, разорвал его, и Соня опустила взгляд ниже. Ее глаза расширились, когда она увидела дрожащий толстый ствол, который от собственного веса чуть подавался вниз.

— Не бойся, милая, я постараюсь осторожнее, — просипел Дима, и Соня облизала пересохшие губы. Он натянул презерватив и подошел вплотную к Соне. Обхватил ее за коленки и закинул ее ноги на свои согнутые руки, тем самым широко и бесстыдно раздвигая бедра и раскрывая блестящий от влаги вход.

— Дима, я… — пролепетала Соня, обхватывая его за шею и притягивая к себе.

— Да, Соня, я тут, — просипел Дима. Подхватил Соню под попу и резко, одним мощным толчком ворвался в нее, срывая голос в хриплый крик.

Такой же крик, но более тонкий и болезненный, сорвался с губ Сони, и Дима замер. Ощущая, как горячие стенки плотно и тесно обхватывают его член в тисках, Дима похрипел:

— Боже, Соня, у тебя был кто-нибудь до меня? Соня, посмотри на меня, пожалуйста. Открой глаза, любимая, — бормотал он, осыпая зажмуренные глаза Сони поцелуями, губами пытаясь сорвать эту боль, что исказила тонкие черты ее лица, стирая поцелуями слезы, что выкатывались из сомкнутых глаз, пока его дрожащие ладони гладили ее по напряженной выгнутой спине.

— Все хорошо, Дима, все хорошо, — проговорила Соня и распахнула глаза.

— Какого черта не сказала? Я бы… Господи… — просипел Дима, гладя пальцами по ее напряженным бедрам и помогая обхватить его за талию.

— Ничего, ничего, мне не больно, — бормотала Соня. Теснее свела ноги и неловко повела бедрами. Дима выпустил воздух сквозь зубы, когда ощутил, как его член скользнул по тесным стенкам.

— Тише, тише, милая, я так могу не сдержаться. Тебе будет больно, — прохрипел он, упираясь руками об столешницу и утыкаясь носом в шею Сони, поцелуями снимая влажный пот с нежной кожи.

— Дим, я хочу… — пробормотала Соня и еще раз качнула бедрами.

Дима громко простонал, чувствуя, как влажные стенки ласкают его раскаленный ствол, сжимая и выбивая дыхание из легких, и до белых костяшек сжал столешницу. Пот градом спускался по лбу и напряженным мышцам спины, пока Дима пытался не вырвать кусок из цельного дерева, если Соня не прекратит двигаться.

— Пожалуйста, Ди-и-им…, - еще она раскачка, которая сбросила цепи с его терпения, и хлестнула зверя огненной плетью, заставляя Диму обхватить каменными пальцами мягкие бедра Сони.

— Соня… Прости… Я больше не могу-у-у, — простонал Дима, приподнимая Соню и чуть выходя их нее. Чтобы только ворваться в нее еще раз, до синяков удерживая ее бедра. Еще раз приподнимая Соню, и еще одним мощным толчком выбивая из ее горла протяжный умоляющий стон. Затем еще, и еще, наращивая темп толчков, выходя из Сони почти полностью, чтобы вновь ворваться и взять то, что принадлежит ему, и только ему. И с каждым резким толчком срывать из ее искусанных губ стоны и мольбы не останавливаться, впиваться поцелуями в мягкие раскрытые губы, и загонять свой член до глубины, до конца, и самому сорваться в низкий рык, убыстряясь настолько, что стол под ними жалобно заскрипел от его мощных и быстрых толчков.

— Да! Да! Да! — кричала Соня, поддаваясь натиску Димы. Она обняла его за плечи, под пальцами ощущая, как каменеют его мышцы, бугрятся и перекатываются от напряжения. Сквозь пелену удовольствия Соня видела, как заострились черты лица Димы, слышала его хриплые стоны сквозь стиснутые зубы, как пот скатывается по его лбу и вискам. Их громкие стоны и крики, что они дарили с каждым толчком друг другу, заполнили комнату. Соня чувствовала, как стол под ней ходит ходуном, и ощущала, как боль внизу живота притупляется и остается лишь одно желание — отдаться Диме полностью! Подарить себя! Всю, без остатка!

Соня перестала принадлежать себе раз и навсегда, теперь и отныне вся и полностью принадлежа Диме. Только ему одному.

Еще чуть-чуть, еще немного, еще один резкий выпад и Димы с протяжным стоном вбился в Соню, сжимая в объятиях ее дрожащее тело и прижимая к себе, зарываясь носом в ее волосы, дрожа от сокрушительного оргазма, не желая выходить из Сони. Изливаясь в ее лоне, пульсируя и дрожа последними волнами яркого оргазма, от которого ноги Димы дрожали, а сбитое дыхание хриплыми вдохами и выдохами выходило из горящих легких.

— Прости, любимая… — смог только прошептать Дима, сжимая в руках Соню, и осторожно вышел из горячего лона. Соня тихонько застонала. — Прости, прости, прости, — бормотал Дима, поднимая ее на руки и неся в спальню.

Соня прижалась в Диме, обхватила за шею, наслаждаясь мерным покачиванием в сильных руках, слыша учащенный стук сердца, и не желая, чтобы он ее отпускал. Ни на секунду.

Потому что Соня боялась, что Дима ее не поймает, если она упадет…или убежит.

Тягуче-медленные поцелуи вдоль спины, прикосновения пальцев к позвонкам, тепло мужского тела, прижатое к ней — вот от чего проснулась Соня среди ночи.

— М-м-м, — простонала она, выгибаясь от чувственных легких поцелуев.

— Прости, я разбудил тебя, — прошептал Дима, обдавая ее поясницу горячим дыханием. — Я не хотел, — пробормотал он, не прерывая поцелуев, которыми покрывал нежную кожу, при этом в хриплом шепоте не было слышно ни капли сожаления.

— Когда ты проснулся? — спросила Соня и откашлялась. Голос ее осип и сел.

— Я и не спал, — прошептал Дима, и Соня хихикнула, когда жесткая щетина царапнула кожу.

— Ты колючий, — капризно пожаловалась она. Дима провел пальцами по подбородку и поморщился.

— Прости, — проговорил он и вновь вернулся к своему занятию.

— Как не спал? Совсем что ли? — спросила Соня, наслаждаясь теплыми губами на коже.

— Не-а, — глухо ответил Дима, не отрывая губ от ее тела. Обхватил зубами кусочек кожи и чуть прикусил. Соня вскрикнула и попыталась отодвинуться. Но твердая рука Димы удержала ее за бедра, прижимая ее соединённые ноги к своему торсу.

— Цыц, — бросил он и вновь принялся покрывать ее ягодницу медленными поцелуями. И Соне оставалось лишь наслаждаться его губами, которые прижимались глубже к половинке, втягивая кожу сильнее.

— Засосы останутся, Ди-и-им, — простонала Соня, при этом выгибаясь и выпячивая зад ближе к нему, чтобы он не останавливался.

— Ну и пусть. Моё же, — бросил Дима, и Соня хихикнула, когда он подул на место укуса.

— Мне надо в душ, — прошептала Соня, пытаясь высвободиться из объятий Димы. Натянула простыню на грудь. В комнате стоял полумрак, и он скрыл ее красные щеки, когда Соня представила со стороны их позу — Дима обнимает ее сзади, прижимаясь лицом к ее попке, обхватывая руками ее бедра и прижимая к себе.

— Да ты права, нам надо в душ, — поддержал Дима, вновь припадая в поцелуе к чувствительной коже.