— Лень, — пожал он плечами и обратился к капитану. — Бард Вольдорс в моей команде.

— Моя каюта к услугам несравненного барда, — немедленно ответил капитан.

— Все, давай, пиздуй на корабль, — заявил Дж’Онни, подпихивая Минта коленом передней ноги. — И можешь гордиться!

— Чем тут гордиться? — вяло спросил бард.

— Ты же хотел, чтобы было пиздато, как у Бранда? Вот оно! Правительницы творили и творят ради него всякие безумства, а теперь ради тебя герцогиня Грандиус творит такую хуйню! Ничего, повзрослеешь, и до королев доберешься!

— Уже добрался! — обрадовался Минт и помчался на корабль.

Ишмир уже скрылся из вида, когда Бранд ощутил неладное. Вскинул голову, нашарил взглядом, нашел. Какая-то летающая нежить гналась за полумертвым альдором, летевшим только из страха перед мертвечиной.

— Дж’Онни, подбрось! — крикнул Бранд, подпрыгивая изо всех сил.

Доски палубы хрустнули, корабль присел и подпрыгнул, донеслись крики пассажиров. Перекрывая их, ударил громкий свист Дж’Онни, волна звука ударила в щит, подставленный Брандом под ноги в наивысшей точке прыжка. Придержала на мгновение и Бранд толкнулся еще раз, помчался наперерез нежити. Та оскалила клюв, ушла чуть выше, но Бранд уже закинул за спину ранец с ветром, активировал его, припомнив тот злосчастный побег из королевской тюрьмы в Таркенте.

Рывок вверх и вбок, нежить не успела ничего сообразить, как Бранд метнул крюк с цепью, пробил дохлую тварь навылет и в мгновение ока оказался наверху, разнес башку в пыль, оборвал крылья, выбил сердце. Тут же рванул вниз, обычный ранец не позволил бы таких маневров, но Олесса снабдила его в дорогу самым лучшим. Альдор падал беспорядочно, похоже, просто умер в тот же миг, когда Бранд прибил летающую нежить.

— Где? — крикнул Бранд, подхватывая полумертвого живого на руки.

— Стра… Стражевой, — пробормотал тот в ответ заплетающимся языком. — Бла… благодарю, ваше геройство, а как же вы?

Бранд не слушал его, моментально перенес ранец за спину живого, ласково толкнул в сторону Ишмира, а сам начал падать обратно. Не пользовался никогда ранцами, не стоило и начинать. Живой еще что-то там орал, Бранд даже не пытался слушать, ловко поймал очередной удар Дж’Онни в щит, замедлился и ловко съехал по мачте прямо на палубу.

— Мне нужно будет отлучиться на север, — сказал он героям, — а вы плывите дальше по плану, я догоню.

— Да ты охуел! Мы с тобой! — выразил общее мнение Дж’Онни.

— Да, дед, с тобой безопасно! — вскричал Минт.

Бранд обвел всех взглядом, затем посмотрел на пассажиров и команду корабля, отдельно на капитана. Пожал плечами и шагнул за борт.

5 день 13 месяца 879 года, Орск

Над столицей Великого Степного Ханства витали запахи смерти и крови. Традиционный забой скота в начале месяца бога смерти, словно огромное подношение Гаросу, разве что без жрецов, молитв и песнопений. После этого можно будет всю зиму есть мясо от пуза, а оставшемуся скоту хватит зерна и сена, чтобы дотянуть до месяца Филоры, когда начинала зеленеть степь.

— Куда тащите? — донесся возглас одного из подручных хана Таганара. — Вон туда и сразу в телеги!

Орки различных племен тащили освежеванные туши к длинной веренице телег, каравану, отправлявшемуся в Дарнию, Стордор, Палантор, Лотонию, Урдар и Тарбад. У соседей-кентавров хватало своего мяса, Алавия отказалась, а авианы просто утащили свою часть по воздуху, благо с ними явился сам Трентор Громоптах.

Вчера, глядя на героя-авиана, Лана вдруг ощутила себя птицей с подрезанными крыльями.

— Плотней, плотней трамбуй, ну же, применяй силу, ты же орк, а не худосочный эльф!

Зачарованные на прочность и повышенную втрое вместимость телеги трещали и гнулись, грузовые лошади косились недовольно, предчувствуя, что им тащить эту тяжесть. Но что поделать, если хан Таганар объявил, что Ханство и Стордор теперь друзья, круг племен его поддержал, да и молодые орки туда потянулись, за приключениями, славой и богатствами.

Ханство пострадало меньше своих соседей, за исключением хитрых кентавров, как всегда вывернувшихся, лишь бы не отдавать степи их законным владельцам-оркам, так судачили в Орске. Прорывы в горах Тарбада и Палантора, зверье и Проклятые оттуда или бежали, или были выдавлены в степь и удачно ударили, новоявленный хан Авадия (несомненно взявший имя ради сходства с Абадией Жестоким, объединителем степи) оказался ослаблен и разгромлен, раскол ханства закончился.

Теперь вот Ханство помогало соседям, нуждавшимся в еде.

— Да, в Стордоре теперь такие крики не в почете, — вздохнула Лана.

Война с дриадами закончилась, остались только какие-то вялые пограничные перепихивания с Алавией и Ирием, но Лане не захотелось оставаться там ради таких крох. Можно было вернуться к Провалу, там всегда не хватало героев, а теперь, после истории с хозяином подземелий, прорывами и явлением Бранда, их стало еще меньше. Но Лана не могла пересилить себя, поездки к Провалу для нее прочно ассоциировались с тренировками и усилениями ради наставника Мартахара, который… которого…

Что толку теперь в пустых драках с демонами?

— Еще бы, раз мой сын женился на эльфийке, — отозвалась Анея.

Видно было, что мать Гатара до сих пор смущена и не до конца приняла все случившееся. Что ее сын стал королем другой страны и словно мало ему было женитьбы на эльфийке и полугномке, так еще и ухитрился заделать с ними детей! Лана рассказывала Анее о благословении наставника Мартахара и богов, явно уготовивших особую судьбу для Гатара и его жен, но Молния по себе знала — иногда мало было просто услышать. Понять, принять, осмыслить, осознать — возможно, даже получив повышение атрибута Мудрости — вот что было и оставалось самым трудным в таких ситуациях.

Она вот сама до сих пор не приняла, что наставника Мартахара больше нет.

Возвращение с героями, внимание хана Таганара, возвышение матери Гатара и племени Однорогого Быка, и переезд их в столицу, дружба Ханства и Стордора и все прочее, случившееся за последние полгода, Анея тоже пока что не приняла до конца.

— Да нет, там больше Справедливая Королева старается, все пытается изжить наследие прежнего короля, его идеи о превосходстве людей и что всех остальных надо убить. То, что король Гатар, орк, женат на эльфийке Ираниэль и самой Марене, наполовину гномке, очень способствует изживанию, — пояснила Лана.

— Мой сын — король, причем законный, — слабо улыбнулась Анея. — Все же верно говорят, что надо быть осторожнее с желаниями, иначе они могут сбыться.

Вокруг продолжалась суета с забоем и разделкой скота, беготня юных посыльных, мелькание молодых, наголо выбритых орков и орчанок, желающих показать себя в деле. Два дня Лана помогала, но так и не нашла покоя в привычном деле, а прилет Громоптаха окончательно выбил ее из колеи. Теперь вот она пыталась отстраниться, забыться в разговоре, а Анея просто отдыхала. То, что ей теперь «не положено» участвовать в таких работах, мать Гатара тоже не приняла и не хотела принимать.

— О чем ты? — спросила ее Лана.

Ровесницы и формально равные — новые титулы матери Гатара и ее материнство уравновешивали геройство Ланы, до известной степени — но все равно в общении возникали неловкие паузы, как вот сейчас. Смущалась, конечно, только Анея.

— По дороге к Провалу Гатар завернул навестить меня и родное племя, — объяснила Анея. — Мастер Бранд еще носил чужой статус, а жены Гатара не были его женами, но в общем он рассказал мне, кто скрывается под личиной старого Торговца. Мы сходили в степь.

Вот так просто, подумала Лана угрюмо, взяли и сходили. Впрочем, Бранд всегда был таким, спал, с кем хотел, любил, кого хотел, женщины разных народов вешались ему на шею, а он все продолжал куда-то шагать к своей цели. Женщины висли, затем отваливались, Бранд продолжал шагать, словно не замечая их, как не заметил предложения самой Ланы. Да, она говорила о поддержке в геройстве и делах, а тут просто провели вместе ночь, но все равно почему-то Лане стало обидно.