— Вы сравниваете меня с экзаменуемым, госпожа Петуния? — Было видно, как слова колдуньи задели Иветту за живое. Она не любила подобные сравнения. — На своем экзамене я не допустила ни единой ошибки.

— Я это прекрасно помню, — улыбнулась Петуния. — Ведь я была одной из тех, кто принимал Ваш экзамен.

И тихо засмеявшись, вогнала волшебницу в краску.

— Я повидала многих талантливых магов за этот цикл, — продолжила она. — И за крайней редкостью этим талантам удается с первого раза показать всем свой потенциал. Если вы не против, господа, то я бы проголосовала за сдачу господином Лавром теоретической части экзамена и позволила бы ему приступить к его второй части.

— Я, пожалуй, с этим тоже соглашусь, — произнес Аллен, согласно кивнув головой.

Из трех экзаменаторов двое дали свое добро, и значит, мнение мадам Иветты уже ничего не значило. Но она все равно не стала отказывать себе в удовольствии перечислить недостатки Лавра, которые помешали ему, по ее мнению, сдать экзамен на отлично.

— Возможно, — начала она, — Ваша нервозность, Лавр, вызвана Вашей неопытностью и со временем она исчезнет, уступив место уверенности. Но раз уж Вы обучались под крылом магов Министерства, требования к Вам должны быть строже, чем к остальным экзаменуемым. Вы ведь понимаете, какими привилегиями обладаете в отличие от них?

— Конечно, мадам, — смиренно произнес Лавр. — Я в полной мере это осознаю и приношу свои извинения за то, что разочаровал Вас.

— Это хорошо. — Волшебница излучала самодовольство, слыша покорность в голосе колдуна. — Принятие своих ошибок незаменимая черта для исследователя. Если Вам удастся сдать вторую часть экзамена, то я, так уж и быть, подберу для Вас наставника, с которым Вы многому научитесь. Согласны?

Лавр плотно сжал губы, задумавшись о поступившем предложении.

Конечно он хотел, чтобы его учителем был Яр, хоть и понимал, что его кандидатуру вряд ли утвердят, даже если он настойчиво будет этого требовать. К тому же попадать в немилость к матери Камиллы Лавру тоже не хотелось. Ведь они с Камиллой решили, еще задолго до их ссоры, что раскроют свои отношения после того, как Лавр сдаст этот экзамен. И Лавр все еще не терял веры в то, что его отношения с Камиллой не закончились на последней ссоре.

— Почту за честь, — произнес он.

— Замечательно.

Петуния бросила короткий взгляд на стоявшую все это время у дверей послушницу.

— Дорогая, будь добра, сообщи вниз, что господин Лавр прошел первый этап экзамена и готовится ко второму. Пусть ждут его.

Девочка-послушница кивнула и быстро выбежала за дверь.

— Начинайте, как будете готовы, — произнес Аллен. — Спешить не нужно.

Лавр знал, как важен при создании астральной проекции самоконтроль. Он опустился на пол, вздохнул и закрыл глаза, повторяя про себя последовательность освобождения души от тела.

«Ни мыслей, ни переживаний, ни чувств», — повторял он про себя.

Вокруг все стало темным, как в облачную ночь.

Лавр чувствовал небывалую легкость и, открыв глаза, увидел мир в ином свете. Он был пропитан магией, золотистые потоки из сверкающих песчинок опоясывали все вокруг и Лавр знал, что кроме него сейчас эти потоки никто больше не видел.

Он опустил взгляд вниз и увидел самого себя, сидящего на полу с закрытыми глазами.

— Чудесно, — произнесла Петуния, отметив что-то на своем листке. — Вы ведь знаете, где находится хранилище артефактов, верно?

Лавр кивнул.

— Будьте добры, — обратилась к нему Иветта, — ответьте на поставленный вопрос вслух.

— Да, я знаю, где это и как туда попасть.

Голос Лавра был чуть ниже, чем обычно, но он мог говорить, а это прибавляло ему в глазах экзаменаторов несколько баллов. Если бы он только смог прикоснуться к какому-нибудь предмету или сотворить магию, зачет был бы ему обеспечен.

— У Вас есть двадцать минут, чтобы оказаться в хранилище, узнать от хранителя четверостишье, которое мы с ним заранее обговорили, и вернуться к нам. Если не успеете, или вернетесь к нам, не зная нужных слов, экзамен Вам не зачтут. — Аллен говорил спокойно и даже несколько устало. — Все понятно?

— Да.

— Тогда начинайте.

Лавр кивнул и в тот же миг исчез, оставляя экзаменаторов со своим телом один на один. Где-то на задворках сознания промелькнула мысль, что это небезопасно, ведь без души его тело не более чем пустой сосуд. Но Лавр убедил себя в том, что ни госпожа Петуния, ни мадам Иветта, ни месье Аллен не планируют впускать в его тело первородную душу, а значит, ему будет куда вернуться. Это его немного успокоило.

Лавр переместился в коридор, и на его счастье в нем никого не оказалось.

Второй этап экзамена ограничивался по времени, а путь до хранилища артефактов туда и обратно мог занять больше отведенных двадцати минут. Но прелесть астрального тела в том, что ничто материальное не было ему преградой. За исключением некоторых магических предметов, как например ловушка для фей, в которую Лавр однажды по неосторожности угодил.

Проложив в голове наикротчайший путь до хранилища, Лавр вначале прошел через несколько стен, стараясь никому не попасться на глаза. Ему не хотелось кого-то пугать или лишний раз объяснять, почему он в такой форме. Затем он спустился на этаж ниже, все так же не используя для этого ни собственных ног, ни лестниц, и вновь преодолев препятствия в форме министерских стен, Лавр наконец-то добрался до нужного ему места. По его скромным подсчетам на весь путь у него ушло от силы минут пять.

У входа в хранилище его поджидала девочка-послушница и один из хранителей, облаченный в серо-белый костюм, состоящий из свободных брюк и рясы. Чародей по имени Назар, одного с Лавром возраста, был Лавру хорошо знаком. Они часто встречались в библиотеке, и зачастую советовали друг другу книги, имея схожие вкусы.

— Половина экзамена уже прошла, — произнес Назар, улыбнувшись Лавру. Его рыжие волосы смешно торчали в разные стороны. — Прими мои поздравления.

Вид у него и вправду был счастливым, в зеленых глазах искрились янтарные блики.

— Благодарю. Мне сказали, что у тебя для меня есть кое-какие слова.

Хранитель кивнул и, достав из кармана сложенную вдвое бумажку, развернул ее, показав Лавру написанный на ней текст.

— Поспеши вернуться к своему телу, — обеспокоенно произнесла девочка. Щеки ее раскраснелись от волнения. — Знаешь же, что чем дольше отсутствует в нем твоя душа…

— Тем больше шансов назад не возвернуться.

Лавр несколько раз прочитал данное ему четверостишье и, убедившись в том, что запомнил его, попрощался с обоими.

Возвращаясь тем же путем, Лавр избегал встречи с другими магами, но когда на его пути возник верховный маг Эдгар, Лавр против воли струсил и, пройдя сквозь ближайшую стену, спрятался от его взгляда.

Лишь секунды спустя Лавр осознал, что Его Превосходительство не просто находился в одном из множества министерских коридоров, а находился в нем вместе с тем самым мальчишкой, которого несколько дней назад он повстречал во дворе со сломанной веточкой гортензии.

И они оба покидали коридор через скрытый в стене проход.

О том, что в Министерстве было полным полно тайных ходов, переплетающихся в настоящий подземный лабиринт, многие знали и принимали этот факт без должного интереса.

«Почему они были вместе?» — задался Лавр вопросом и прежде, чем осознал, что делает, последовал за ними.

Вскоре Лавр смог догадаться, куда эти двое направлялись — в подземную тюрьму Министерства. Именно в то место, куда в последнее время заключали темных магов.

Найти Эдгара оказалось сложнее, чем Лавр предполагал, но с этой задачей ему удалось справиться. Когда он увидел его фигуру, возвышающуюся рядом с тюремной камерой, то испытал чувство схожее с тревогой, хотя никакие чувства астральная проекция испытывать не могла. Ведь чувства — прерогатива лишь материального воплощения мага. Его тела.

— Если скажешь Нам, где прячутся остальные, — расслышал Лавр слова Эдгара, обращенные к заключенному, — твоя участь будет намного лучше их.