— Меня одного беспокоит, что два дурака сейчас находятся в пределах Скрытой горы? Они возможно уже нашли скипетр Хвалы, — проворчал Литас и сжал руки в кулаки.

— Остается ожидать, — спокойно ответил Тагар и, подойдя к дереву, прислонился к нему спиной.

Мия задумчиво посмотрела на трупы разбросанных демонов и проговорила:

— Интересно, они съедобные? Кушать хочется…

От мысли употреблять вонючих демонов в качестве пищи, Тие стало противно, она скривила губы.

Широкий коридор привел Башмака и Шляпу к лестнице ведущей вверх в узком туннеле. Каменные ступени выглядели потертыми и местами полностью рассыпались, но по ним свободно можно было ступать.

Первым пошел смельчак Башмак.

— Так, значит, Мазда управлял не четырьмя, а семью стихиями? — уточнил Шляпа, следуя за соратником.

— Этого точно сказать нельзя, но то, что у него были безграничные силы — это факт, — ответил Башмак, поглядывая вниз. Камни под ногами хрустели, отваливались от ступеней. — Как тебе уже известно, раньше люди обучались владению боевыми искусствами, развивали пневму, не зацикливаясь на одной из стихий. Кто-то осваивал несколько техник, практиковал смешивание силы, а кто-то изучал одну стихию в совершенстве, как делают сейчас — и этого было воину достаточно, чтобы без проблем одолевать врагов.

Чем выше они поднимались, тем воздух становился чище. Шаги начинали раздаваться громче, эхом. Они шли к свету.

— Но разве владение несколькими стихиями не делает тебя сильнее соперника?

— Иногда количество не означает качество. — Башмак почесал затылок. — Главное развить духовную энергию. Неважно как будешь ты постигать науку: все разом, или сделаешь акцент лишь на одном пункте. Нужно заглянуть вглубь себя, понять свои возможности и уже от них отталкиваться.

— Почему на сегодняшний момент существуют только четыре храма?

— В течение года, после битвы с Ахриманом, Ахура-Мазда распорядился ученикам занять четыре пограничных направления Химая, а храм, что превратился в руины, стал центром. Мы сейчас находимся в этом самом храме Семи стихий, который со временем превратился в Скрытую гору. Знания о трех отчасти забытых стихиях представляют угрозу. После того, как Ахриман решил завладеть миром, многие задумались над ответственностью, которую несет огромная сила. Мазда попытался сократить возможности пневмы, наказав своим ученикам не изучать больше одной стихии.

— Откуда ты все это знаешь? — Шляпа был поражен осведомленностью Башмака. — Ты ввел меня к этой горе без ошибочно, словно по карте.

— Так она в центре страны. Никто не заблудится.

— Ты знал, что ее охраняют души четырех драконов.

— Это есть во многих учебниках.

— Ты догадался, что нужно спускаться вниз, а не карабкаться наверх.

— Не делай как все, если то, что все делали раньше, не принесло им положительных результатов.

— Ты нашел вход в это место.

— Словом: везение! — Башмак улыбнулся, как ни в чем не бывало.

— А как объяснишь свои знания о семи стихиях?

— Где-то слышал, где-то видел, — заюлил Башмак. — Чего ты ко мне пристал с вопросами раньше времени? Мы договорились вроде с тобой, что в конце пути все тайны станут явными.

— Ладно. — Шляпа недоверчиво сузил глаза.

Через пару метров и несколько поворотов, туннель плавно завернулся в последний раз и вывел их на просторный выступ в огромной пещере с высоким купольным потолком, сквозь который проникал тусклый свет. Подойдя к краю, Шляпа опустил глаза и увидел темную пропасть.

— Куда мы вообще идем? – спросил он и его голос разнесся эхом.

Башмак проигнорировал вопрос друга, так как его внимание привлек символ, выступающий на стене рядом с входом в туннель, из которого они только что вышли. Такой он уже видел среди тех семи, что были на вратах. Башмак знает, что они означают стихии, но к какой относится тот или иной, даже предположить не может. Потирая подбородок, прищурив глаза и задумчиво наклоняя голову из стороны в сторону, он пытался сообразить, как прочесть слово.

Шляпа осмотрел пещеру. Обстановка на первый взгляд казалась мирной, тихой и не предвещающей беды. Звуки естественные. Из пропасти дует прохладный ветер, издающий глухой гул. У дальней стены он обнаружил еще одну каменную лестницу, которая уходит вверх в расщелину. Отсюда только два выхода: либо идти в неизвестность, либо шагать обратно.

— Может это вода, — задумчиво произнес Башмак, когда подошел Шляпа.

Шляпа посмотрел на знак в виде двух параллельных запятых, у которых посередине находятся точечки.

— Что из себя представляют стихии: дерево, металл и дух? Как ими овладеть? — задал очередные вопросы Шляпа.

— Металл — зависит от силы воли. Он постигается после совершенствования воздушной стихии. Металл с землей порождают дерево. Куда сложнее с духом. Дух делится на спенту — добро — жизнь и ангру. – зло — смерть… Ах! — Башмак вспомнил центральный символ на вратах, в виде семи изогнутых от одной точки палочек образующих ровный круг. — Седьмой знак в середине, скорее всего, обозначает дух, — но эта догадка не дала ответа. Башмак не знает последовательности расположения остальных стихий.

— Ахриман при помощи этой стихии оживлял мертвых? — поинтересовался Шляпа.

— Кто бы это знал, — задумчиво произнес Башмак. — Я не помню.

— Что не помнишь? — озадачился Шляпа.

— Не-не помню расположение знаков, — растерялся Башмак. — Эти две закорючки неспроста здесь высечены.

Шляпа вытянул руку и прикоснулся к знаку, который выпирает из каменной стены. Не обдумано он слегка надавил, и две запятые скользнули, сравнявшись с почти ровной поверхностью. Из глубин послышался протяжный вой. Подул сильный ветер, поднимая пыль, а затем резко потемнело.

На севере Химая прошел ливневый дождь с грозами, оставив после себя свежесть в воздухе, прохладу и запах петрикора.

Сроаш, с высоко поднятой головой, прошел через широкие врата, которые ему любезно открыли вата-монахи. Иного выбора он им не оставил. Находясь снаружи, мастер храма Гош громко и настырно вызывал на беседу Митра почти полдня. Ашман сдался и разрешил пропустить Урвана, но без сопровождения. Прибывшие с ним геуш-монахи остались дожидаться своего Верховного мастера за пределами территории храма.

Осматривая просторную площадь, где обычно проходят тренировки у служителей, он неспешно двигался в направлении главного здания, выложенного из темно-коричневого камня. Преодолев широкую высокую лестницу, Сроаш оказался на террасе, а затем беспрепятственно вошел в храм.

В конце зала красовалась антрацитово-черная статуя северного дракона Сюанлуна. Его голова с широко разинутой пастью угрожающе была повернута к входу, перепончатые когтистые пальцы передних лап растопырены, спина выгнута, а хвост приподнят к потолку, словно он вот-вот сорвется с места и накинется на нежеланного гостя. Сроаш обратил внимание на свисающие с потока вдоль трапа бумажные флаги с изображением дракона.

Сделав пару шагов вперед, Урван остановился. Он увидел вышедшего из-за статуи высокого крупного мужчину с собранными на макушке в объемный пучок волосами. Митр соизволил явиться на встречу. Он, гордо задрав квадратный подбородок, встал, широко раздвинув ноги и скрестив руки на груди. Как обычно не дружелюбен и не приветлив, но это не оставило Сроаша. Он подошел ближе и уважительно поклониться хозяину дома.

— Добрый день, Ашман Митр! — Сроаш улыбнулся и поправил свою шляпу.

— Добрый, — сухо ответил Митр. — Сразу к делу. С какой целью мастер Гош явился ко мне?

— Есть плохие вести, — сказал Сроаш. — Мне кажется, в скором времени нашу страну может постигнуть беда, — добавил он, внимательно наблюдая за реакцией собеседника.

На грозном и в тоже время безразличном лице Митра ни один мускул не дрогнул.

— Тебе беспокоит то, что Лысый Дракон решил выделиться, отправив своих учеников на Скрытую гору? — массивная челюсть Митра немного зашевелилась, словно он собирался улыбнуться, но передумал.