Я с удовольствием погрузилась в теплую воду. Добавила в ванну щепотку магической соли, которая призвана была сделать мою кожу особенно мягкой, а вдобавок еще и пенилась так, что вокруг меня уже практически выстроился целый воздушный город.

Уж в чем, в чем, а во всяких зельях, травах и других магических примочках красоты моя мачеха знала толк. Наверняка, они сыграли не последнюю роль в том, чтобы отец так быстро на ней женился. И месяц после знакомства не успел пройти. Собственно, эту соль я умыкнула из ее ванны, которая больше напоминала лабораторию алхимика.

Думать о мачехе сейчас не хотелось. Я прикрыла глаза и провела мокрыми руками по лицу, зачерпнув ладонями теплой, живительной влаги.

Магическая добавка подействовала, и я почувствовала, как по телу разлилась расслабляющая нега. Ну и да, кожа, действительно, стала мягкой.

Постаралась отогнать от себя все мысли и насладиться моментом, как меня учил старый маг Сварос, который жил у нас в доме. Только получалось не очень.

Что-то мне подсказывало, что это моя последняя ванна, где я могу полностью расслабиться и побыть наедине сама с собой. Послезавтра должна была начаться новая жизнь в Академии. А там, кажется, еще и комнату придется с кем-то делить. Знатный у тебя род или не очень, а условия проживания и обучения были для всех равными. Так что прощай, комфортный быт наследницы маленького северного графства, стерегущего перевал от набегов дикарей.

Хотя, если задуматься, не такой уж она была комфортной в последнее время. Особенно когда выяснилось, что мне нужно отправиться в Академию обучаться боевой магии.

Грезила-то я факультетом алхимии. Страсть как любила смешивать всякие снадобья и травы. Правда, в родном доме мне это удавалось проворачивать только рядом с кухаркой Гретой, когда та что-то стряпала на кухне. Она была единственной, кто поощряла мое своеобразное увлечение. Где-то в глубине души у меня все же теплилась надежда, что отец учтет мои интересы и отправит учиться тому, что мне нравилось. Но в планы вмешался родовой долг.

Когда Империя освободила наше графство, мы присягнули императору, что первенцы рода будут стоять на страже Зеленых земель и обучаться на факультете боевой магии.

И все бы ничего, дело даже, можно сказать, благородное. Для мальчиков. А в моей семье первенцы всегда были мужского пола. Ну кроме меня.

Вообще, мое появление в роду у всех вызывало много вопросов и недоверия, даже у отца. Он то был уверен, что родится наследник. За неимением такого решил воспитать мальчика из меня.

Честно признаюсь, получилось у него не очень. В итоге и граф остался без наследника, и я без кукол и без нарядных платьев.

Смотры боев, тренировок отцовских солдат, охота, уроки владения холодным оружием. Как будто отец верил, что, если он вручил мне меч в руки, я в один прекрасный день превращусь в молодого графа.

Утешала себя мыслью, что хотя бы мама меня любила. Она умерла, когда мне было всего два года, так что я даже не помню, как она выглядела. Но Грета всегда рассказывала мне о том, с каким трепетом мама меня ждала, как сразу придумала имя и как читала сказки, сидячи у огня, поглаживая свой живот.

Потерла ладонь о ладонь и зачерпнула холмик воздушной пены. Где-то за стеной комнаты послышался шум. Наверное, в таверне началось веселье.

Постоялый двор, в котором я остановилась на ночлег, был известен на всю округу. Прежде всего, своими запредельными ценами, а потом уже качеством. По крайней мере, тут были мягкие кровати, нежирная еда и вдоволь воды. И даже ванная комната в покоях была. А что еще нужно усталой путнице, которая две недели тряслась в караване по ухабам и кочкам Большого Тракта?

Я прислушалась.

И тут вдруг здание трактира содрогнулось. Медная ванная дернулась, скрипнув ножками. Где-то внизу, в общем зале раздались крики. Истошно завизжала служанка, и снова грохот, лавиной несущийся на второй этаж.

Что-то тяжелое прилетело прямо в стену комнаты.

Потянулась за полотенцем, выплеснув часть пены на пол. Попыталась вскочить на ноги, но поскользнулась и плюхнулась обратно в воду.

Еще один удар по и без того пострадавшей стене проделал в ней внушительную дыру — по форме напоминавшую человека.

Человек тоже показался в проеме, прилетев из соседнего помещения. А за ним — уже целый клубок из людей. По крайней мере, мне так показалось.

В центре — высокий, мускулистый дикарь. Он выглядел огромным. Длинные волосы растрепались, рубашка на груди была порвана. А на мужчине, как шакалы на льве, висели сразу трое воинов в кожаных доспехах.

Я вскрикнула и медленно сползла по стенке ванной под воду.

Когда поняла, что больше не могу дышать, вынырнула. Часто заморгала от попавшей в глаза пены.

Увидела, что все соперники лежали на полу в отключке, а силач, чьи мускулы проступали даже через плотную ткань рубашки, смотрел на меня.

Вот это наглость! Мало того что ввалился в мой номер, так еще и уходить отсюда не спешит, а смотрит так, что…

Волна жара прокатилась по моему телу. Вода в ванной уже остыла, но я вся пылала под взглядом этих синих глаз.

Широкие плечи, бьющаяся жилка на сильной шее, тяжелое дыхание, которое еще не успокоилось после драки. И этот хитрый прищур. Ну точно лев, нацелившийся на жертву. При этом уже заранее знающий, что ей никуда не деться.

Я почувствовала, как краска залила мое лицо. А он и не думал отворачиваться. Смотрел так, как будто я была бездушной куклой, выставленной напоказ. Или просто пустым местом.

Уже была готова вывалить на этого наглеца все поднявшееся во мне возмущение. Где это видано? Крушить все вокруг, врываться в чужие покои, да и еще так нагло смотреть на беззащитную девушку! Между прочим, знатную девушку! Этому мужлану законы явно не писаны. Наверняка, всю жизнь шарахается по тавернам и дерется с пьяными забулдыгами.

Но я не могла произнести ни слова. Как будто синие глаза заколдовали меня. Чувствовала только, как мое тело продолжало пылать, а руки и плечи при этом покрылись мурашками. Кажется, сейчас уже вода закипит, и я сварюсь в ней, как лягушка из какой-то детской сказки.

Дикарь откинул с лица растрепавшуюся гриву каштановых волос и, наконец, соизволил отвернуться. Переключился на своих незадачливых соперников. Взвалил недвижимые тела на плечи, слегка улыбнувшись в коротко подстриженную бороду, и направился к двери. Дернул на себя ручку и спокойно вышел в коридор через мои покои.

Я быстро выскочила из ванны и тут же обмоталась полотенцем. Теперь буду знать, что в этих краях даже купаться, видимо, надо в одежде. Щеки продолжали гореть от стыда и возмущения. Сейчас я закачу хозяину этой богадельни отличнейший скандал!

Только я вылезла из ванной и оделась, как в дверях появился трактирщик. Еще с порога он начал рассыпаться в извинениях, умоляя меня ничего не говорить отцу.

Вряд ли бы граф тут же кинулся на мою защиту через все Зеленые земли, но трактирщик явно заботился о своей репутации. Может, не пускать в заведение всяких проходимцев и мужланов? Тогда и краснеть перед приличными постояльцами не придется.

Мужчина тут же выдал мне ключ от другого номера, где, по его словам, было лучше и комфортнее, а еще имелся прекрасный вид на лесную поляну.

Из-за плеча трактирщика испуганно выглядывала его толстушка-жена.

— Естественно, мы не возьмем с вас никакой платы, госпожа. И, может быть, вы снизойдете до того, чтобы попробовать вкуснейший пирог, который испекла моя Ахрен? — на этих словах мужчины, толстушка, наконец, полностью появилась из-за его широкой спины и протянула мне тарелку с куском ароматного пирога.

Не знаю уж, что она туда намешала, но пахло божественно — дикими ягодами и свежим тестом. Я сразу, как увидела это чудо кулинарного искусства, ощутила зверский голод. Кстати, не ела я практически столько же, сколько и не спала — то есть почти сутки.