Клен признан во все мире. Он известен тем, что занимает почетное место на канадском флаге, ежегодно из него производят 90 миллионов килограммов сиропа. В основном деревья произрастают в Азии и встречаются по всей Европе, Северной Африке и Северной Америке. Листья многих видов клена осенью становятся ярко-красными, отчего в Японии и Корее есть традиция, называемая momijigari и danpung-nori – любование осенней сменой окраски листьев.

Название Acer означает «острый» и относится к аккуратным кончикам листьев в форме звезды, но оно также описывает и историческое применение этого дерева: оно твердое и легко поддается обработке, что сделало его идеальным материалом для копий и пик у многих североамериканских племен. Алгонкины особенно любили клен, и именно благодаря им канадские поселенцы научились делать кленовые сахар и сироп, искусство производства которых алгонкины совершенствовали на протяжении веков. Кленовый сок считался даром Создателя и героев различных мифов всего региона, и многие факты алгонкинской традиции сконцентрированы на кленовых деревьях и искусстве сбора сахара.

В Древней Греции ярко-красные листья выделяли клен среди других деревьев. Считалось, что он находится под властью Фобоса и Деймоса, олицетворений страха и ужаса[66], которые отправлялись на битву вместе с Энио и Эридой, богинями войны и раздора. Люди приносили много кровавых жертв в честь Фобоса и Деймоса, которые так наслаждались кровью и жаждали смерти, что у них был храм, построенный из черепов тех, кто был принесен им в жертву.

Другая легенда о клене рассказывает о том, как молодая женщина превратилась в клен после смерти. Легенда пришла из Молдавии, где родным видом является клен красный (A. rubrum). История рассказывает о младшей дочери помещика, которая влюбилась в молодого пастуха, услышав, как он играет на флейте. Когда пришла весна, помещик послал трех дочерей собирать землянику и пообещал, что та, кто вернется первой с полной корзиной ягод, унаследует его земли. Младшая дочь первой выполнила задание, и ее сестры, не желая отказываться от своего права по рождению, убили ее и похоронили под кленом. Потом они вернулись домой и рассказали отцу, что их сестру убил лось. Отец горевал, а пастух, как ни старался, больше не мог играть на своей любимой флейте – она не издавала ни звука. Через три дня пастух заметил, что у основания клена в полях начало расти новое молодое деревце. Срубив его, он смастерил новую флейту, но в тот момент, когда он прикоснулся к ней губами, она запела: «Играй, любимый! Я была дочерью помещика, потом я была побегом клена, теперь я всего лишь деревянная флейта». Пораженный пастух бросился к помещику и рассказал ему о том, что произошло. Помещик поднес флейту к губам, и она запела: «Играй, отец! Я была дочерью помещика, потом я была побегом клена, теперь я всего лишь деревянная флейта». Помещик не поверил своим ушам, позвал дочерей и потребовал, чтобы они тоже попробовали поиграть. И когда одна из них начала, флейта запела: «Играй, убийца! Я была дочерью помещика, потом я была побегом клена, теперь я всего лишь деревянная флейта». Осознав, что произошло, помещик сослал дочерей до конца их дней на необитаемый остров в Черном море. Пастух вернулся на поля и с тех пор слышал голос любимой только тогда, когда играл на флейте.

В наши дни репутация конопли весьма сомнительна, но между тем, ее история очень интересна. Конопля выращивалась с VI в. из-за прядильного волокна, и была настолько распространена на Британских островах – особенно в Болотном крае Кембриджшира и Норфолка, – что знаменитый травник Николас Кульпепер даже не потрудился описать ее в своем «Полном травнике» (1652 г.), ему и в голову не приходило, что кто-то мог не знать, как она выглядит.

Конопляная ткань популярна со времен Средневековья и пережила два возрождения: в Викторианскую эпоху и сейчас, когда люди начали обращать внимание на экологичность материалов. В настоящее время уже не в новинку конопляное мыло, средства для лица, масло и даже пищевые добавки. До конца 1800-х гг. 90 % всей бумаги было изготовлено из конопли; даже первые наброски Декларации независимости, вполне возможно, были написаны на такой бумаге. Конопля была обычным растением в викторианских садах и рекомендовалась для высаживания на задних границах сада, поскольку быстро росла и обеспечивала плотный фон для небольших растений. На самом деле конопля была настолько широко распространена, что и в полях можно встретить одичавшие растения, а в Америке она растет в таком изобилии, что ее классифицируют как инвазивного вредителя и называют сорняком.

Томас Туссер в своей книге «Сто пунктов доброго хозяйства», опубликованной в 1557 г., освещает некоторые общие области применения этого растения:

Одним из самых известных применений конопляного волокна было производство веревок для казней. Конопля даже стала символом виселицы, а в Сомерсете (Англия) стала называться «шейной травой» или «травой виселицы». В Болотном крае Кембриджа, если человек нарушал предписание никогда не предавать товарища, разгневанные соседи размалевывали его дверь изображением конопли и ивового колышка со словами: «И то и другое для тебя». На пеньке он должен был повеситься, а ивовый кол ему втыкали в сердце на похоронах[67].

Обычай вонзать кол в сердце человека после смерти характерен для Кембриджа и Норфолка – Болотного края на востоке Англии. Втыкание кола – известный способ борьбы с вампирами, но в этих областях это также было наказанием для убийц и предателей. Их хоронили в неосвященной земле на перекрестке, и кол останавливал их дух, чтобы тот не беспокоил живых.

В настоящее время конопля посевная наиболее известна использованием в качестве рекреационного препарата. Но прежде всего это техническая культура. В промышленности ее используют как сырье для медицинской, топливной, текстильной, легкой, бумажной и других отраслей, а также для производства грубого растительного волокна (пенька).

В исторические времена растения выращивали для производства тканей и веревки, но тем не менее эффект химического вещества, вызывающего опьянение, не остался незамеченным. Конопля имеет долгую историю употребления, насчитывающую не менее 5000 лет, и упоминается в работах китайского императора Шэнь Нэна в 2727 г. до н. э. В 2019 г. следы растения были обнаружены в гробницах захоронения Джирзанкал в горах Памира (западный Китай), которым по меньшей мере 2500 лет. Также его остатки были найдены в деревянных горелках, которые заполняли листьями и горячими камнями, чтобы наполнить пространство дымом во время погребального ритуала.