Иошима перевела вопросительный взгляд на подругу. Эслин кивнула. Меньше, чем через час с Алимки сняли наручники, и он засверкал пятками, а дам проводили в комнату для отдыха. Впрочем, караул за дверью намекал, что легкий выход отсюда им заказан. Шаманка и не стремилась – с удовольствием растянулась на кровати с балдахином и едва не мурлыкала, а бывшая сатри взволнованно ходила из угла в угол.

– Зачем осталась?

– Не маячь, – махнула рукой Майма. – Ты нас выручила на улице, а я не отдам тебе превосходство над собой и помогу в ответ. И потом, мне интересно, что осталось за вашими словесными танцами и чего хочет эта чаровница.

– Ровно то, что и сказала – родить королю наследника, – в комнату вошла Иошима в сопровождении двух горничных, несущих платья. Как только девушки оставили вещи и вышли, невеста Тортура звенящим шепотом добавила, – а потом убить мужа и стать регентом при малыше.

Майма в восторге хлопнула ладонью об ладонь:

– Ну вот, если и пускать тело в дело, то только так! Не мое, но тут осуждать не стану – ставки высоки.

Иошима устало взглянула на нее:

– Ставки бесценны, а успех даже на горизонте не маячит. Мне необходимо спешно найти лояльного нам мужчину, успеть возвысить его при дворе и сделать своим рупором, а кандидатов – как травы зимой. Воистину, единомышленники – великая ценность. Ах, милая, как я счастлива тебя видеть! – она крепко прижала Эслин к себе. – Я такое рагу из чувств давно не пробовала. Счастье видеть тебя живой, страх, что ты испортишь дело и сомнения, а не сломал ли тебя пшеничный бес. Однако, мы можем вывернуть все в свою пользу!

Эслин слегка отодвинулась, по ее лицу пробежала тень. От старой подруги не укрылась ее реакция и Ши заговорила строже:

– Родная, отпустить я тебя никак не могу. Да и не хочу! Теперь для тебя есть архиважная задача – ты должна привязать к себе Энтина! Все сошлось идеально, ведь вы теперь близко знакомы.

– Близко знакомы, – с трудом вывели вдруг онемевшие губы ткачихи. Перед глазами снова встал Энтин. В этот раз он критично ее оглядывал и неодобрительно покачивал головой, не снимая неизменно вежливой улыбки. – Я от такого знакомого и руки бы не приняла, летя в пропасть. А он выложит состояние за мою поимку, лишь бы догрызть сбежавший кусок мяса и вышвырнуть в помойную яму обглоданную кость. И ты уверена, что свести нас – хороший план?

– Уверена! – невозмутимо кивнула Иошима со странным блеском в глазах. – Я не представляю, что ты перенесла, но кое-что знаю. Как-то раз мне удалось увидеть доклад мерзавца. Сухие строчки неплохо распалили костер моего воображения. Веришь или нет, но я пылала внутри от боли за то, что не смогла разделить с вами эти жуткие истязания. Он писал королю, что пришлось попотеть, чтобы разорвать твою связь с Нитями, но с другими жертвами это происходит все быстрее и быстрее. Похоже, жестокие опыты помогли его чудовищам разработать некие Ножницы, но над соединяющей Иглой они еще корпят, поэтому силы у Энтина нет.

– Так и у меня теперь нет! – выдохнула Эслин, шаря руками в воздухе как незрячая. – Раз ты знаешь об этом, зачем предлагаешь его привязать?

– Если бы он стремился лишь уничтожить ту, что видела слишком много, то он бы дал вознаграждение за твою голову. Так проще и надежнее. Но раз ищет живой – он не закончил с тобой. Разве не предлагал шпионить в свою пользу? Перейти на свою сторону? Разве ты не лукавишь, что насовсем утратила силу? – прищурилась Иошима. – Я с тобой откровенна и наговорила уже такого, за что меня отсюда можно выволочь прямиком на виселицу. Откройся и ты. Есть тебе, что ему предложить?

Эслин неуверенно кивнула, вспомнив две мимолетные встречи с Зелеными. Возможно, эту карту она могла бы разыграть, если бы хотела вернуться в стан Хазимы. А она была в этом совсем не уверена. Ши, как обычно, прочла ее мысли, придвинулась и жарко зашептала:

– Ты все еще интересна ему и отчаянно нужна нам. Однако не в горах, нет. Остаются в строю только те, кто отведут взоры от нашей подковерной игры. Знаю, ты устала бесплодно рисковать жизнью, но править событиями с вершины совсем иное, верно? Теперь не Хазима, а мы, мы станем отдавать указания по своему усмотрению. Мы устроим этот переворот, не марая руки!

– Я пока не готова, – прошептала Эслин и удивилась. Кажется, она это уже когда-то говорила. – Не понимаю, к чему это приведет. Все кажется таким неподъемным, словно гору надо передвинуть. И развязка неясна.

Иошима с досадой отпрянула от нее, раздувая ноздри. Она обвела комнату глазами и быстро подошла к столу, схватив с него простую деревянную табакерку.

– Слава Бесчисленным Нитям, хозяин – такой же любитель табака, как и я, его можно найти ровным счетом в каждой комнате, – произнесла она, быстро вдыхая. – Эслин, мне тяжело настаивать, но… мне и не придется. Выбора у тебя нет. Твое лицо уже видел приказчик. Ты либо сыграешь с нашим дражайшим министром, либо сама станешь игрушкой. Вне зависимости от того, веришь ты в успех предприятия или нет.

– Энтин, считай, мертвец. А с ним умрет и его дело. Сомневаюсь, что найдутся еще одержимые Нитями и поддержат методы этого мясника, – твердо возразила Эслин. Она вдруг до смерти устала от того, что все кругом говорят ей, что делать. – А вот найди ты себе рупор, как сама и выразилась, где гарантия, что он будет тебе служить верой и правдой? В лучшем случае тебя задвинут вглубь дворца, в худшем – сдадут или убьют. Я не хочу становиться заложницей. И уж тем более заводом по производству маленьких Коэнов. Меня вытащат.

Иошима медленно вдохнула еще табака, а затем схватила кувшин и метнула его в сторону соратницы. Эслин едва успела пригнуться, как над головой раздался звонкий хруст и полетели осколки посуды. Ши зашипела коброй, все больше распаляясь:

– Так значит, это я завод? Так вот как ты оплевала мою жертву? Думаешь, я в восторге от своей роли и ничем не рискую? Раньше меня утешала мысль о скором добавлении яда в пищу моего ненаглядного, но теперь мне этого мало! Мечтаю по ночам, что я ему отрежу, проткну, выколю и как изрублю, когда Тортур падет без дыхания. Я думала, мы заодно и готовы отдать жизнь за общее дело! Раньше ты такой и была, и я восхищалась твоей смелостью! А теперь я вижу перед собой боязливую ничтожность! И да, я все еще помню, что ты пережила. Но не значит ли это, что теперь ты еще сильнее хочешь отомстить, достичь желанной цели, обернуть свой опыт на пользу?! Чтобы все было не зря! Чтобы Нада, Наяна и другие девочки не сгинули напрасно! – Иошима выдохнула и вдруг рявкнула на Майму. – И кто это, объясни уже наконец! Иначе я распоряжусь немедленно выволочь ее и пристрелить за то, что она услышала!

– Да хоть бы и та, кто ее вытащит отсюда, – лукаво улыбнулась Майма, поднимаясь с постели, откуда все это время неподвижно наблюдала представление ткачих. – А может, сюда явится и ее покровитель. Но тебе не нужно опасаться меня, госпожа. Более того, я хочу помочь тебе и ничего не возьму взамен.

– Как помочь и почему даром? – враждебно уточнила Ши, скрещивая руки на груди.

– Как почему? – удивилась Майма, по-кошачьи подкрадываясь к Иошме. – Ты невеста короля. А еще прямая и самоотверженная. Я хочу стоять рядом, сжигать твоих врагов, и согревать твою душу расположением. Чую, мы отлично споемся. Это ведь именно то, что мне и нужно, сихиртя меня утяни на седьмое дно! Быть Верховной шаманкой всего королевства!

– Да кто ты? Шаманка из Изысков? – Иошима настороженно следила за Маймой и уверенно отодвинула руку хозяйки костра, когда та хотела поправить ее локон.

– И впрямь, где мои манеры, – Майма с мягкой хрипотцой рассмеялась, склонила голову и сложила над ней руки в знак почтения.

Затем выпрямилась и подняла взгляд на ткачих. Ее черные глаза посерели, словно в них взметнулся и заплясал пепел, а из ладоней выползли и потянулись по комнате дымные змейки. Когда Майма заговорила, воздух возле ее рта заколыхался, как марево над пламенем:

– Я – хозяйка костра, дочь Огня, мать углей. Не скрою, я хочу власти, роскоши, драгоценностей и почета. Но, кроме того, хочу, чтобы наши сестры получили свободу, обещанную им по праву рождения.