С точки зрения Наи, это был понятный и очень продуманный ход, который к тому же давал понять, что Мать Ар'тремон была готова с ней в каком-то смысле считаться, раз позволяла назначить свою цену, хотя вполне могла бы этого и не делать — это просто был жест, означающий, что она не претендовала на Ариена и была согласна купить его время и наследственность у его госпожи.

— Всё равно звучит как полная чушь, — фыркнул Иран.

— Ладно. Эмиэль, озвучь-ка мне, что мы имеем на данный момент. Хочу со стороны послушать — может, я чего-то не вижу. Раз со мной торгуются, нужно видеть картину как можно чётче, — немного перевела тему Ная.

Конечно, ей было не слишком приятно, что Мать Ар'тремон снова лезла в их с Ариеном жизнь, но, рассуждая холодно, сейчас были проблемы куда более значительные, чем необходимость один раз поделиться своим мужчиной. В другой ситуации, она, возможно, и без заклинания отреагировала бы на такое требование ещё хуже, чем сейчас реагировал Ариен, но в нынешних обстоятельствах, просьба Матери Ар'тремон могла оказаться даже выгодной. В конце концов, для них с Ариеном это бы ничего не изменило. Таких случаев когда мужчину просто просили стать отцом и ничего больше после этого не требовали, были сотни. Один из них в лице Шиина даже сейчас сидел среди них. Самого Ариена Мать Ар'тремон бы прогнала от своего ребёнка, после первого же раза, как тот бы открыл рот, поэтому о том, что женщина могла потребовать ухаживать за новорождённым, Ная даже не переживала — слишком отлично от окружающих мыслил Ариен, и прививать такое мировоззрение своим наследникам не стала бы ни одна Мать. Скорее всего, Лиас был прав, и женщину кроме метки Бога ничего в Ариене не интересовало. Рано или поздно кто-то из Матерей бы всё равно бы подумал о ней в таком смысле, это Ная понимала ещё восемь лет назад, когда эта метка только появилась. С определённой точки зрения было даже хорошо, что первой оказалась Мать Ар'тремон — она была достаточно ревнивой, чтобы не позволить больше никому в городе повторить за ней, а значит, если бы Ариен согласился сейчас, то больше бы ему такие предложения не поступали. А если бы и поступали, то можно было бы смело просто пересылать записки Матери Ар'тремон, и она сама со всеми потенциальными соперницами разбиралась бы. В целом, Ная была готова к такому повороту событий, но она почему-то считала, что и Ариен был готов, а он, видимо, как обычно витал в своём несколько идеализированном мире и такую предсказуемую перспективу развития событий просто проигнорировал, потому что она ему не нравилась и в концепт его представлений о будущем не укладывалась. Нае было жаль разрушать его иллюзии, но факт оставался фактом, а драться из-за его фантазий с Матерью Ар'тремон она себе сейчас позволить не могла. Ведь в случае чего, именно она была единственной Матерью, кроме Матери Лияр, к кому предводительница могла бы обратиться за помощью. Как-то так уж получилось, что между ними сложились странные, но вполне взаимоуважительные отношения, которые с большой натяжкой Ная бы даже могла назвать доверительными. Если бы в Доме Лияр всё перевернулось вверх дном, и не понятно было бы, кому верить, при условии, что она не справилась бы сама, за советом Ная пошла бы именно к Матери Ар'тремон. Так что выбор между психующим без особого повода Ариеном, которого в любом случае можно было успокоить, и перспективой остаться без сильной покровительницы был очевиден.

— Итого, на данный момент из минусов, — начал Эмиэль, — Представительница Матери Лияр и кто-то ещё, вероятно, хочет уничтожить печать призыва на алмазе. Потому что «белый дракон» — это ещё может быть костяной дракон, а не имя госпожи Сайтары. Хотя может быть и два в одном. Мы ни в чём не уверены, но ради безопасности Кьяра нам следует доложить обо всём Матери Лияр и на неопределённый срок уйти в Умаэрх. Из плюсов, у нас есть полный текст заклинания серувим и возможность его освоить. Куда отнести Мать Ар'тремон с её желанием, я не знаю.

— Для полного набора не хватает только нашей вестнице проблем Райнаре вернуться, — ещё раз оценив ситуацию, фыркнула предводительница.

— Что будем делать? — спросил Асин.

— Начнём с Матери Ар'тремон — с этим, по крайней мере, можно разобраться за сегодня. Потом, когда хоть что-то выясню, пойду разговаривать с госпожой Сайтарой, — решила Ная.

— Ная, а ты не думала, что заклинание в записке может быть не для тебя, а для Ариена? — задумчиво предположил Шиин. — Чтобы он на эмоциях согласился? Но наш Ариен, как всегда на всё реагирует наоборот, так что план провалился, и вместо похоти или амбиций магия обнажила страх потерять тебя.

— Ну тогда мне даже приятно, — хихикнула Ная, — ты действительно за все эти восемь лет ни разу ни с кем кроме меня не спал что ли? — обратилась она уже к Ариену.

Мечник в ответ отрицательно покачал головой:

— Ты же меня почти двадцать четыре часа в сутки видишь. Ты бы знала.

— Поразительно, — улыбнулась женщина.

— Ну должен же у тебя быть противовес Кьяру, — рассмеялся Асин, — баланс, так сказать!

— В противовес Кьяру Ариен тогда до сих пор должен быть нетронутым, а я его очень даже трогала, — хохотнув, Ная пошла к шкафу, искать приличную одежду для визита к Матери Ар'тремон, не забывая при этом раздавать указания, — Кьяр, чтоб сидел здесь. Эмиэль, останься с ним и сними уже с Ариена заклятие. Остальные, идите готовьтесь уходить в Умаэрх.

Переодеваясь, Ная думала о том, что она всё же не до конца понимала, как должна была реагировать на происходящее. С одной стороны, ей тоже не хотелось отдавать Ариена Матери Ар'тремон, но с другой — в этом не было ничего странного. Обычная ситуация. Точно так же когда-то её отец стал отцом Шиина. Ная привыкла жить среди тех, для кого такой выбор партнёров был нормой, Ариен же вырос в среде тех, для кого это были просто игры вышестоящих — в тех статусах, которыми обладали его родители, всё было намного проще. Вероятно, в его понимании, если бы он стал отцом, это бы означало, что и забота о ребёнке и о его судьбе легла бы на него, но в записке Матери Ар'тремон об этом не было ни слова, и здравая часть его сознания тоже говорила ему, что сам он женщине нужен не больше чем на несколько часов, а потом она про него и не вспомнит, но что-то всё равно не давало ему покоя. Ная незаметно бросила внимательный взгляд на всё ещё сидящего на диване и смотрящего перед собой Ариена и вздохнула:

— Что тебя так беспокоит?

— Это совершенно не то, чего бы я хотел… — Эмиэль уже развеял заклинание подавляющее его способность контролировать эмоции и теперь мечник наконец-то мог думать о ситуации более-менее трезво.

— Я понимаю, — подойдя, Ная нежно погладила его по щеке, — я, правда, понимаю. Я бы тоже не хотела. Но с другой стороны, всё это не имеет никакого значения — ты так и останешься моим и только моим. Пойдём, попробуем поговорить с Айюной, может она ещё откажется. А если нет, посмотрим, как это использовать.

— Она уже всё для себя решила, — со вздохом возразил Ариен, поднимаясь с дивана.

— Надо было оставить заклинание, пусть бы посмотрела на такого тебя, может, и желание бы пропало сразу, — хохотнула Ная, выходя из комнат и утягивая за собой за руку Ариена.

Мечник, идя у неё за спиной, недовольно скривился в ответ на этот комментарий, но говорить ничего не стал. Он и сам понимал, как выглядел со стороны последние минут двадцать.

— Знаешь, — продолжала Ная, — а мне ты и таким понравился. В глазах паника, дыхание срывается, вопишь, как сумасшедший…

— Хватит издеваться, — не выдержал Ариен, — в том, что я боюсь тебя потерять, нет ничего смешного.

— А в том, что потенциальный секс доводит тёмного эльфа до истерики, есть, — хихикнула женщина.

— Это не просто секс, — возразил Ариен.

— Для тебя кроме просто секса ничего не будет. Воспринимай это как возможность отыграться за те два года, что она тебя мучала. Наконец-то можешь воплотить всё, о чём тогда думал, — пожала плечами Ная.

— Я тогда думал о том, чтобы быть с любимой женщиной. И это я уже давно воплотил, — с нажимом ответил на очередную шутку Ариен. — Чего ты развлекаешься? — увидев в ответ очередную улыбку, возмутился он: ему вся эта ситуация совершенно не казалась забавной. Он абсолютно не видел, чему можно было радоваться, когда ему предстояло пойти против своих желаний и принципов.