И, пожалуй, на этих крайних и любопытным персонажах и стоит сделать акцент, ибо на них, в каком-то смысле, держалось всё имевшееся тогда могущество грандиозной и постоянно развивающейся державы.

Их, Хранителей, называли нитями прошлого бытия, потому как они, в природе своей, действительно связывали между собой новые поколения, только ступающие на земную твердь, и старые, давно павшие на неё под тягостью когда-то прожитых циклов. А ещё этот вид их удивительной расы был выведен искусственно и, можно сказать, почти не являлся частью основного генетического эпоса, так как отдалился от него слишком далеко в своей уникальности и сверхъестественности.

Незыблемая память, способность оперировать энергетическими потоками посредством сформированного пси-ядра внутри головного мозга, мощная регенерация, а также то, что поистине ставило их на иную ступень эволюции своего вида – теоретическое бессмертие плоти и духа. И лишь один недостаток всё это перекрывал – неспособность иметь какое-либо потомство, ведь они, как гибриды, были бесполы и, по сути, не обладали ни мужским, ни женским началом.

Мироздание дышало, годы постепенно сменялись десятками и сотнями циклов, новые века приходили, а старые постепенно исчезали где-то в их масштабной тени, удручённо оставаясь позади. Жизнь кипела в своих рожденцах, кои также постепенно заменяли друг друга, неся вперёд свои свежие взгляды и научные изыскания, а вместе с ними неумолимо таща за собой жестокие в своей рациональности войны, сопутствующие им жертвы и сохраняющие основу, общественные порядки.

Всё менялось, всё претерпевало изменения, и лишь те, кого называли Хранителями, оставались прежними, наблюдая за всем этим движением времени и попутно оберегая «детей своего народа», порой помогая им восстановиться от утерь и полученных в своих рвениях «травм».

И так бы продолжалось долго или же немыслимо бесконечно, однако неожиданно с изведанных космических окраин стали пропадать целые системы миров, а площадь самого космоса непонятным образом начала в тех местах сокращаться.

Хранящий Орден, как можно было понять, имел существенную власть над всем аппаратом управления своей цивилизации, а потому реакция на внешнюю и аномальную угрозу была практически мгновенной.

Исследования нового явления, попытки его контроля и провалы в этом действе, бессчётно следующие друг за другом. Но неудачи – это не самое страшное, ведь покуда имелись время и ресурсы, всегда можно было справиться с проблемой, пусть она и казалась непреодолимой. Страшнее было то, что так называемое «Явление Пустоты» каким-то образом стало порабощать тех Хранителей, которые вступали с ним в непосредственный контакт, пытаясь понять и разгадать его секрет. И под словом «порабощать» подразумевается отнюдь не убиение…

Пустотники, так их оклеймили тогда.

И они, когда-то великие и прекрасные примеры для подражания, являвшиеся столпами аколиптовских государств, вмиг вероломно обратились против своего народа, став самыми верными и ужасными приверженцами того, что оставляло после себя лишь ничто.

Война вспыхнула там, где её никто не ждал. Миры с многомиллионным населением схлопывались подобно игрушечным хлопушкам в разгаре битв «Хранителей истинных» против «Хранителей пустых», и мощь их Ордена сыпалась по примеру песка, разлетаясь в прошлом бытии когда-то яркими осколками времени.

И хотя масштабы действия всего были апофеозными, безумие это продолжалось не так уж и долго. Аколипты ослабли, число их нации сократилось столь сильно, что сопротивляться натиску Пустоты было уже невозможно и бессмысленно. А меж тем, по-прежнему вершили своё бесчинство те самые Пустотники, чьи ряды вместе с жертвами продолжающейся борьбы не переставали увеличиваться за счёт тех, кто не выдержал сражений и пал.

Тогда же, в момент, когда возможности сражаться больше не было, а некогда величественная космическая цивилизация терпела крах и принимала свой конец, остатками уцелевших Хранителей, что сумели ещё не сгинуть и не потерять свой разум, большинством голосов было принято решение воспользоваться технологией «стазисного взрыва».

Это «оружие» было последней мерой, которое до сей поры ещё ни разу никем не применялось. А суть его механики заключалась в том, что при помощи специального комплекса технологий взрывались магмовые ядра планет, запуская до конца не изученную реакцию взаимного уничтожения материи и антиматерии и вызывая в этот момент рассинхронизацию вибраций между самим пространством и временем.

Иными словами, огромные территории космоса замедлялись в своих движения настолько сильно, что останавливалось даже течение любой энергии, к которой, в том числе, относилась и опустошающая аномалия. Но ценой всего этого было всё то, что являлось «домом» для аколиптов и, к прискорбью, убийство их собственной державы окончательно.

…

Вероятно, это была последняя колония их поверженного исторического существа. Не было больше никакой высшей цивилизации, не было больше родных планетарных тел, на которых когда-то расцветала яркая жизнь, не было больше тех родных мест, на которых когда-то всё началось. Было лишь воспоминание о прощании, в котором все оставшиеся Хранители видели друг друга в последний раз, и был в памяти тот момент, когда все они навсегда расходились по разным порталам.

Тогда, в свой выбранный новый мир, каждый из них забрал с собой остатки выживших аколиптов, и тогда же каждый из них дал клятву во что бы то ни стало найти путь к спасению.

Но уже слишком давно была оборвана связь с последним из них. И Тэлеутайос, являвшийся неимоверно древним старожилом и тем, кто выбрал это взрослое Мирское Лоно в момент отступления и бегства в качестве нового обиталища для частички своего народа, остался один в своём роде.

…

Этот Мир был первобытен для него, примитивен, неразвит. Представители здешнего разумного населения были слабы, малосильны, постоянно враждовали друг с другом из-за своих расовых отличий, не принимали счастья без войны и не желали видеть радости без горя. И сущность, чей возраст превосходил во множество раз срок существования здешних Божеств-Паразитов, не видела тут для себя союзников. Слишком млады все были пред его сверхъявственным взором, а ещё – чрезмерно глупы и порочны.

Впрочем, намерения выходить на контакт с местным окружением у Хранителя не имелось изначально. Крайне опасно это было, ведь рано или поздно такое действие могло бы помочь пустотникам найти аколиптовские крохи и на этой ничем не защищённой планете. И хотя инициированные Пустотой попали тогда под стазисный взрыв, вряд ли они погибли. А потому стоило быть чрезвычайно осторожными в своём поведении.

И из-за указанных обстоятельств остатки былого народа, как и сам его «спаситель», ни разу не покидали «территории своей исконной земли», коя была перенесена вместе с ними и защищена искусным магическим барьером, что укрывал их до сего момента от всего, что могло бы навредить.

…

Страх и паника; суета от неготовности и нерасторопность от неверия.

Всё их небольшое поселение, едва выросшее до тысячи особей, было сейчас как никогда встревожено. И причины у этого состояния были вполне обоснованными.

То, что всегда казалось аколиптам неприступным и монолитным, спасительным и извечно уберегающим, подвергалось в этот миг атаке каких-то неведомых вторженцев. И всё бы ничего, старый народ никогда не преклонялся пред боязнью и своим врагом. В конце концов, на крайний случай, все его члены были неплохими артефакторами, а ещё у них был тот, кто постоянно стоял за спиной и не давал в обиду своих детей.

Но в данном случае, в этот момент, вся их подготовка и надежды были бессмысленны. Ибо процесс заражения барьера изуверской энергетикой, вызывающей одним своим видом ассоциации безысходности и гибели, был уже запущен их противником и необратим. А потому несокрушимый бастион, один из венцов творения старого народа и давно позабытой эпохи, был, к сожалению, обречён на крах.

И Хранитель, сумевший при помощи своего опыта и сверхвосприятия, почувствовать эти перманентные изменения в сферическом защитном поле, окружающем его поселение, приготовился встречать этих неприглашённых «гостей».