— Нельзя так, — я изобразила из себя дурочку, совсем не понимающую намеков. — Нужно помянуть вашу маму. Дата для нее важная. Да и для вас тоже.

Я снова попыталась отстраниться. Но вместо этого сел демон, и я подлетела, чуть не припечаталась макушкой об потолок кареты и неожиданно оказалась на мужских коленях.

— Эмм, — все мои жалкие потуги переползти на диван нагло не заметили.

Босс откинулся на спинку и притянул меня к своей груди. Стиснул. Носом зарылся в волосы и зевнул. После, подняв руку, постучал по оконцу вознице.

— Сколько стоим? — его голос резко сделался грубым и холодным.

— Без малого два часа, господин Джакобо, — ответили снаружи.

— А не плохо мы с тобой, Арина, расслабились, — просиял он. — Непременно надо повторить.

Мне становилось неуютно. Я отчетливо пятой точкой чувствовала, что начальство не только проснулось, но и возбудилось. Нет ну приятно, конечно, что у него в штанах все на меня растет и увеличивается, но как-то это... Не настраивает на деловой рабочий лад. А тем более на скорбный. Все же на кладбище приехали, а у него такое безобразие колом в брюках. Неудобно как-то перед мертвыми.

— Может, отпустите? Я на ваших руках как бы, господин Инчиро, — жирно намекнула на неформальные отношения.

Ну про «руки» слегка сгладила, сидела я точно не на них, а на кое-чем куда менее приличном.

— Не-а, — демон расправил плечи, — меня все устраивает, девочка.

— И не называйте меня так, — возмутилась такому обращению. — Я вам не девочка. И не деточка, и не куколка, и как вы там ещё своих особ называете. Я, господин Джакобо, ваш личный секретарь, и только.

— Угу, — промычал он, — никогда я ещё не называл женщину девочкой. И уж тем более никогда не скажу так той, что свое тело мне за монеты продает. А ты, Арина, именно что девочка. Стройная, легкая, глаза невинные. Другая бы уже в мои штаны обеими руками забралась, а ты нервничаешь, елозишь, мило краснеешь. Ну как тебя ещё называть после этого?

— Никак, — фыркнула, ощущая, как действительно пылают щёки, — уж лучше молчите. А ещё лучше — пойдемте отнесем этот чудесный букет, — я указала на веник, — на могилу вашей матушки. Она его определенно заслужила.

«Хотя я бы и вовсе у дворника метлу отобрала и её в землю вместо цветов воткнула» — ехидно добавила про себя.

Это ведь из-за нее я вляпалась в такую срамную передрягу. Мало того что на мужике дрыхла без задних ног, так ещё его же облапала, а теперь на его же стояке восседаю как на горном пике.

Стыдоба!

— Господин Инчиро, может, все же пойдем, а то как-то... — я окончательно растерялась.

Подомной нечто пикантное дрогнуло и, кажется, ещё немного подросло.

У меня не то, что шея, грудь пылала. Лицо так и вовсе горело от стыда. А этому ну хоть дыхни.

— Господин Инчиро...

— Арина, ты что девственница? — спросил, а сам лыбится, рогатая зараза.

Услышав такое, я так и замерла на его достоинстве верхом. В горле пересохло так, что и ком вставший не продавишь. Выпучив глаза, открыла рот, да слова не шли.

Что тут ответишь-то?

Да, девственница — засмеет.

Нет, спала с командой футболистов и пожарных разом — врать не умею. Раскусит.

Рот закрыла. Мысль возникла в голове, я снова разжала челюсть, но извилины мозга дали сбой.

Так я и сидела карасем, хлопая губами.

— О как, — дается мне, босс всё понял сам. — Интересно, я найду у тебя хоть один изъян, красивая моя?

Ни слова не говоря, я попыталась слезть с его «большого желания», но тяжелые мужские руки быстро вернули меня назад и усадили так, что теперь «это» торчало промеж моих бедер.

— Да отпустите уже! — взмолилась, доведенная до крайней степени смущения. — Уймите свой... свое... Боги, верните меня обратно домой!

— Да сейчас! — демон громко засмеялся. — Арина, я же тебя во всех мирах найду. У нас контракт на три года. А если ты ещё немного поелозишь на мне, то он автоматически продлится на десять, а то и на двадцать лет.

— Господин Инчиро, — я опасно прищурилась. — Мы в карете не одни, — указала на крышу, украшенную живой статуей. — А еще, нас ждет могила вашей матушки. Сейчас же приводите порядок в своих штанах. Уймите всё, что у вас там шевелится, берите цветы и пойдем.

— Арина, раз уж ты посидела на моём беспорядке в штанах, то называй уж по имени. Просто Инчиро.

— Нет, должна быть субординация, — заупрямилась я.

— Так не прошу же котиком звать, а по имени.

— Котиком?! — я оценивающе взглянула на эту ухмыляющуюся физиономию.

— Лучше промолчи, Арина, думаю, мне не понравится то, что ты сейчас выдашь, — скривился демон.

— Ну почему же? — я снова попыталась привстать, но не вышло. — Вполне себе кот. Холеный, наглый и...

Горячие пальцы мужчины легли на мои губы и слегка надавили.

— Тс-с-с, понял я. Понял. Не злись, — он крепче обнял меня за плечи. — Сейчас пойдем. Дай только успокоиться.

— Отпустите меня и легче станет, — попыталась сыграть на ситуации.

— Не хочу, — он мгновенно нахмурился. — Никого никогда по-настоящему не обнимал. Ты неожиданно горячая. Мягкая. Волосы так приятно пахнут кофе. Посиди ещё немного, прошу.

Всё. Я замерла истуканом и не понимала, а дальше как себя вести. Что вообще делают женщины в таких ситуациях?

«Дают или бьют» — ехидненько подсказал внутренний голос.

Меня странно затрясло. Потихоньку подкатывала истерика.

— Не обижу я тебя, Арина, — тихо выдохнул Инчиро мне на ушко. — За знакомство в лифте прости. Не нужно было так с тобой себя вести. Я потом это понял. Не бойся меня, девочка.

— Не надо, — я сжалась.

Ласковым этот мужчина пугал меня даже больше. Я терялась. — Арина...

Его губы коснулись моего виска. Обжигающая ладонь поползла вдоль позвоночника, вынуждая прогибаться.

— Пойдемте на кладбище, — взмолилась я. — Нам ещё два часа назад ехать.

— Да, и эта мысль меня греет. Ещё два часа в тесной карете с тобой.

— Ну, пожалуйста, — я просяще взглянула на него.

— Я просто хочу, чтобы ты поняла, Арина. У тебя на одного ухажёра больше, чем ты думаешь. И я вырву Сеппу хвост, а Архану выбью клыки, если кто из них посмеет перейти мне дорогу. И я найду способ понравиться тебе.

— Зачем? — пропищала, хватаясь за его руки.

Он поджал губы и опустил взгляд.

— Затем, что другим интересная, да? — догадалась сама. — Всё к вам в штаны лезут, а я нет. Дело мужской кобелиной чести — добить ту, что другим не дается? Это подло, господин Джакобо, я была о вас лучшего мнения.

— Не приписывай мне того, чего нет, девочка.

— Не называйте меня так вульгарно!

— А я нежно называю, — рявкнул он. — Мне нравится, как это звучит. Потому что ты моя. Ты моя чистая нетронутая девочка.

Сверху вздрогнула каменная статуя, напоминая о себе.

— Пошли все вон!!! — рявкнул демон. — Чтобы не видел и не слышал никого!

Его глаза вмиг вспыхнули красным пламенем. Жутким таким. Здесь невольно икать начнешь от страха.

Гаргул мгновенно слетел с кареты, возница, о котором я и забыла, спрыгнул на землю. Теперь мы точно остались наедине.

— Что со мной не так, Арина? Ты принимаешь их букеты. Улыбаешься им. Но не мне, — Он уставился на меня в упор, требуя ответа.

— Да, но я не сижу на их коленях в тесной карете. Мне неинтересны важные даты в их календаре. Но... — я возмущенно всплеснула руками, — я ваш секретарь, а не любовница. Девок у вас в замке и без меня хватает. Пока мне все отделы показали — со счёта сбилась, кто у вас и где. Одно удивляет, как у вас на всех внимания хватает. И после этого вы ждете, что я отнесусь к вам серьезно? Извините, Инчиро, но вы кобель рогатый! И даже сейчас со мной ведете себя как... Быстро сотрите свой стояк и пересадите меня на диван рядом.

Выдала и ошалела от своей смелости.

Вот это меня прорвало! Высказалась на славу.

Он моргнул. Задрал подбородок. Шумно выдохнул через нос и демонстративно сильнее сжал руки, притягивая меня к своей груди.