В ответ я услышала то, что заставило попятиться назад в попытке скрыться:

— Барон, вам нужно выспаться и набраться сил. Завтра будет важный день. — И после паузы: — И долгая плодотворная ночь.

На что барон рассмеялся таким неприятным смехом, что я застыла, в испуге замерев. Такой довольный и гадкий смех! Меня аж передёрнуло. Но я всё равно тихо пятилась назад, поняв, что разговор заканчивается, и меня могут обнаружить.

Одновременно я вспомнила, что спасение возможно. Здесь и сейчас, прямо на шее, тот самый артефакт, с помощью которого я могу отправить зов.

И я лихорадочными движениями пальцев вытащила кулон, сжала его в ладони, успокоилась и сделала то, что говорил мне граф. Он объяснил, как кидать зов, поэтому я закрыла глаза, вдохнула-выдохнула, представила, а затем почувствовала, как магия струится по моему телу, направляясь к рукам, затем к ладони и пальцам, сжавшим камень. И мысленно направила поток в камень, почувствовав, как опал нагревается.

Очнулась и поняла, что давно пора исчезнуть отсюда и постараться закрыться в комнате. Что и сделала, продолжая тихо пятиться, прислушиваясь к тому, что происходит в комнате. Услышала звук шагов, ускорилась и поняла, что плечом толкнула картину, которая висела на стене.

Руками постаралась поймать её, но она оказалась на удивление тяжелой. Звук удара о пол, я замерла, понимая, насколько оглушительным был этот звук в тишине ночи. Я задала стрекача, пытаясь понять, как мне закрыться в комнате и успеет ли граф прийти мне на помощь.

Я даже до комнаты не успела добежать. Уже была на втором этаже, когда сильные руки сжали меня с двух сторон, одна ладонь закрыла рот, а другая сжалась на талии, приподнимая от земли. И тихий, до мурашек проникновенный голос на ухо прошептал:

— Какая милая и любопытная крошка мне попалась. Ты смотри, какая резвая. Ммм, и пахнешь как. Невинностью, да? Эх, если бы не господин, я бы тебя попробовал, вкусняшка.

Меня передёрнуло от отвращения, а сзади донёсся недовольный, запыхавшийся голос:

— Торен, ты забываешься. Это не твоя игрушка, а моя… жена.

Смешок рядом с ухом и ехидное:

— Скорее ваш донор, господин. Я помню, и её невинность не пострадает, не сомневайтесь. Но раз девица уже всё услышала, думаю, с ней можно поиграть.

Я застыла в шоке, не желая даже представлять, что этот гад имел в виду. А барон зло ответил:

— А если она руки на себя наложит после твоих игр? Ну уж нет! Свяжешь её завтра, чтобы не сделала что-то ненужное нам, а пока напои сонным зельем и положи в кровать, пусть выспится. И не смей даже трогать, ты понял?! Она слишком ценна для меня. Для нас, Торен, для нас. Ты понял?

Угроза в голосе барона была явной. Меня отпустили, подтолкнув в спину и буркнув:

— Вперёд, баронесса. Вас ждёт последний в этой жизни сон.

Я оглянулась, подняла голову и посмотрела в глаза этого мерзкого Торена, перевела взгляд на барона, но не нашла там и капли надежды. На меня смотрели как на пустое место.

В спину ещё раз подтолкнули, и я поняла, что влипла знатно.

Очнулась я в странном помещении. Лежала связанная по рукам и ногам, и почему-то боком. Медленно открыла глаза, веки были тяжёлыми. Я поняла, что лицо немного опухло, и мышцы были словно деревянными.

Подвигала аккуратно шеей, попробовала подвигать мышцами тела. И всё это время удивлённо рассматривала помещение. Оно было похоже на подвал: пол и стены из крупного серого камня, а потолок был арочным. Здесь было немного прохладно, а я была всё в той же ночнушке, длинном и лёгком платье из шёлка. Оно немного задралось, и ногам было особенно зябко.

В другой части этой полуподвальной комнаты возился мой муж, одетый в странную хламиду. И, думаю, тот самый мужчина, который с ним тогда говорил. Его слуга Торен.

Я внимательнее взглянула на пол, на котором лежу и поняла, что на нём начерчены какие-то слова и символы, с таким освещением было сложно разобрать, или я не знала этого языка.

Я вздрогнула, когда услышала чуть дребезжащий голос мужа:

— О, посмотри, Торен, моя благоверная проснулась. Ты хорошо рассчитал дозу, она спала почти до начала ритуала и не мешала нам.

Я увидела довольное лицо мужа и поняла, что они продолжают своё дело и готовят меня к чему-то ужасному. Паника нахлынула одной мощной волной, горло перехватило. И я поняла, что если есть хоть один шанс, им нужно воспользоваться.

Я начала кричать о спасении, на что муж недовольно поморщился, попросил у своего слуги что-то небольшое, чтобы заткнуть мне рот, и подошёл, зло сощурив глаза.

Он помахал передо мной это самой тряпкой и с угрозой в голосе предупредил:

— Тебя никто не услышит, можешь хоть визжать. Но если не заткнёшься и будешь нам мешать, я заткну твой рот вот этой тряпкой. А мне бы не хотелось портить такой прекрасный ритуал твоим мычанием. Ты знаешь, я уже привык к милым и боязливый девчушкам, а ты такая крикунья.

Я хрипло прокаркала, потому прокашлялась и сказала уже не таким жутким голосом:

— А с чего я должна вам верить? Что, все слуги так верны вам и знают о том, что вы творите здесь?

На что муж спокойно ответил:

— Так рисковать? Я не глупец. Нет, милая моя Алисия, мы находимся на территории родового склепа. Именно сюда я уже не первое столетие переправляю умерших из рода Кронк. Нет, тех же дочерей захоронят там, где принято в их новом роду. А здесь…

Барон с ностальгий в голосе продолжил:

— Тогда мы были не баронами, а остров уже был собственностью рода. Здесь лежат мои предки, мои родители. А ещё здесь спят те, кто навсегда остался в моём сердце. Те милые девчушки, которые подарили мне годы жизни, а кто-то десятилетия.

Я перебила и спросила, хотя была в глубочайшем шоке от ответа:

— А я? Что насчёт меня, барон? Сколько лет я подарю вам?

На что мой муж с таким удовольствием рассмеялся и присел на корточки. Я увидела, что он протянул ко мне руку, и отпрянула. Но он смотрел всё с таким же удовольствием на меня, протянул руку и погладил меня по голове, с улыбкой ответив:

— А ты, мила Алисия, просто подарок. Сильная, здоровая, а главное, отдана родом несовершеннолетней. Ммм, да трогать как женщину тебя нельзя, магия нестабильна. Но это нам и нужно, милая моя. Твоя магия так легче отделится от тела, а я заберу её с огромной благодарностью. Но одной силы мало. Да, она омолодит меня немного, но ведь мне нужно больше. Мне нужна молодость, сильное тело и новая прекрасная жизнь. И мне придётся забрать не только магическую силу, но и жизненную. Тем более так ты никому не расскажешь о наших с Тореном шалостях. Так ведь?

Взгляд. Он пробрал меня до самого нутра. Этот странный взгляд того, кто так легко и не первый раз забирает чужую жизнь. Барон Олди Кронк был больным на всю голову. Я понимала, что он давно перешёл черту и заслуживает только смерти за свои ужасные деяния.

Барон похлопал меня по щеке, отходя для продолжения ужасного ритуала. А я связанными руками попыталась нащупать тот самый кулон из магического опала. Он был на месте. Взялась за него и стала просить богов, высшие силы, сам мир, чтобы граф успел. Успел меня освободить до того, как это чудовище выпьет из меня всё, что собирался.

Я лежала ещё долго, пока все приготовления не были сделаны. Лежала и внимательно наблюдала, пытаясь аккуратно ослабить верёвки на ногах и на руках. Тщетно. Вот барон встал в середину этого круга, я оставалась лежать на одной стороне в круге, а ведущий ритуала, тот самый Торен, встал напротив меня, начав произносить какой-то речитатив, который подхватил барон.

Я мысленно стала сопротивляться, хотя буквально через минуту мне и самой хотелось повторять эту странную фразу, которую они поизносили, вводя меня в транс. Но я сопротивлялась долго, решив в голове произносить таблицу умножения.

Да, я где-то слышала, что гипнозу можно сопротивляться, имея чёткую цель и выполняя активные действия, прежде всего умственные. Эта странная повторяющаяся фраза пыталась буквально впиться в мой мозг, а участники стали громче её повторять. Я и сама стала шептать таблицу вслух, сосредоточившись на цифрах и ответе, впадая в собственный транс, хотя понимала, что силы на исходе и скоро я просто сдамся, так как держалась уже на одном упрямстве.