— Знаешь, кто я? — поинтересовался Бранд.

Маг еще раз скосил глаза на кольцо, надетое на прозрачный кулак, снова закивал часто и мелко. Могучий уровень в профессии, но не боец, Воля тоже не слишком высокая, в отличие от Восприятия. Разъездной маг-телепортист, скорее всего, большие деньги, приятные путешествия, профессия растет, словно сама собой, жить можно.

— Назовись и расскажи, что тут делаешь.

Маг еще раз покосился на кольцо, явно прикинул, успеет ли телепортироваться (Бранд выпустил его из хватки) и решил, что не успеет. Он и правда не успел бы, но все равно, такая быстрая сдача подтверждала — не боец, впрочем, Бранду и не требовалось сейчас воевать. А вот незаметно и быстро навестить несколько мест — да.

— Торсон Фиандор, — сказал маг со вздохом. — Маг-портальщик, оказываю услуги доставки по всему миру, но я здесь случайно, поверьте! Просто сопровождаю молодоженов, не пожелавших ломать ноги и трястись в каретах! Работенка непыльная, профессия растет, хотя вначале, конечно, пришлось потратиться, чтобы мир объехать, но потом все пошло на лад!

Бранд припомнил рассказ Валланто о «деревне новобрачных». Да, здесь было высоковато против обычного, не так жарко, да и дорога, но взамен молодожены получали незабываемый «медовый месяц». Валланто упирала на возвышенность и духовность любви, но для Бранда все это выглядело сильнейшим развратом, где даже Мион Три Стрелы или Дж’Онни выглядели бы новичками.

«Молитвы телом» приносили Городу Любви немало денег, жрецам — Веры, а Адрофиту — небесной маны.

— Сколько им еще там осталось? — спросил Бранд.

Со своим уровнем профессии Торсон управился бы с поездками и за день, но если подписать его на то, чтобы закинуть всех сразу обратно, к подножию Садэроджиманогатхи, могло бы выйти очень складно.

— Должны были уехать еще три дня назад, но верховная пригласила их остаться, и они приняли приглашение. Церемония в ночь кровавого безлуния в Городе Любви, м-м-м-м.

— Верховная? — насторожился Бранд, не разделяя восторгов мага по поводу чужого разврата.

— Ну да, — ответил Торсон. — Я ж не простых живых сопровождаю, знаменитую героиню Ордану Облако!

Бранда словно Дж’Онни лягнул по голове.

— И ее мужа Шадрона? — спросил он.

— Да! Так вы знакомы? — обрадовался Торсон.

Бранд не ответил, лихорадочно прикидывая варианты. Приказать им уехать? Слишком явно, да и Ордана разорется о том, что Бранд ей жизнь опять загубил. Верховная встречалась с ними, Турса распространяла слухи, что же, Минта тут явно ждали, как и было запланировано. Но это внимание верховной? Нет-нет, никак нельзя было рисковать, следовало отправить Ордану и Шадрона дальше, но обставить все так, чтобы это не вызвало подозрений.

Отправить сегодня же.

Ничего, доберутся Бранд и остальные пешком обратно к Валланто, не переломятся.

— Церемония в ночь кровавого безлуния, значит, у нас есть время, — сказал Бранд, успокаиваясь. — Давай в Килиас, для начала, а остальное я тебе по дороге растолкую.

Торсон, стоявший с видом «во что я вляпался?» только вздохнул тихо и начал наколдовывать телепорт к границам Брумана, королевства, уроженкой которого была Валланто. Именно там располагался порт Килиас, где Бранд собирался оставить первый ложный след.

25 день 13 месяца 879 года

Их было двое. Верховный жрец Граин, низенький и кряжистый гном, словно выросший вширь вместо высоты. Традиционная накидка-рубаха смотрелась на нем нелепо, но Граин явно привык к такому виду и не находил в нем ничего особенного. На пальцах его виднелись несколько перстней — артефакты для защиты и связи.

Верховная жрица Олинэ, темная эльфийка, изрядно напоминала Валланто, пропорциями и цветом тела. Грациозное и гибкое тело, выразительные глаза и улыбка, от которой Минт явно напрягся и возбудился. От верховных тянуло могучей Верой, не хуже, чем от Гвидо Солнцедара или старого друга Ролло. Ясно было, сбрось любого из сидящих напротив Бранда жрецов голышом на вершину Садэроджиманогатхи — выживут и даже не чихнут.

Граин и Олинэ явно ощущали Проклятие Минта, незаметно морщились, словно от того несло тухлятиной.

— Что, так и будем в гляделки играть? — первым не выдержал Минт.

Верховные рассматривали его и Бранда, Бранд в ответ рассматривал верховных. То, что они явились вдвоем, уже указывало на интерес служителей Адрофита, с другой стороны, они всегда могли честно сказать, мол, не каждый день к ним являются с Проклятием, да еще и в сопровождении могучего героя. Минт тут выступал как бы просителем, поэтому у верховных было преимущество, но Бранд знал, что им нужны дневники хозяина подземелий и подозревал, что жрецы знают об этом его знании.

Поэтому обе стороны молчали и тянули время.

Обе стороны знали, что на сидящих напротив не действуют и не подействуют подобные уловки.

— А лечить меня кто будет?

— Моя личная ученица, — легко ответила верховная жрица Олинэ, чуть меняя позу.

То ли пробовала свои чары на Бранде, то ли делала все это на автомате, даже не обращая внимания на эффект. Бранд сделал глоток местного горячего напитка, с жиром и молоком для питательности, продолжал смотреть на Олинэ. Да, легко можно было представить на ее месте Валланто, соблазняющую телом, ведущую неофитов дальше по дороге служения богу любви.

— Если мы договоримся, конечно, — добавила Олинэ с теплой улыбкой.

— А что, мы можем не договориться? — встревожился Минт и повернулся к Бранду. — Дед, дед, ну скажи ты им! Посмотри грозно, как ты умеешь!

Бранд посмотрел грозно, но вполсилы. Напрягшиеся было Верховные ощутили лишь легкое давление на свои щиты Веры и немного расслабились. Да, в этом церемониальном зале в «здании регистрации» они находились лишь вчетвером, но вот снаружи хватало других жрецов, а может и героев. На мгновение Бранду показалось, что он ощутил кого-то знакомого снаружи, но ощущение тут же пропало.

Ордана и Шадрон отбыли еще вчера, хоть и пришлось пожертвовать кольцом Олессы.

— Не самая лучшая тактика — давить на тех, кто может и не захотеть помогать, — заметил Граин слегка хрипловатым, словно потрескивающим голосом.

Бранд бы сказал, что он родом с гор Казада, как Олинэ явно было уроженкой Иниалиодэли, но меняло ли это хоть что-то? Нет.

— Все хотят помогать деду, — самоуверенно заявил Минт, — а также мне, несравненному барду! Вы хотите денег⁈ Они у нас есть!

— Вера не продается за деньги, — ответила Олинэ, продолжая взирать на Минта и Бранда.

Тело ее и взгляд выражали любовь разных оттенков. Материнскую любовь и желание защитить и помочь. Любовь к земле и горам вокруг и их обитателям. Любовь ко всем живым и радость от того, что они есть. Любовь к этому жирному местному чаю и кусочкам сушеных фруктов, сопровождавшим его. Любовь к богу и небу над головой. Телесную любовь, к Минту и Бранду одновременно и по раздельности, готовность отдаться им обоим прямо здесь и в то же время стать верной женой, развратной спутницей, ласковой подругой жизни.

Все, как говорила Валланто «любовь может проявляться массой способов и телесная — лишь часть ее».

— А за что продается вера? — полюбопытствовал Минт.

Бранд молчал и продолжал наблюдать. Он не собирался никого передавливать волей, но задача в целом стояла непростая: надо было договориться о снятия Проклятия, продемонстрировать свою слабость и упадок сил, но в то же время не отдать дневники Марденуса. Да, в них не было почти ничего полезного, особенно для тех, кто не побывал в его подземелье под драконьими горами, но сейчас дневники для Бранда представлялись скорее этакой наживкой. Зачем-то они были нужны богам, включая Ордалию, и на эту наживку можно было наудить еще сведений и знаний.

Сомнительного качества, верить которым безоговорочно никак не представлялось возможным, раз уж они исходили от богов и их служителей, но все же сведений и знаний. Тут кусочек, там кусочек, глядишь и сложится еще какая-нибудь мозаика, даст ответ на вопрос, как все провернуть, не повторяя пути хозяина подземелий.