Но что же ему делать? Просто ждать? Когда матушка сообщила о смерти отца, Ксан уехал из замка, сбежал, чтобы его тут же не усадили на еще не остывший трон. Не из страха, просто тянул время. Он понимал мать: без отца она жить не хотела и не могла, но ее держал долг, она собиралась его выполнить, чтобы уйти свободной. А еще маленькие дочери. И если пятнадцатилетняя Тириана сохранит память о матери, то у маленькой Мералии не останется ничего, разве что смутный образ.В то же время матушка по-прежнему надеялась на возвращение Ксая, а Ксан подогревал в ней надежду.

Пять месяцев назад профессор Рувин с дочерью отправились на поиски Ксая. Когда он узнал об этом, едва не ушел из замка. Опять. Чтобы догнать и присоединиться к поискам. Если бы не обязанности княжича... Но навязанный долг велел остаться и отбиваться от всяких наивных идиотов, что надеялись занять место князя, почему-то считая его самого достаточно слабым. Уже шестеро вызывали его на поединок – один на чистом упрямстве ушел сам, другого вынесли на носилках, про остальных и вспоминать не хотелось. Что-то не так с этими кандидатами, переключилась мысль в очередной раз. Прав Вестан – его словно прощупывают, а сегодня еще один бой. Нужно быть осторожнее.

Краем сознания Ксантар отметил чей-то взгляд на спине. А он и не заметил, как кто-то вошел. Нападения он не опасался. Не здесь и не сейчас. Покушение требует тщательного планирования места и времени. Он же забрел сюда спонтанно.

Непрошенный гость приближался. Ксан незаметно сжал рукоять кинжала. На всякий случай.

– Ага, вот ты где, – к спине прижалась тонкая девичья фигурка, нежные руки обвили плечи.

Княжич выдохнул и расслабился, но не повернулся и не обнял.

– Аэрона, ты что тут делаешь? – вопрос он задал мягко, но с легким укором.

– Как что, соскучилась по тебе, – мягкие губы коснулись шеи.

Раздражает… Ксантар скрипнул зубами. Он испытывал странные чувства по отношению к этой девушке. С ней было хорошо… в постели. Несколько раз она оказалась полезна во внутренних делах княжества, да и бойцом показала себя хорошим во время охоты на выходцев из разломов, пусть и никаким охотником. Но вот если липла, как сейчас, вызывала лишь неприятие.

– А ты решил примерить кабинет, наконец? – добавила Аэрона нежным бархатным голосом.

– Нет, просто попрощаться с отцом. Один, – намекнул Ксан, так и не отреагировав на нежности.

– Попрощаться и стать князем? – с пониманием уточнила она.

– Нет. Просто попрощаться, Аэрона, – княжич повернулся к любовнице лицом. – Я уже устал повторять, что не мне садиться на трон.

– Но кому еще? Твой брат не вернется, ты сам говорил, что не чувствуешь его. Откуда тогда такая уверенность? – в который раз недоумевала она.

И вызывала еще большую волну раздражения, а с ним и ощущение бега по кругу, бесцельного и беспощадного. Эту тему под тем или иным предлогом с разными аргументами Рона заводила далеко не первый раз. И с чего такая настойчивость? Тем более она знала, что княгиней Фаронар не станет, не с ее возможностями.

– Он обещал, Аэрона, я верю ему – предсказатели не ошибаются, – тем не менее терпеливо ответил Ксантар.

– Но ведь предсказания иногда делают именно для того, чтобы они не сбылись, – мягко заметила она, так разговаривают с больными или детьми. – Не ходи на речку иначе утонешь, например.

– Не тот случай, – упрямо качнул головой княжич. – Гораздо чаще предсказания делают именно для того, чтобы они сбылись – если хочешь, чтобы так было, сделай так-то. И Ксайрон сказал, что вернется. Без всяких «если».

– Но ты же не чувствуешь его, его астральный шкаф исчез, даже княгиня признала его мертвым…

Ксан молчал. Аэрона говорила правду: в том месте души, где когда-то жило тепло Ксая, уже многие годы царила пустота. Ее не могли заполнить ни женщины, ни работа, ни алкоголь. Про астральный шкаф тоже верно, но вот матушка… О ней княжич говорить не хотел никому, даже Аэроне, которой и доверял не особенно сильно, слишком уж все гладко с ней шло с самого момента знакомства, как по писанному. Матушка не смирилась. Она ждала сына с неугасимой надеждой, как и в первые дни после его исчезновения, только перестала говорить об этом постоянно. О Ксайроне вообще старались не говорить даже в кругу семьи – болезненная тема, но продолжали ждать, хотя все факты говорили, что надежды нет. И все же сын есть сын, а близнец остается близнецом – слишком сильна любовь, чтобы смириться с потерей. И все же за пределами семьи никто не знал об ожидании, а потому удивлялись причинам промедления с церемонией венчания наследника.

– Это ничего не значит, Рона, я буду ждать до последнего, в запасе еще достаточно времени, – как можно спокойнее сказал Ксантар.

Прежде он отшучивался и менял тему, но теперь устал, раздражался и едва сдерживался, чтобы не наорать и выставить за дверь. Нельзя, нужно соответствовать статусу.

– А теперь я хочу побыть один. Нужно подготовиться к арене.

– Я жду тебя в нашей комнате, – Аэрона недовольно поджала губы, опустила руки с его груди и вышла, подчеркнуто тихо закрыв за собой дверь.

Ксантар проводил ее взглядом и вернулся к созерцанию зимнего леса. Готовиться к арене, да уж… перед ней не натренироваться, все зависит только от смотрителей. Так что приготовиться можно разве что морально. И размяться немного, но это уже перед самым выходом.

Княжич хотел еще немного постоять в тишине и подумать о брате, об отце, о будущем, но появление Аэроны сменило ход мыслей и направило на нее же. Зачем она приехала в Дом Фаронар, если в качестве охотника не дотягивает и до мастера самого низкого, четырнадцатого, уровня? Да даже на подмастерье пятнадцатого она похожа с сильной натяжкой. Зато в дипломатии у Роны ранг высокий. И раз так хотелось в охотники, почему не пошла в Крастен, Дом, где ее навыки ценились бы довольно высоко? А что если…

Ксан замер на глубоком вдохе. Что если она не случайно подсела к нему в таверне? Ее слова постоянно вторят дяде. Это он при каждом удобном и не очень случае твердит о венчании на трон. Странное совпадение. Но пора на арену.

Княжич развернулся и вышел из кабинета. Сейчас предстоит испытание, а о совпадениях и о дяде он подумает позже.

– Ксантар? – услышал он удивленный голос Конала сквозь тихие щелчки замка двери. – Что ты там… прости, это не мое дело, но неужели ты…

– Нет, я не решил надевать венец, – с плохо скрываемым раздражением перебил его княжич и добавил более миролюбиво: – Просто попрощался с отцом.

– Это правильно, его пора отпустить, но ты не князь, Ксан, – Конал подошел ближе и отечески положил руку ему на плечо.

Как часто он это делал прежде. В годы обучения одним лишь пожатием Конал мог и ободрить, и похвалить, и посочувствовать неудаче. С самых первых дней, лишь стало очевидным, что Ксантар Тень, телохранитель, Конал начал учить его, готовить себе на замену, как князь Фэлдор готовил Ксайрона на замену себе.

– Спасибо за эти слова, Конал, – искренне поблагодарил княжич. – Нет, правда. Я не князь, это очевидно всем, кроме дяди. Не понимаю, зачем он меня толкает к присяге. Еще и вызовы эти. Надоели. Ты что-то смог узнать?

– За тем тебя и искал, – стал еще более серьезным Конал. – Да, заметил. Но не могу определить, мужчина или женщина. Всегда в маске и плаще, с накинутым капюшоном. Всегда сидит на одном и том же месте с блокнотом и карандашом, что-то пишет или рисует.

– Так меня все же изучают, – не удивился Ксантар, лишь вздохнул и потер переносицу. – Тогда все эти вызовы пустышки. только для того и нужны, чтобы настоящий противник лучше изучил меня и имел больше шансов…

– Верные выводы, Ксан, – кивнул Конал.

– Выходит, мне нельзя больше показывать ничего нового, – протяжно вздохнул княжич. – И не повеселиться теперь.

– Но и намеренно занижать себя нельзя, иначе они поймут, что раскрыты, – предупредил наставник.

– Да, я понял. Спасибо, Конал. Ты вовремя это сказал.

– Я как раз искал тебя для этого, но никак не ожидал встретить именно здесь. Ну все, теперь иди и побеждай, – напутствовал Конал улыбкой и еще одним пожатием плеча.