Когда Рикель упомянула о городе и о какой-то лавке с порошками, я невольно вспомнила свой вчерашний визит к кузнецу.

«Ох, нет, пожалуйста, — мысленно взмолилась я, обращаясь к собственной памяти, — не надо мне снова рисовать перед глазами варвара, да еще и полуобнаженного».

Лучше я сосредоточусь на завтраке и на местных яствах. Ну или хотя бы на том, чтобы сделать, наконец, аккуратную прическу.

Привела себя в порядок и надела одно из самых моих любимых платьев — темно-синее с серебряной оторочкой на подоле, в меру пышное, с длинными рукавами, скрывавшими половину моей тонкой кисти.

Заплела косу потуже, чтобы она уже не растрепалась ни при каких обстоятельствах, и прицепила на грудь фамильную брошь, на которой был изображен меч над головой снежного барса.

Почему-то именно здесь, вдали от дома, за высокими, чужими стенами мне захотелось почувствовать свою принадлежность к северным землям, таким холодным и таким родным.

Рикель вытащила из гардероба очередное пестрое платье. Перевязала волосы бантом и от души напудрила свое милое личико.

— Всегда есть шанс встретить свою судьбу. А уж за общим завтраком, он велик как никогда! — провозгласила девушка, накладывая второй слой красной помады на пухлые губки. — Ты готова? Хочешь капельку духов любви?

Я отказалась, а Рикель решила капелькой не ограничиваться и обильно покрыла розовой, мутноватой жидкостью запястья обеих рук и шею.

В столовой мы появились чуть позже девяти. Просторный зал был забит под завязку.

Наше появление не прошло незамеченным для ближайшего столика, где сидели четверо молодых людей с белыми как снег волосами. Один из них широко улыбнулся и поднялся со своего места.

— Милые дамы, свободных столов нет, — сказал он громко, обращая на себя (и на нас) внимание двух соседних компаний, — не угодно ли будет разделить с нами завтрак?

Я окинула взглядом залу. Несмотря на ее размеры, кажется, парень был прав. И сесть нам, действительно, было некуда.

— А потом и ужин, — подхватил его приятель, — а после ужина… чем только не шутят любовные духи Белой Горы.

— Советую туда отправиться и вдоволь нашутиться с духами, — отрезала я и шагнула вперед, не удостоив больше взглядом задиристую компанию, — это же надо какой хам, — обратилась я уже к Рикель.

— С беловолосыми лучше быть поаккуратнее. У них злая магия, и они плохо контролируют свои эмоции. С людьми. А вот с животными умеют общаться. В этом их дар, — озабоченно проговорила моя соседка, оборачиваясь назад.

— Не знаю, как у них обстоят дела с эмоциями и с магией, а с хорошими манерами и с чувством юмора явно наблюдаются проблемы.

Меж тем я пробралась к очереди за едой и, взяв в руки посеребренный поднос, встала у самого края линии.

Вдруг за спиной послышался шум. Взвизгнула Рикель. Где-то рядом разбилась чашка. Кто-то громко вскрикнул.

Я резко обернулась и увидела, как со стороны распахнутого окна на меня несется большая хищная птица.

Острый, желтый клюв мелькнул в миллиметре от моей щеки. Каким-то чудом я успела отклониться. Наверное, мой учитель по боевому искусству сейчас бы одобрительно улыбнулся себе в усы, но мне было не до улыбок.

Прикрыла голову подносом, приготовившись к следующей атаке. То, что птица метила именно в меня, сомнений не было. Никто из присутствующих в столовой ее больше не интересовал.

— Анна, беги! — услышала я крик Рикель.

Не знаю, на что я рассчитывала. Спрятаться от птицы в просторных залах с колоннами или побыстрее прошмыгнуть в какую-нибудь укромную нишу, но я послушалась совета соседки и, держа поднос над головой, со всех ног бросилась к выходу.

А в следующий момент почувствовала, как уперлась в широкую мужскую грудь. Сильные руки прикоснулись к моим плечам.

Попыталась вырваться и испуганно оглянулась, опасаясь, что теперь мне уж точно никуда не деться от преследовавшего меня хищника. Но сильные руки не отпускали.

Вокруг царила тишина.

Казалось, что время застыло, тем самым замедлив и полет птицы, и движения людей вокруг меня, и даже едва уловимые колыхания тяжелой шторы на окне, которая настырно не давала уже осеннему ветру просочиться внутрь.

Робко подняла голову и встретилась взглядом с золотистыми глазами высокого, темноволосого мужчины.

-Ректор Адриан.

-Ректор…

-Сам Ректор!

Раздались возгласы со всех сторон.

Я знала, что ректор принадлежал к могущественному клану магов Пяти Ветров, который стоял у истоков создания всей Империи. Триста лет тому назад клан ушел высоко в горы и отрешился от всего мирского. Наверное, для того, чтобы стать еще сильнее.

Я стояла перед одним из его представителей, и мне казалось, что через плотную ткань его темного сюртука, я слышала мерные удары сильного сердца.

Немного отстранилась, а он, видя, что я больше никуда не рвалась, освободил мои плечи и слегка улыбнулся. В его улыбке было что-то неуловимое. На первый взгляд, она была мягкой и приветливой, но одновременно с теплом в ней сквозили и безразличие, и жестокость.

— Все в порядке, горгун улетел, — обратился ректор ко мне, не сводя с меня своего сосредоточенного взгляда, — тебе больше ничего не угрожает, — с этими словами он обошел меня стороной и жестом приказал беловолосым встать из-за стола, — все четверо в мой кабинет. Использование магии вне классов в Академии запрещено, и вам это прекрасно известно.

На лицах парней не осталось и следа от той самоуверенности, с которой они предлагали нам повеселиться вечерком. Под пристальным вниманием всех окружающих беловолосые поднялись со своих мест и вышли из столовой. За ними последовал и ректор.

Как только все пятеро удалились, в помещении снова стало оживленно. Как будто со всех нас в миг сняли колдовские чары. Даже ветер, наконец, справился с непокорной шторой, весело надул ее, как парус, и проник внутрь, напомнив всем присутствующим, что завтра осень сменит лето.

Я окончательно пришла в себя, только когда Рикель дотронулась до моей руки.

Это же надо было так вляпаться!

Занятия еще даже не начались, а я уже умудрилась стать главным действующим лицом в конфликте с беловолосыми, и чуть не пала жертвой горгуна. Слава Яйве, что ректор так вовремя появился. Интересно, что эта четверка ему наплетет и в каком свете меня выставит. Мне еще, между прочим, надо запросить с ним аудиенцию и попытаться перевестись на другой факультет. Сегодня был явно не самый лучший для этого день.

На секунду у меня возникло ощущение, что золотистые глаза ректора до сих пор смотрят на меня. Умом я понимала, что это невозможно, но ощущение было настолько реалистичным, что я снова стала оглядываться по сторонам. Тут уже очнулась Рикель.

— Ты видела, как он это сделал?! Только появился на пороге, и горгун почти сразу вылетел обратно в окно. Но как он на него посмотрел! И, между прочим, на тебя тоже! Да-да, не отмахивайся. Я такие вещи чую за версту!

— Жаль, что ты не чуешь за версту, когда меня собирается прикончить дикая птица. Ректор необъяснимым образом понял, что кому-то из студентов грозит опасность, и поспешил на помощь. На моем месте мог оказаться кто угодно.

— Да, но оказалась ты! И уж, поверь мне, это не просто так. Согласись, по крайней мере, с тем, что он красавчик.

Здесь с Рикель сложно было поспорить. Ректор действительно обладал определенной притягательностью. Уж не знаю, была ли это внутренняя сила или дар, доставшийся ему от магов ветра, но вкупе с тонкими чертами лица, статной фигурой и черными как смоль волосами, выглядел он, одновременно и мужественно, и утонченно. Слова Рикель о каком-то особом взгляде ректора на меня заставили мои щеки снова покрыться румянцем.

Отогнала их от себя подальше и отправила в рот пирожок с малиновой начинкой. Школьному повару неплохо было бы взять парочку кулинарных уроков у жены трактирщика. Пирожок оказался сухим и практически безвкусным.