— Ничего особенного, Лора! Мы просто играем. Мы хотим построить здесь шалаш. Конечно, лучше было бы сделать это в лесу, но ты же не разрешаешь нам гулять на территории поместья его светлости.

Да, это было именно так. Я строго-настрого запретила им наведываться в поместье Клермона до тех пор, пока там был его хозяин. Там собралось много гостей, и едва ли не каждый день со стороны леса до нас долетали звуки охотничьих рожков. Его светлость развлекал свои приятелей как мог. Они охотились на кабанов и других зверей, и это могло оказаться опасным для случайно забредших в лес детей.

Стефани смотрела на меня большими испуганными глазами и пыталась улыбнуться. Но когда она замолчала, я услышала другой звук — чьё-то рычание.

— Кто у вас там? — вздрогнула я.

При мысли о том, что они притащили из леса волчонка или детеныша еще какого-то дикого животного, мне стало страшно. И не только потому, что он мог их укусить. За этим детенышем к нашему дому могла прийти его мать! И нам было бы сложно объяснить, что мы сделали это из благих побуждений.

— Так кто у вас там? — повторила я, так и не дождавшись ответа.

— Собачка, — жалобно протянул тоже высунувшийся из кустов Сэм. — Ты ведь разрешишь нам ее оставить, правда?

Волка они тоже могли принять за собачку. Поэтому мое беспокойство ничуть не улеглось.

— Откуда вы ее взяли?

— Мы принесли ее из леса, — раздался за моей спиной голос Алена. — Ее сильно поранил кабан.

— А потом ее хотели застрелить охотники! — торопливо, давясь словами, добавил Сэмми. — А она уползла от них, а мы ее нашли.

— Охотники? — удивилась я. — С чего бы им стрелять в свою собаку?

Я всё еще не видела зверя, который находился в кустах. И уже даже не слышала его.

— Егерь его светлости хотел ей помочь, — пояснил Ален, — а один из гостей сказал, что от нее теперь не будет толку. Что после того, как ее ранил зверь, она станет трусливой, и что нет никакого смысла тратить на нее время и силы, а нужно просто ее пристрелить. У него был такой противный голос! А мы с Сэмом как раз были у реки, ставили «морды» на перекате. А потом егерь сказал, что собака куда-то отползла, и что он ее уже не видит. А гость ответил, что она подохнет в лесу и сама и поскакал прочь.

— А когда они уехали, мы пошли туда, — тихо сказал Сэмми. — Она лежала под кустом, и ее шерсть была в крови.

— Да покажите же мне ее уже! — не выдержала я. — Если она ранена, то нужно обработать рану.

Тот факт, что это была всё-таки собака, немного меня успокоил. И этот рассказ не сказал мне ничего нового о гостях его светлости — от них не приходилось ждать ничего хорошего. И их обращение с животным, которое преданно служило им, это только подтверждало.

Стефани раздвинула ветви кустарника, и я, хоть и не без труда, разглядела в траве собаку, похожую на гончую. Увидев меня, она приподняла голову и оскалилась. Но сил у нее хватило только на это.

— Нужно перенести ее в дом, — сказала я. — Там будет проще промыть рану и наложить повязку. К тому же, ночью на улице ей будет холодно. Но ты, наверно, не сможешь поднять ее, Ален?

Судя по внешнему виду, она весила не меньше четырех десятков килограмм. А то и гораздо больше.

— Она может немного ходить, — вмешался Сэм. — Если мы скажем ей, она пойдет за нами.

Так оно и оказалось. Собака пошла в дом вслед за детьми, но каждый шаг давался ей с большим трудом. На правом боку у нее была большая рана, правда, уже немного затянувшаяся, со спекшейся кровью.

Мы принесли в коридор сено и в закутке у чулана устроили удобную лежанку, на которую собака и упала. Табита налила в миску остатки супа, но наша питомица была еще слишком слаба, чтобы вылакать его целиком. Мы оставили миску на ночь рядом с ее лежанкой, а в другую миску налили воды.

Табита сказала, что рану лучше пока не трогать — собака уже зализала ее, и этого может оказаться достаточно.

— Теперь ей нужен отдых и хорошее питание, — добавила она.

— Мы же оставим ее себе, да? — взволнованно спросила Стефа. — Ведь своим хозяевам она не нужна. Если она вернется к ним, они снова ее обидят. А мы назвали ее Дельфиной.

— Это не мы ее так назвали, — уточнил Ален. — Так обращался к ней егерь, когда пытался подозвать ее к себе.

Ну, что же, Дельфина так Дельфина. Я осторожно погладила ее по голове, и собака в ответ лизнула мне руку. Так у нас появился первый питомец.

Мадам Шабри приходила в Шатель по понедельникам — расплачивалась за продукты, поставленные в имение на прошлой неделе, и делала заказы на новую неделю. Как правило, именно в этот день она заходила к нам на чай. А мы старались удивить ее чем-то необычным и вкусным.

На сей раз я приготовила соус тартар, который как нельзя лучше подходил к запеченной матушкой рыбе.

Сначала я сделала майонез — смешала яйца с подсолнечным маслом, добавив чуть-чуть горчицы. Рука устала взбивать, но результат превзошел все ожидания. Из свежих яиц домашних кур майонез получился восхитительного желтого цвета.

Потом смешала майонез со сметаной, мелко-мелко нашинкованными солеными огурчиками и укропом.

Это было невероятно вкусно! Мадам Шабри даже попросила добавки. А глядя на нее, захотела попробовать соус и матушка. До этого она категорически отказывалась есть огурцы в любом виде. И соус пробовала осторожно, с кончика ложки. Но признала, что он недурен.

Кстати, вилок у нас в хозяйстве до сих пор не было. И я уже записала их в список покупок, которые нужно было совершить на предновогодней ярмарке в Альенде.

— Я пришла к вам нынче не просто на чай, а с заказом, — сообщила мадам Шабри, когда матушка поставила на стол пирог с яблоками. — Один из гостей его светлости сказал, что ему очень не хватает на столе огурцов. Кто бы мог подумать, что благородные господа их едят? Как бы то ни было, а повар попросил меня добыть сей овощ, и я сказала ему про вас. А наши слуги уже привыкли, что на ужин к отварному картофелю подают еще и ваши соленые огурцы. Так что теперь мы станем закупать их больше. И думаю, Лорейн, наш повар не откажется от вашего изумительного соуса. Как-как вы сказали, он называется? Тартар? Странное название. А соус вкусный. Завтра на обед мы как раз собираемся готовить рыбу, и соус был бы очень кстати. Нам нужна будет целая миска. Вы сумеете его принести, скажем, к часу пополудни? А возможно, вы сможете научить нашего повара его готовить? Разумеется, он вам за это заплатит.

К матушке мадам Шабри обращалась как к старой подруге на «ты», а мне отчего-то выкала.

Я кивнула, с трудом скрывая радость. Нам нужно было собрать достаточное количество денег для поездки в Альенде на ярмарку. Возможно, нам удастся продать там соленые огурцы, но быть уверенной в этом я не могла.

И я мысленно сказала себе, что должна поблагодарить маркиза Абеляра за то, что он замолвил словечко за огурцы. А в том, что это был именно он, я не сомневалась.

— Сегодня в имение приезжает невеста его светлости, дочь маркиза Эванса из столицы, — сообщила нам мадам Шабри перед уходом. — По этому поводу вечером будет устроен фейерверк. Как услышите, что будто стреляют из пушки, так и выходите на улицу посмотреть. Помню, отец нынешнего герцога устраивал такие иллюминации, что всё небо было расцвечено разными диковинными узорами.

Поместье уже преобразилось к приезду будущей хозяйки. Стены особняка были оштукатурены и заново покрашены, трава на газонах коротко подстрижена, повсюду высажены цветы. Наверно, внутри дома тоже многое было обновлено, но об этом мы могли только догадываться.

Карета будущей герцогини Клермон проехала в три часа пополудни. Это был красивый экипаж с большими окнами, запряженный четверкой белоснежных лошадей. Он двигался медленно — должно быть для того, чтобы ехавшую в нём девушку сильно не трясло на ухабах. А возможно, его владелица хотела, чтобы ее будущие подданные смогли сполна оценить ее красоту.

Я смотрела на это из окна гостиной, а вот племянники выскочили во двор. И когда они вернулись домой, их восторгам не было предела. Правда, предмет восхищения у каждого был свой.