— Сейчас мы проверим, насколько ты была права, — прошипел Дима.

Соня услышала, как вжикнула молния и мышцы промежности нервно дернулись от этого предвкушающего звука. Затем послышался звук разрываемого пакетика, и Соня в стекле увидела, как Дима с самым сосредоточенным лицом что-то делает позади нее. Надевает презерватив, чтобы… «Да быстрее уже!», чуть не взмолилась Соня, выгибаясь сильнее и громко жалобного скуля.

— Тише, тише, любимая, — пробормотал Дима, натянув на взведенный ствол резинку. Затем подошел ближе и чуть подпнул ноги Сони в разные стороны. Отрывисто вставил: — Шире.

Соня раздвинула ноги, затянутые в черные чулки. Тогда Дима обхватил ее за бедра и выпятил зад так, чтобы он стоял торчком, раскрывая дырочку прямо у его стоящего члена.

— Вот та-а-ак, — просипел Дима. Приблизился почти вплотную к Соне и уткнулся тугой головкой в ее дрожащий вдох.

— О-о-о! — простонала Соня, пятясь назад, пытаясь завладеть Димой, заставить уже его войти в нее, заполнить ее!

— Не так быстро, — пробормотал Дима, поддерживая член рукой и водя головкой по влажному входу и клитору.

— Пожа-а-ажлуйста, не мучай меня-я-я! Ну войди же уже, прошу тебя, Ди-и-има-а-а! — буквально прорыдала Соня. Ее подбрасывало и простреливало возбуждением от ощущения жара и твердости органа даже сквозь резинку!

— Тихо, я сказал, — отрывисто бросил Дима и слегка шлепнул по напряженной ягодице, и та нервно дёрнулась от грубой ласки.

Дима стянул пальцами ткань бюстгальтера, что не был снят, а болтался где-то на талии. Сжал кружева в кулаке и подтянул Соню к себе. Сильнее надавил головкой в тугой вход, чуть не сходя с ума от того, каким плотным кольцом обхватила его Соня. Затем ввел член чуть глубже, и они с Соней одновременно громко утробно застонали.

— Глу-у-убже-е-е! — выла Соня, ведя бедрами. Но была остановлена крепким обхватом твердых пальцев Димы, когда он стиснул ее бедра обеими руками, сильнее выпячивая зад и фиксирую его, не давая делать лишних движении.

— Что ты там говорила о моей немощности, Со-о-оня-я-я, — прорычал Димы, глядя полыхающим взором на то, как его член входит в Соню, растягивает маленькую дырочку. Шире, еще шире! Потому что его толстый член должен войти полностью, сесть плотно, и быть там, где и мечтал все эти адские минуты разлуки!

Соня уже не могла контролировать своих прерывистых громких криков, которые даже не были стонами, а были наполнены умоляющими нотками, бессвязными звуками, утробными первобытными всхлипами, когда слова уже забыты, как и все остальное. А остался только ее мужчина за спиной и его толстый горячий член в ее лоне.

Дима мучительно-медленно вывел член из Сони. Но не до конца, потому что эти жаркие складки звали его снова и снова. Вышел почти до головки, вновь не в силах отвести взгляда от того, как член наполовину находится в Соне. Дима чувствовал, как болят переполненные каменные яйца, и как пульсирует головка, утопленная в горячем влагалище.

Одно резкое движение бедер и Дима с рыком вбился в Соню, и она вскрикнула. От боли и от наслаждения! От ярких искр в глазах и от невыносимого пожара в складках! От ощущения стального ствола, что раздвинул ее нежные мышцы, завладевая и в очередной раз делая своим!

Дима замер, потом что понял, что сейчас, еще чуть-чуть и кончит, не доведя дело до конца. Но пока не время.

Дима вновь вывел член, до головки, и ввел его в Соню. Но в этом раз не резко, а медленно и не спеша, основательно так, плотненько. Ввинчиваясь в Соню медленной раскачкой, вводя под корень, доставая до конца, вырывая из уст Сони еще более пронзительный вскрик агонии и желания.

— А-а-а! — просто кричала Соня, когда Дима вновь вывел член и вновь ввел его в нее и замер.

Соня царапала ногтями полированную поверхность стола. Грудь ее, свисающая вниз, почти доставала острыми звенящими сосками до столешницы и когда Дима, находясь все еще в ней, сделал мягкую раскачку, соски скользнули по поверхности и Соне показалось что по ним полоснули ледяной сталью, отчего она снова пронзительно застонала.

Не выходя из Сони, Дима вел бедрами из стороны в сторону, раскачиваясь, устраиваясь внутри, вплотную к дрожащим стенкам, касаясь их и массируя. И каждый раз, когда он чувствовал, как мышцы влагалища сжимаются вокруг его члена, и вот-вот Соня готова кончить, Дима останавливал пытку и замирал. И Соня громкими мольбами упрашивала его об еще одной, крохоткой, миллиметровой раскачке. Чтобы только один раз и все! Больше она не попросит!

— Один раз? — спросил Дима таким голосом, словно ему действительно интересно мнение Сони.

— Да-а-а!

— Хорошо. Один, так один, — прошипел Дима сквозь зубы. Вывел член. И с силой, грубо и резко толкнулся обратно.

Соня вскрикнула. Но не от боли, а от того, как еще сильнее сжимаются мышцы внутри нее, обхватывая член Димы.

— Еще, прощу, еще, — хрипела Соня искусанными губами, — Умоляю! Еще один раз, войди, Ди-и-има-а-а!

— Еще один?

— Да, клянусь, в последний раз! И я кончу, и все, прошу тебя, войди… — лепетала Соня, сам не контролируя тот бред, что несла, ополоумевшая и взмокшая от возбуждения.

— Хорошо.

И вновь очередной, резкий, бешенный толчок. На этот раз сильнее и мощнее!

Дима удерживал Соню за бедра обеими руками, и не давал сделать ни одного самовольного движения.

— Еще-е-е, прошу тебя, Ди-и-има-а-а!

— Ну ладно, любимая, раз ты так просишь, — просипел Дима. Вывел член и вдолбился. А потом еще, сильнее и мощнее. Потом снова, глубже и грубее. Потому что уже сам не мог терпеть! Потом что сам уже сходил с ума от страсти и от похоти! Потому что изголодался по Соне так, что не контролировал бешенных, убыстряющихся толчков. Дима краешком разума понимал, что возможно делает больно Соне. Но не мог остановить себя, вбиваясь в Соню со всей дури, сжимая ее бедра, насаживая навстречу своему раскалённому члену, на что Соня лишь громче орала:

— Еще! Еще! Еще!

И сама двигала бедрами навстречу Диме, подхватывала каждый его толчок, ловила его на полпути, чтобы ввести его член в себя и кричать, стонать, сходить с ума от страсти и любви!

Чувствуя, что и он сам и Соня находятся на грани, Дима обхватил пальцами платиновые локоны и заставил Соню поднять голову. Заставил посмотреть в отражение на стекле, чтобы они встретились взглядами, и Соня увидела их жадный потный т. ах! Чтобы смотрела на него! Кричала, стонала, рыдала, сливаясь голосом с его бешенным громким рычанием! И смотрела на него, пока кончает, как и он сам! Пока дергается от сокрушительного оргазма, сжимая до боли его член, что уже пульсирует и изливается горячей плотной струей в нее! Пока он сам кончает и дергается, кайфует от ощущения дрожащих от оргазма мышц Сони, выливает в нее все до капли, до конца! Все, что было, что успело накопиться за все прошедшие адские минуты разлуки!

— Ты даже брюки не снял, — прошептала Соня.

— Да я даже ремень не расстегнул, — хмыкнул Дима ей в затылок горячим дыханием. Потом поцеловал Соню в плечо и привстал, чтобы не давить своим весом, хотя и так расплющил ее на столе, когда рухнул на нее после сногсшибательного кайфа.

А Соня так и осталась лежать грудью на столе, согревая холодную поверхность своим жаром. Она не могла сделать ни движения. Ее тело превратилось в расплавленную свечу, что мягким воском растаяло от жаркого контакта со спичкой, растеклось на столе и застыло неподвижной массой.

— Соня, если не хочешь продолжения банкета, то тебе лучше встать. Или хотя бы сменить позу, — с тем же хриплым смешком проговорил Дима, стягивая презерватив.

— А если хочу? — чуть слышно спросила Соня, но Дима, конечно же, услышал ее. Наклонился к Соне, упираясь ладонями об стол, поцеловал плечо, затем шею, снимая губами бисеринки потом, и прошептал в ответ на тихий стон Сони: