Делах уже много лет был неизменной правой рукой и советником вождя Стегобора.

— Старость и деградация уже скоро настигнут меня, — заявил он без тени смущения.

Выглядел он крепким и полным сил, но при это был лишь на два или три года младше самого Бранда.

— Долине нужен будет новый вождь, молодой, крепкий, полный уровней, опыта, повидавший мир и знающий с какого конца браться за дубину! — продолжал Стегобор, словно невесту на выданье расхваливал.

— Я поклялся не брать больше учеников, — напомнил ему Бранд.

— Это не ученичество, мой сын просто совершит с вами путешествие на восток! Не спрашиваю о вашей цели, уверен, она более чем достойная…

— Избавить нашего барда от проклятия Адрофита.

— Вот! Вот! — радостно взревел вождь. — Как я и говорил!

Бранд чуть вскинул руку, останавливая ручищу Стегобора, которой тот, в порыве чувств хотел его хлопнуть по плечу. Все бы ничего, но из-за размеров точно попал бы по голове, и Бранд отреагировал машинально.

— Не ученичество, просто совместное путешествие и уроки жизни, уверен моему сыну найдется чему поучиться у такого количества славных героев!

— Хорошо, — кивнул Бранд, — я не против.

Дополнительное отвлечение от Валланто, да и дубиной у Провала сын вождя размахивал вполне умело.

— Вайдабор! Вайдабор! — взревел вождь, перекрывая песню Минта. — Иди сюда, сынок!

Вайдабор Дубина подошел, встал рядом.

— Ты звал меня, отец⁈

— Вайдабор! Я предлагаю тебе совершить путешествие на восток вместе с Алмазным Кулаком, посмотреть на живых и себя показать, поучиться жизни и помочь мастеру Бранду!

Вайдабор явственно заколебался, затем все же спросил:

— Но как же Провал, отец⁈

Бранд мысленно одобрил — пускай присутствие героев у Провала и было добровольным, но все же Вайдабором явно двигали чувство долга и желание защищать живых.

— Я отправлю к нему три десятка крепких великанов! — провозгласил Стегобор.

Бранд лишь повел рукой, мол, с его стороны никаких возражений.

— Это честь для меня, мастер Бранд! — пророкотал Вайдабор, складывая руки перед собой и кланяясь.

— Да грянет с новой силой пир! — закричал Стегобор. — Слава Алмазному Кулаку!

— Слава!!

11 день 11 месяца 879 года, Пенное море

— Зачем я только…

Не договорив, Минт свесился с огромного бревна, исполнявшего роль корабля и снова начал блевать прямо в мутные воды Пенного моря. Вчера утром, страдая от похмелья после пира, Минт разнылся и разканючился, мол, не переживет путешествия по суше в обход моря, и нельзя ли как-то побыстрее? Дж’Онни заржал и посоветовал ему пососать великанскую сиську, молоко, мол, спасает от похмелья. Вождь Стегобор вдруг оживился, похоже, сообразив, что так можно будет записать «великого барда Вольдорса» как молочного брата великаньего племени, как-то втянуть в жизнь Долины и оставить у себя, дабы наслаждаться песнями.

Минт тоже там что-то сообразил и раскричался, мол, давайте быстрее в путь.

— Ты же плавал уже, — заметил Бранд.

Он размеренно взмахивал веслами, наслаждаясь разминкой и сменой обстановки. Да, можно было добраться до Карбарги и оттуда срезать пару углов или нанять портальщика, но ведь Минт просил быстрее? Просил. По легенде король Минт ехал лечиться от Проклятия, а герои лишь сопровождали его, так что быстро сделали самодельный корабль из ствола дерева, да поплыли на веслах.

— Там был нормальный корабль, а не… — Минт перегнулся и снова начал травить.

— Ой, там на горе, ой там на горе, — вдруг протяжно затянул Дж’Онни, явно дразня Минта своим фальшивым исполнением знаменитой песни, — драконы сидят, драконы сидят!

Минт хотел возмутиться, но только начал блевать еще сильнее.

— А я не понял, — простодушно изумился Вайдабор, сидевший на корме, — ведь у него столько уровней, неужели совсем нет Выносливости?

— Все у него есть, — безжалостно сообщил правду Бранд, продолжая мерно загребать веслами.

Вспомнил о договоренности со Стегобором и добавил:

— Триада профессии Барда: Ловкость, Харизма и Выносливость, так что он сейчас хоть танцевать тут вприсядку может, прямо на качающемся бревне, причем еще жонглируя и распевая песни.

— Не любишь ты меня, дед, — простонал Минт, перестав, впрочем, свешиваться за борт.

— А там под горой, а там под горой, — продолжал надрываться Дж’Онни, — герои глядят, герои глядят!

— Но зачем тогда эти страдания? — спросил Вайдабор, потирая нахмуренный лоб.

— Положено так, — ответила вместо Бранда Валланто. — Иначе какой он Бард или там художник, если не страдает на публику?

— А, тренировки и повышение профессии, — просветлел Вайдабор.

— Злые вы, — надулся Минт.

— Как и должно быть, — парировала Валланто, — добряки в героях долго не живут.

Дж’Онни распевал немелодично, Валланто подкалывала, Минт старательно страдал, Вайдабор внимал «уроку жизни». Бранд загребал веслами, не глядя по сторонам, потому что ну чего он не видел в Пенном море? Где-то по дороге река размывала глину и в море текли мутные струи, скапливались пена и грязь, вполне безобидные, но общепринятым мнением было, что это нечистоты прямо из Провала.

Бранд загребал и думал, что отправься они на юг от Ирия, вполне можно было и завернуть в Лидан на берегу Срединного моря, заглянуть в пару издательств с историями о Ролло Скрытнике. Скажем, тот случай, когда он и Вольта прямо в воздухе, хотя нет, Вольта просто любила любовные игры в воздухе, так что катала на себе и Джаггера, и Бранда, и даже Имрану.

Вольта бы, наверное, отлично сошлась с Дж’Онни, вдруг подумал Бранд.

— Что за помрачнение? — донесся голос Матершинника.

Бранд даже решил на мгновение, что это вопрос к нему, но вскинул голову и сам увидел темную полосу на горизонте.

— Похоже, шторм идет, — сказал он.

— Сбежим? — предложил Дж’Онни. — А то шерсть опять вся сваляется, буду выглядеть, как мокрый хуй с хвостом!

— Разве от шторма можно убежать? — спросил Вайдабор.

Если его уменьшить в два раза, вполне вышел бы стандартный молодой и любопытный герой, не слишком знакомый с миром, но вполне уверенный, что тот покорится ему. Бранд и сам таким был, ну, может не таким лопоухим и волосатым, но в целом.

— Можно, — ответил Бранд, — если тащить друг друга по очереди.

Иногда схожей схемой пользовались и на суше, да что там, удирая из пещеры хозяина подземелий, он именно этим и занимался, убегал от шторма маны. Для полноты картины только следовало периодически меняться местами.

— Не у всех есть «Лапы Ящерицы», — возразила Валланто.

— Не все могут поднять корабль, — добавил Дж’Онни.

— Значит быть тебе мокрым хвостом, — пожал плечами Бранд.

Он чуть ускорил движения, но лишь чуть, дабы весла не сломались. Матершинник объяснял Вайдабору суть схемы, Валланто вставляла пару словечек, Минт, бросив притворяться, уже бренчал на лютне, подбирая слова к новой песне.

Шторм приближался, Бранд загребал, перебирая в голове разные случаи с Ролло. Как полурослица требовала на ней жениться, как его пробовали заманить в ложный храм Серканы, как он однажды скрыл целое селение, пока Бранд и Джаггер бегали от Проклятого, заводя его в ловушку под магию Имраны.

Бранд не знал, где сейчас Ролло, но пожелал ему легких дорог и крепких врагов, после чего выбросил из головы мысли об издательствах и странах на берегах Срединного моря. Не пошли в ту сторону и не пошли, можно будет вон, в Тверди попробовать, например. Если еще будет желание подкалывать старого друга.

— Бранд, что-то мне как-то тревожно, — присела напротив Валланто.

Бранд бросил взгляд поверх ее головы, шторм, надвигавшийся, как обычно с гор Казада, уже изрядно приблизился, накрывал собой половину неба. Волны стали сильнее, иногда перехлестывали через борт и в воздухе ощутимо пахло близкой грозой.

— Хочешь, залезай ко мне в карман, — предложил Бранд.