Даже у Прядкиной семьи, какой бы бедной она ни была, всегда имелась нормальная еда. Впрочем, можно прожить и на диете из зеленых лоз, если они полностью пророщены. Для этого их необходимо вымачивать в воде сутки. Калорий и питательных веществ в них не много, и если сидеть на лозах слишком долго, без белка в рационе придется несладко. Однако добраться до острова Чародейки и вернуться, питаясь лишь лозами и остатками припасов, команде было вполне по силам.

Позади Прядки Ак уставился на свои лапки. До него начало доходить, что своим предательством он ничего не добился.

— Спасибо, — сказала Прядка.

— Капитан, мы целый месяц давились стряпней Форта, — произнес Даг впереди. — Потом вы стали готовить ужины, и они не похожи на то, что прилипает к подошве… в общем, немного зелени мы переживем.

— К тому же, — добавил другой, — идти дальше того стоит. Мы станем единственными пиратами, которым удалось ограбить саму Чародейку!

Кстати об этом.

Прядка знала, что в ее плане есть просчеты. Более того, она знала, что просчетов в нем гораздо больше, чем расчета. Например, нельзя с уверенностью сказать, что она правильно угадала расположение острова. Но даже если угадала, нет никаких гарантий, что план сработает. Вдруг ей не удастся пробиться через защиту Чародейки.

Однако все эти вопросы меркли на фоне более серьезной проблемы. Эта проблема рыскала как тень в морских глубинах. Пока что все внимание Прядки было сосредоточено на том, чтобы добраться до острова, а после до башни.

Но что дальше?

Во имя лун, как она собирается отыскать и спасти Чарли? Как справиться с Чародейкой? План включал в себя стрельбу из пушек по металлическим солдатам на берегу. Воцарится суматоха, и это наверняка привлечет внимание.

Если они поднимут столько шума, как Прядке тайком проскользнуть к башне, чтобы… Ак их впустил.

Уверенность Прядки пошатнулась. Замечу, пошатывалась она уже не первый день, что неудивительно, учитывая хлипкий фундамент. Но теперь она грозила полным обвалом. Согласно плану Ак должен был провести их внутрь башни. Теперь этот вариант по понятным причинам отпадал.

На душе у Прядки стало тоскливо, но в последующие дни новых решений так и не появилось. Корабль неумолимо приближался к жуткой Полуночной луне, пока не достиг границы двух морей. На границе споры смешивались друг с другом и напоминали почерневший, гноящийся с одной стороны шрам. Как конечность, полностью охваченная некрозом.

Черные споры простирались, насколько хватало глаз. Прядка наблюдала с юта. Стояла неестественная тишина: Даги смолкли и даже паруса словно задержали дыхание. Вот оно перед ними — Полуночное море.

Салай глянула на Прядку.

— Рулевая, бросить якорь, — велела та. — Уже почти ночь. Не стоит соваться в это море в темноте.

— Согласна, — отозвалась Салай.

— Выставь сегодня двойную вахту. Не хочется, чтобы нас застали врасплох: ни дождь, ни что угодно еще, что прячется во тьме.

Салай кивнула, заметно напрягшись.

Прядка собралась было спуститься в свою каюту, но остановилась.

— Салай, ты слышала, чтобы кому-то удалось пересечь Полуночное?

— Зеленый король высылает флотилию за флотилией, чтобы захватить Чародейку. Некоторым кораблям удается выжить в Багряном. В конце концов, там все сводится к слепой удаче. Но я ни разу не слышала, чтобы кто-то вернулся из Полуночного. Стоит пересечь границу, и они почти сразу становятся жертвами темных созданий, порожденных этими мерзкими спорами.

Прядка поежилась. Неужели она и правда надеется преуспеть там, где потерпели неудачу опытные моряки? О чем она только думает? Что она вообще здесь делает? Она просто притворщица, ряженая в капитана.

Безусловно, Прядка себя недооценивала — пожалуйста, сделайте вид, что удивлены, — ведь с учетом всех обстоятельств ей удалось продвинуться довольно далеко. Да, многочисленные королевские придворные не пережили первую же встречу с Полуночным морем. С другой стороны, одного из этих королевских придворных вы видели: это тот симпатяга из первых глав, с челюстью и интеллектом как у мраморного бюста. Так что, знаете ли, стандарт задан не самый высокий.

Прядка вдруг почувствовала себя на редкость неуверенно и сбежала в знакомый коридор на средней палубе. Проходя мимо своей старой каюты, она с ностальгией припомнила, как жила всего пару недель назад: просто сидела и читала о спорах, вслушиваясь в успокаивающий топот над головой. Топот казался таким уверенным. Беспорядочный, но одновременно ритмичный, будто такты песни, которую вся команда знала и играла совместными усилиями.

Теперь она была главной. И именно в ней черпали уверенность все остальные.

Прядка коротко постучала в каюту доктора Улаама, и тот ее впустил. Улаам занимался осмотром собственной руки, на которой вырос шестой палец. Прядка облегченно выдохнула: наконец что-то нормальное и знакомое.

— Прядка! — воскликнул он, примеряя кольцо. — Я рад, что ты зашла! Передумала насчет моего предложения?

— Спасибо, но я, пожалуй, воздержусь, — ответила она. — Я слишком привязана ко всем пальцам на ногах.

— Как и все, моя дорогая. Для этого Отец и изобрел скальпель. Но, право, выглядишь ты расстроенной. Присядь-ка, а я вскипячу воды.

Прядка села, а Улаам включил странный прибор, который работал как нагревательная плитка, но без огня и спор, и поставил сверху чайник. Потом он облокотился о стойку, переплел серые пальцы и оглядел Прядку.

— Давай, рассказывай.

— Улаам, мне не победить Чародейку.

— Разумеется.

— Но все остальные ждут от меня именно этого. И… меня все больше пугает мысль, что я их подведу.

— В таком случае могу я помочь с твоей тревожностью, хм-м-м? Даже не придется давать тебе успокоительное. Беспокоиться не о чем.

— Не о чем? Серьезно?

— Да. Видишь ли, никто и не ждет, что ты победишь Чародейку. По-моему, все они уверены, что умрут. А когда вся команда неминуемо погибнет от рук Чародейки, ты, дитя, их точно не разочаруешь!

Прядка застонала.

— Я пошутил. Меня она вряд ли убьет, хотя у нее на этот счет другое мнение. И даже если так, Хойда ей точно не убить, даже в его теперешнем состоянии. Так что погибнет лишь большая часть команды.

У Прядки поплыло перед глазами.

Замечу, Улаам отнюдь не славится тактом. Как я уже упоминал, его народ определенно кое-что утратил, когда перестал изображать настоящих людей. Положа руку на сердце, могу сказать, что, избавившись от сей ноши, все они за последние десятилетия стали больше похожими на самих себя.

И все же Улаам по праву лучший врач из всех, кого я встречал. Если вам нужна его помощь, но вас легко вывести из равновесия, попросите его перед визитом к вам зашить себе рот. Не исключено, эта идея покажется ему настолько оригинальной, что он решит испробовать ее на практике.

Однако в тот день он догадался, что сболтнул лишнего. Даже Улаам, чей талант к эмпатии сравнится разве что с разъяренным эму, время от времени понимает, что перед ним человек в эмоциональном раздрае.

— Дитя, я…

— Как вы можете?! — в гневе воскликнула Прядка. — Как можете просто сидеть здесь и делать вид, что вам нет дела? Что с вами не так?

— О! Хм. Ха-ха. Вовсе не обязательно грызть меня живьем. Для этого у меня есть специальные пилы, вон там…

— Шутками делу не поможешь! — Прядка вскочила на ноги.

Кстати это не шутка. Таких пил у него целых три. Улаам дал Прядке время взять себя в руки и поэтому, когда засвистел чайник, оставил его без внимания.

Пока Прядка расхаживала по каюте, ей не давала покоя одна мысль. Улаам снова упомянул Хойда, того самого дурачка-юнгу. У Улаама необычные способности, но меня он считал еще более выдающимся.

Нечто подобное Улаам говорил не впервые. Но именно в тот раз Прядку озарило.