Демон, словно услышав его, шагнул вперед, вскидывая пылающий меч.

— Не выйдет, — бросил Шадрон, но все же оглянулся.

Ага, подумал Бранд, мое присутствие придало ему храбрости, мол, если что, Алмазный Кулак обломает рога проклятому демону. Влюбленность в Ордану, надо полагать, тоже помогла, хотя бы добавила рассеянности и усталости, чтобы Шадрон даже не задумался о последствиях.

— А допросить-то его выйдет? — поинтересовался Бранд.

Он и гвардеец были примерно равны по уровням, похоже демон служил могучему демолорду. Скорее всего, Шадрон на одном этом призыве поднял пару уровней профессии, судя по яркости свечения, окутавшего демонолога, но вглядываться в его статус Бранд не стал, не видел смысла. Либо Шадрон сможет его допросить, либо нет, потому что у Бранда точно не вышло бы. Обломать рога гвардейцу он еще мог, но заставить говорить?

Тут, пожалуй, потребовалась бы целая команда, желательно с жрецами и магами холода.

— Допросить? — изумился Шадрон. — Ты же хотел спросить?

— И где гарантии, что он ответит правду?

— Скажи мне свое имя!! — взревел гвардеец демолорда в круге. — Чтобы я мог найти тебя и высосать твой мозг!!

— Алмазный Кулак, — бросил Бранд, несмотря на предостерегающий жест Шадрона.

Чего уж стесняться, если Бальбазар знал его настоящее имя и все равно не смог отомстить мифическим обратным призывом? Очень распространенное среди живых суеверие, мол, если демоны будут знать твое настоящее имя, то смогут призвать к себе.

— А, — поскучнел гвардеец и опустил меч, почесал рогатую голову. — Хотите сделку? Один правдивый ответ на один вопрос каждому, и вы меня отпустите⁈

— Идет, — ответил Бранд, опередив Шадрона.

Тот посмотрел недовольно, но затем все же начал колдовать, скрепляя сделку. Круг вспыхнул, Шадрон кивнул и Бранд немедленно задал свой вопрос.

— Жив ли демолорд Бальбазар?

— Да, — тут же ответил демон-гвардеец. — Теперь ты, демонолог!

7 день 12 месяца 879 года, Твердь

Дверь приоткрылась бесшумно и тут же закрылась за спиной Бранда. Сопровождавший его светлый эльф, закутанный с ног до головы и упорно притворявшийся человеком, несомненно отступил в тень и затаился снаружи. В огромном зале царил полумрак, на столе посреди помещения стоял подсвечник, в котором еле горела одна свеча, да Бос бросал свои золотистые лучи в окна.

— Ваше императорское величество, — кивнул Бранд в сторону единственного живого в зале.

Не этого он ожидал от встречи, но не драться же теперь?

— Для вас, знаменитый герой, просто Олесса, — ответила императрица Турсы, поднимаясь из огромного кресла.

Хлопок в ладоши и свеча погасла, вспыхнули светильники на стенах и по окнам пробежала волна какой-то магии, затеняя их без штор. Она коснулась стола и там появились еда и напитки — какое-то подобие магического кармана, только в отдельном предмете, понял Бранд. Дорогой и не слишком полезный, но весьма эффектный трюк.

— Меня уверяли, что амулет сокрытия защищает от заклинания Оценки, — заявила Олесса, демонстрируя этот самый амулет, многоугольный изломанный клубок линий, висевший у нее на груди.

— Защищает, — пожал плечами Бранд. — Но я могу видеть чужие статусы, пускай и не полностью.

Синие глаза императрицы вспыхнули восторгом, она едва не захлопала в ладоши, глядя на Бранда с каким-то странным восхищением. Было в происходящем нечто странное, Бранд специально не стал наносить визитов в императорский дворец, да и с героями местными вначале собирался свести все контакты к минимуму. Наверху, практически буквально, ведь императорский дворец стоял выше других зданий Тверди, тоже отнеслись равнодушно, так казалось Бранду.

И тут вдруг, после двух с лишним недель в столице, когда уже ясно стало, что на днях надо будет отправляться дальше, такой вот поворот. С тайными приглашениями, попытками скрыть себя и этим восхищенным взором.

— Вы, наверное, не помните меня, — вдруг улыбнулась Олесса, отставляя взятый было в руку бокал с вином.

Стройная, высокая, с косой до пояса и синеглазая, с крепкой грудью, в платье до пола, украшенном сапфирами, она казалась воплощением традиционной красоты самой империи. Ибо Турса, хоть и привечала всех живых, но все же основу ее составляли люди и правили ей тоже они.

— Вы и ваша команда навещали Твердь семнадцать лет назад, помните? Вы тогда спасли Овород на севере, прорубились сквозь ряды слуг Проклятого и вырвали ему сердце!

Сражение у стен Оворода, крупнейшего города империи на севере, Бранд отлично помнил. Одно из первых совместных дел его прежней команды, в котором только присоединившийся к ним Джаггер Колун сломал свой топор о голову этого самого Проклятого. Бранд поделился с ним адамантитом и Джаггер обзавелся несокрушимой секирой, стал Джаггером Мясником.

Вот Олессу Бранд не помнил, хотя возле императора Патела Второго крутились какие-то детишки, возможно, она была одной из них? Так что Бранд лишь пожал плечами и взял бокал с каким-то слабым местным вином. Ни яда, ни любовных зелий, ни природных афродизиаков, просто вино. Странно, подумал Бранд, ставя бокал на место.

— Не помните, — еле слышно вздохнула Олесса, — зато я отлично вас запомнила! Вы показались мне каким-то всемогущим великаном, и я потом долго собирала упоминания ваших подвигов, перечитала все-все книги, где упоминали вас и…

Она взяла себя в руки, задействовав какое-то из умений профессии правителя.

— В общем, вы можете себе представить, какое впечатление произвели на меня.

Честно говоря, Бранд не мог, так как плохо разбирался в детях, поэтому он поступил привычным образом: пожал плечами.

— Вы появились вдруг на границах империи, а затем приехали в Твердь, и я разволновалась, словно снова стала той восьмилетней девочкой, — опять заговорила Олесса после короткой паузы.

Так она ждала визита, чтобы поговорить, не выдавая себя, понял Бранд. Боролась с собой, чтобы не бежать в гости, подобрав подол и повизгивая от восторга, ибо несолидно такое проделывать императрице, тем более такой молодой. Наверняка несколько группировок у трона боролись за влияние и Олесса балансировала между ними, отсюда и попытки сохранить визит в тайне. Наверное?

А может все банально и прозаично, подумал Бранд.

— Скажите, Бранд, почему вы не гуляете на свадьбе Орданы Облако? — спросила Олесса.

— У меня давние разногласия с невестой.

— Но ведь ваш якобы внук свел ее и демонолога Шадрона, которому вы наносите ежедневные визиты?

— В жизни бывает и не такое, — обозначил улыбку уголками губ Бранд, — а в книге напишешь, так все решат, что выдумка.

— Как в книгах об Эл Доже? — с лукавой улыбкой спросила Олесса.

Действительно поклонница, подумал Бранд, не спеша что-то говорить в ответ. Ролло не мог проболтаться, издателю или кому он там подвиги Бранда перевирал, Скрытник не называл имен, а тот оказался достаточно умен, чтобы держать рот на замке, даже если догадался, о ком идет речь. Стало быть, Олесса знала историю подвигов Бранда и их детали достаточно, чтобы сопоставить с книгами и самостоятельно вычислить правду.

Следила и знала, но к чему тогда вопрос про свадьбу Орданы?

Олесса поглядывала, допила вино и крутила в пальцах бокал, словно скрывала нервозность. Еда и сладости так и стояли нетронутыми, а Бранд размышлял, не являются ли все эти вопросы продолжением истории с дневниками Марденуса. Империя была огромна, у нее не было какого-то одного бога-покровителя, но все же выделяли троицу: Зероса, Теруна и Сайроса. Гвидо Солнцедар верил в Зероса, да и у Теруна хватало поклонников среди героев, и информация через бога и при его посредстве вполне могла добраться и до прелестных ушек Олессы.

Потому что как ни крути, а юная императрица была красива.

— Скажите, Бранд, знакомы ли вы с Метроном Хластвигом? — вдруг спросила она.

— Глава Щита Империи? — припомнил Бранд с некоторым трудом, все же столько лет прошло. — Он еще жив?