Издревле, когда государство еще только складывалось и государственная власть была слаба, неустойчива, земское начало брало верх над приказным. Когда же государство сложилось и власть окрепла, на первый план выступило приказное начало. Тем не менее, земское начало никогда не исчезало, ни в идее, ни в практике. Государственная власть пополняла свои органы за счет земских сил, а также для контроля за ними и борьбы со злоупотреблениями.

Земская реформа Ивана IV, проведенная в середине XVI в., заменила так называемые кормления в городах, черных и дворцовых волостях местным выборным самоуправлением. Она завершила перестройку местных органов по принципу сословного представительства и усилила централизацию государственного управления³.

С середины XVI до второй половины XVII в. в России собирались земские соборы, представлявшие собой высшие сословно-представительные учреждения, на которых рассматривались важнейшие общегосударственные вопросы⁴.

При Петре I термин «земство» как бы выпадает из употребления государственных деятелей. Петр максимально усиливает централизованную государственную власть, при этом земское начало падает.

В 1708 г. Петром было создано восемь губерний, а к концу царствования число их дошло до 12. Губернии разделялись на провинции, провинции на уезды. Все управление губернией находилось в руках коронных чиновников, назначаемых из центра и подчиненных только центру. Местное общество не принимало в нем никакого участия.

Таким образом, петровская губерния, как и прежний военный округ, являлась не местной самоуправляющейся единицей, а лишь частью административного механизма, главной функцией которого была организация армии и «отыскание финансов на ее содержание»⁵.

В дальнейшем число губерний растет за счет разукрупнения ранее существовавших губерний и присоединения к империи новых территорий. В результате к концу XVIII в. в России насчитывалось 50 губерний⁶.

Екатерина II принимает меры к деятельному участию земских сил в управлении. При ней участие общества в местном управлении по необходимости принимает сословный характер. В уезде дворянство с давних пор имело решающее влияние. Оно было наиболее образованным, за ним была вековая служба, а другое сословие уезда — крестьянское, было несвободным. В городе же значение имело торгово-промышленное сословие — купечество. При участии этих двух сословий и было организовано местное управление Екатериной II, что получило отражение в Положении о губерниях 1775 г. и Жалованных грамотах 1785 г. дворянству и городам⁷. Оба названных сословия участвовали в местном управлении в коллегиальных учреждениях совместно с правительственными чиновниками, а также в сословных учреждениях. Из своей среды, кроме того, они выбирали и общеадминистративные органы.

Таким образом, господствующее положение в уезде занимало дворянство. Ко времени Екатерины II оно освободилось от обязательной военной службы. Царица Жалованной грамотой укрепила сословные права и привилегии дворян, предоставив им широкое участие в местном управлении. Они стали участвовать в коллегиальных учреждениях (приказах общественного призрения, сословных судах). Дворяне выбирали из своей среды земского исправника и заседателей, составлявших земский суд⁸.

Первоначально дворянство, освободившись от обязательной службы восторженно отнеслось к дарованным правам, но потом охладело к ним. Уже при Екатерине II ощущается равнодушие поместного дворянства к своим правам, как сословным, так и в местном управлении.

Многие дворяне не являются на свои собрания, нередко затрудняются выборы предводителей. Дворянские и другие местные должности занимаются людьми мелкими и недостойными, более крупные и влиятельные лица от этого уклоняются. Спад интереса дворян к выборной службе, к участию в местном управлении продолжается и дальше. Павел I, пытаясь затормозить эту тенденцию, отменил Жалованную грамоту и систему выборов «для облегчения дворян» заменил назначением.

Центральной фигурой в местном управлении оставался помещик, державший в своих руках экономическую, административно-судебную и полицейскую власть над своими крестьянами.

Не случайно Павел I откровенно заявлял: «У меня столько полицмейстеров, сколько помещиков в государстве»⁹.

Александр I вновь восстановил Жалованную грамоту, стремясь представить выборную службу как особую, почетную. Однако престиж ее продолжал падать. Николай I в новом положении «О порядке дворянских собраний, выборов и службы по оным», вышедшем в 1831 г., безуспешно домогается поднять роль выборных должностей¹⁰.

В том же году министр внутренних дел докладывает ему, что более состоятельные дворяне уклоняются от выборной должности, «которая ничего не обещает, кроме труда и ответственности, они считают ее унизительной».

Престиж выборных должностей не поднялся даже после того, как Николай I предоставил выборной дворянской службе права государственной. Министр внутренних дел граф Перовский в донесении царю писал, что «чиновники, служащие по выборам, нередко менее способны и надежны, чем определяемые от правительства, звание земских исправников и заседателей слишком унижено в общественном мнении»¹¹.

Совпадает с этим и мнение иностранца барона Гакстгаузена, находившегося тогда в России и вынесшего свои впечатления о провинциальной жизни и местном управлении.

«Крупное дворянство, — пишет барон, — не жило в своих имениях, наезжая туда лишь по временам, никакой живой связи с местным обществом, его жизнью и интересами оно поэтому не имело; оно живет по городам, несет придворную или государственную службу; большая часть его не имеет вовсе того, что называется в Европе экономией, деревенской оседлостью; большая часть их, правда, имеет деревенские усадьбы, но живет в них недели, много месяцы. Такой дворянин смотрит на свое имение не как на отеческий дом; он не питает по отношению к нему того, что можно назвать «любовью к Родине». Поэтому нет ничего удивительного, что губернское сословное управление в России носит такой печальный характер; нет ничего удивительного, что в нем принимает такое ничтожное участие образованное, экономически состоятельное дворянство, что выборы в сословные должности большей частью в руках необразованного дворянства»¹².

По указу Николая I 1837 г. главным лицом в системе местного управления являлся губернатор¹³, подчиненный правительству и в особенности министру внутренних дел. Он координировал деятельность всех учреждений губернии, осуществлял административно-хозяйственные, полицейские, надзорные, военные и иные функции.

Губернатор был председателем губернского правления, особого о земских повинностях присутствия, приказа общественного призрения, строительной и державной комиссии, тюремного комитета и, кроме того, был обременен огромной перепиской как с министерствами, так и с уездными учреждениями.

Ясно, что самому ему четко и добросовестно выполнить такие обязанности было не под силу. Естественно, власть его переходила к подчиненным, которые, прикрываясь его именем и авторитетом, действовали как хотели. Если же учесть, как подметил публицист А. А. Головачев, «что существовал обычай назначать губернаторов из лиц военных, вовсе не знакомых с гражданским законодательством, то легко понять, какой порядок господствовал в управлении, и могла ли быть речь о приложении какой бы то ни было системы»¹⁴.

Очередное по значению место после губернатора занимал губернский предводитель дворянства, выполнявший всякого рода полицейские, следственные, попечительские и иные функции. Далее следовал уездный предводитель дворянства, стоявший во главе аппарата уездных чиновников.

Дореформенная система местного управления целиком находилась в ведении ряда бюрократических учреждений и стояла на страже интересов дворянства.

Господствовавшие в ее деятельности принципы централизма и бюрократизма не считались с реальными нуждами местного населения, местной промышленности и местного торгового оборота.