— Думаешь, твои слова выбьют меня из равновесия? — Нобу саркастично поднял левую бровь. — Я долгое время находился рядом с вами, испытывая ненависть, но не выдал себя, ибо прошел подготовку под предводительством Такэмикадзути.

— Зачем же было столько ждать?

— Ваша судьба должна была решиться сегодня. И пощады не ждите.

Макото смотал цепью руки Отохимэ, и оставил девушку у врат. Вдвоем с Рио они встали напротив своих соперников, и начался решающий бой.

Нобу перестал быть тем мальчишкой, который вечно ленился упражняться, и со смирением проигрывал, не взирая на упреки наставников. Керо пришлось нелегко, потому что движения Нобу были скупыми, но жесткими и неумолимыми в своей кровожадности. Глаза смотрели равнодушно, без положенной ярости и гнева, что вселило страх в сердце Керо: он впервые осознал, что может проиграть, и ощутил превосходство своего заклятого врага.

Тогда в ход пошли старые уловки: уйдя от удара, Керо разорвал дистанцию, вытаскивая из складок одежды обоюдосторонний клинок в форме ивового листа, и метнул его в Нобу. Мужчина перехватил оружие возле самого сердца, сжал, оставляя кровавый след на лезвии, прокрутился на месте, и метнул обратно в Керо.

Парень дрогнул, делая шаг назад, и удивленно посмотрел на торчавший из груди клинок. Дрожащей рукой он вытащил нож, и бросился на противника, но его руки ослабли, и Нобу без усилий выбил у него катану. Керо упал на колени, пытаясь сфокусировать взгляд на собственных ладонях.

— Да очистится память Рио! — прошептал Нобу, и неумолимый свист катаны разрезал воздух.

Макото увидел, как Нобу занес клинок над Керо, и голова его союзника покатилась по земле. Для Юдая это мгновение застыло: годы тренировок и все события колеса Идзанаги сложились в одну картину, он понял, что ему все это время пытался объяснить бог, и что от него требовалось. Начало — это конец, и конец — это начало. Идзанаги закольцевал их судьбы, и сейчас они подошли к тому моменту, когда круг окончательно замкнется. Однажды Керо убил Рио, что отвлекло внимание Юдая, теперь Нобу убил Керо, из-за чего Макото потерял бдительность.

Мужчина прокрутил катану, всаживая в грудь своего сына по рукоять.

— Прости меня, Макото! — сказал он надломившемся голосом, вытаскивая клинок. — Я всегда буду любить тебя.

Избранник Идзанами пошатнулся, но на губах отразилась мерзкая ухмылка.

— Думаешь, ты победил? — ответил юноша, сплевывая кровь. — Так смотри, что сейчас произойдет!

Напитанный ядом преисподней, он из последних сил развернулся, метнув копье Аменонухоко во врата. Острое лезвие, поднявшее сушу из моря, насквозь прошло через Отохимэ, и пробило брешь в валуне. Макото издал торжествующий крик, и упал замертво.

Юдай подбежал к девушке, глядя на смертельную рану. Зеленые глаза заволокло слезами, бледная кожа стала светиться.

— Отойди! — воскликнул Нобу, указывая пальцем на врата.

Мужчина проследил взглядом, и увидел, как из бреши сочится белый туман. Стало трудно дышать, сердце отчаянно забилось, словно его сжала невидимая рука, и Юдай понял, что богиня смерти освободилась от уз своей гниющей плоти, ее дух вырвался на свободу, и навис над Отохимэ.

— Ты — ее новая оболочка! — прошептал мужчина, глядя в лицо принцессы. — Для этого Макото и привел тебя сюда, чтобы Идзанами обрела новое тело, молодое и прекрасное.

— Я — дочь ками, морского божества, мое тело способно выдержать силу ее божественного духа! — едва слышно сказала девушка.

— Тогда ее присутствие исцелит тебя!

— Но что это будет за жизнь? Лучше смерть, чем участь сосуда мерзкой богини. Сделай это, Юдай, освободи меня!

— Нет! — с ужасом воскликнул мужчина. — Я не допущу этого, Отохимэ!

— Я любила тебя все эти годы, ждала, каждый день ждала, что ты явишься, и спасешь меня. Я отдала всю свою магию, чтобы перенести тебя в безопасный мир, и не сумела противостоять Макото, который напитывался силой от копья Аменонухоко.

— Отохимэ, мне так стыдно! — Юдай был сломлен ее словами. — Я любил тебя, томился по тебе, но однажды... я не знаю, как это произошло, но прошлое для меня стало словно сном, и я забыл о том, что нас связывало. Я такое ничтожество, моя принцесса!

— Не вини себя, это было колдовство. Я сразу ощутила: на тебя наложили чары, чтобы ты забыл обо мне.

Юдай на секунду замер, не понимая, что она имеет в виду, после чего его посетила страшная догадка.

— Мей!

— Вот как ее зовут, девушку, чей голос пробился ко мне сквозь миры.

Нобу подошел к ним ближе.

— Все произошло так, как должно было произойти. Идзанаги-но микото свел воедино миллионы нитей, чтобы сегодня вы спасли вселенную.

Спаситель поднял на него взгляд.

— Так ты знал, чем все закончится?

— Поэтому и умер Рио, чтобы я выжил, обрел силу, и сумел донести до вас, что долг нужно блюсти, несмотря на боль и внутренние терзания. Идзанаги предвидел множество вариантов развития истории, и лишь этот путь был победным. Теперь от вас зависит, было ли все напрасно, или нет.

Юдай и Отохимэ переглянулись, и на их лицах отразилось понимание.

— Я не позволю! — крикнул мужчина. — И не думай об этом!

— Я все равно умру, — с грустью возразила принцесса, — сила моей крови все еще сохраняет мне жизнь, но с каждой секундой она угасает. Лучше спасти миры, чем уйти в преисподнюю, и предаваться мукам совести вечно.

— Но это я спаситель, я должен заплатить цену, а не ты! Я — ребенок из пророчества Идзанаги!

— Юдай, моя любовь, ты и сам все понимаешь.

Освобождение богини смерти было неизбежно, Идзанаги предвидел это, знал, что ее оболочка рушится, и скоро она найдет возможность просочиться в мир живых, поэтому спланировал свое колесо событий, подготовил избранных — сильного Юдая и слабого Макото, отравленного колдовством Мей. Бог дал злобной Идзанами надежду, и свел события так, чтобы дочь дракона, способная вместить в себя божественный дух, оказалась у врат в страну Ёми в тот самый час, когда в валуне образовалась брешь.

— Когда богиня смерти овладеет моим телом, я уйду в преисподнюю до того, как она возьмет контроль над моим разумом, и ты перекроешь выход.

Слезы покатились по щекам Юдая: это и была та самая цена, которую он должен заплатить: пожертвовать не своей жизнью, а жизнью Отохимэ.

— Моя любовь, если бы я только мог — я отдал бы все, чтобы спасти тебя!

Его слова вызвали улыбку у девушки, и он поцеловал ее в последний раз.

— Просто помни, я всегда буду любить тебя, даже там, в кромешной тьме!

Когда туман опустился на тело девушки — рана в груди затянулась. Лучезарные зеленые глаза поменяли цвет, обретая болотный оттенок. Она с трудом поднялась, шатаясь, словно не владела собственным телом, и перевела взгляд на Юдая. Муть рассеялась, уступая осмысленности.

— Она внутри! — хрипло произнесла принцесса. — Идзанами очень сильная, я едва сдерживаю ее! Скорее, пробей отверстие в валуне, а потом — затяни его. Копье преобразовало морскую воду в сушу, оно управляет материей, теперь я это знаю: мне передались ее воспоминания.

Нобу положил руку на плечо Юдая, ободряюще сжал, и легонько подтолкнул вперед.

— Только ты, избранник Идзанаги, сможешь воспользоваться копьем! — напутствовал его старый друг.

Юдай сжал древко до побелевших костяшек, и приблизился к вратам. Вкладывая в руки все отчаяние, он раскрошил камень, защищенный магией бога. Из образованного прохода повеяло смертью и безысходностью.

— Вот где мне суждено провести вечность! — горько сказала Отохимэ, остановившись у самых врат. — Я буду держать ее под контролем, не позволю ее духу взять верх, чтобы выиграть вам спокойные годы. Только помни, что я говорила тебе.

Юдай обнял ее, задыхаясь от нежности, ибо чары Мей окончательно рассеялись.

— Каждый год, точно в этот день я буду ждать тебя у врат. Идзанаги не сумел принять свою супругу такой, какой ее сделала преисподняя, но я всегда буду любить тебя, моя принцесса, зеленоглазая дочь дракона, нежная богиня! А после моей смерти мы выссоединимся, обещаю!