– И сколько тебе нужно таких кувшинов?

Рус призадумался, оценивая примерный объем руды и внутренний объем тигля.

– Давай сто штук, – в итоге озвучил он заказ с изрядным запасом.

Дальше начался торг. Но этот процесс Рус уступил сестре, ибо не был уверен, что не прибьет Добрана, очень уж он дотошно торговался, перечисляя все реальные и мнимые сложности в работе, да еще с новым и непривычным изделием. Но в итоге сторговались, и Рус, сплюнув в раздражении и заплатив задаток, направился к кузнецам, надеясь, что хотя бы с ними геморроя будет меньше.

– Приветствую, Тит, – поздоровался Рус с патриархом семьи кузнецов.

– И тебе здравствовать. Как твоя рана?

– Боги милостивы ко мне, – усмехнулся Рус. – Слышал же, что я их любимчик, вот и благоволят мне, в том числе сама Жива, так что рана уже чистая и начала быстро заживать.

Тит покивал и, кивнув на арбу, спросил:

– Какое дело до меня?

– Вот, – достал Рус из арбы коричневый камень. – Знаешь, что это?

– Хм-м… Нет. Но раз привез ко мне, то, думается, что-то связанное с железом? Железная руда?

– Ты мудр, Тит. Это действительно железная руда. Лизни скол, и ты почувствуешь знакомый привкус.

– И ты хочешь, чтобы я сделал из нее железо?

– Да.

– Хм-м… – вдруг смутился старый кузнец. – Видишь ли в чем дело, Рус… Мне известно, как сделать железо из руды, но только со слов отца и деда… Сам я таким никогда в своей жизни не занимался… Отец мне рассказывал… Да и сам он этим тоже никогда не занимался… Лишь дед плавил железо, и то редко. Руду нам не везут…

Рус понятливо кивнул. С железной рудой в окрестностях плохо, если и есть, то живущим тут об этом ничего не известно. В общем, кузнецы работают с покупным материалом-полуфабрикатом, то есть уже готовой крицей или вовсе перековывают железный лом, добытый в походах, те самые гвозди, ломаные мечи, ножи, серпы и так далее.

– Но попробовать можно, даже интересно будет посмотреть…

– Нет, Тит, метод, который ты знаешь, мне не подходит.

«Еще чего! – мысленно с негодованием воскликнул Рус. – Чтобы в сыродутной печи восемьдесят процентов заключенной в руде железа ушло в шлак! Итого из трехсот килограммов руды с тридцатипятипроцентным содержанием железа у меня получится всего около двадцати килограммов хренового железа пополам со шлаком, который придется неделями выбивать. А по результату из-за постоянного прокаливания еще половина железа уйдет в окалину!!! Итого я получу на руки около десяти-двенадцати кило, то есть в десять раз меньше, чем могу получить! Не, такой хоккей нам не нужен…»

– А как тогда? – удивился Тит. – Я другого способа не знаю…

– Я знаю.

– Откуда?

– Оттуда.

– Ах да…

Тит вспомнил историю, что с Русом общался Сварог, а он – божественный кузнец.

– И как тогда?

– Для начала размельчаем руду в мелкие камешки размером с горох и мельче и помещаем в специальные сосуды, называемые тиглями. Я их уже заказал у Добрана… Саму руду при этом надо смешать с углем и известняком…

«А в каких пропорциях?! – задался вопросом Рус, с ужасом понимая, что ничего об этом не знает. – Что ж, придется экспериментировать. Вроде бы еще песок можно добавлять. Но надо ли?»

Оставалось только радоваться, что хоть с известняком и песком проблем нет.

– С тебя, пока гончар делает тигли, строительство специальной печи. Там тоже ничего сложного, просто мехи нужны.

– Есть мехи…

«Кстати, да, мехи еще надо заказать у кожевников, их мне много понадобится…» – вспомнил он.

С дроблением руды проблем не возникло. Для тяжелой работы у кузнецов также имелись рабы, так что они переколотили руду в мелкий щебень за один день.

Потом строили печь. Ее также построили за один день из камня и глины. Сделали небольшой, с внутренним пространством метр на метр и полтора в высоту. Загрузить в такую печь можно было всего четыре-пять тиглей. И таких печей за следующие дни сделали пять штук. Они, конечно, не одноразовые, но и долго не прослужат, так что запасные не помешают.

Пришлось ждать, когда со своей работой справится Добран. Рус с неудовольствием подумал, что заказ ему следовало дать сразу по возвращении, и не пришлось бы теперь терять время на ожидание. Но тогда не все ясно было со здоровьем…

Через десять дней первая партия в два десятка тиглей была получена. Печи тоже просохли.

Тигли с рудой и добавками поставили в печь и наполовину засыпали гравием для остойчивости, а сверху уже загрузили древесный уголь. Его, кстати, тоже пришлось заказывать дополнительно у углежогов, ибо по всем выкладкам выходило, что потребуется его просто прорва.

– Поехали… – махнул Рус рукой, и Тит запалил топливо.

Сколько ждать результата, Рус тоже понятия не имел, с цифрами в плане памяти у него всегда было не ахти, помнил, что несколько часов. Но сколько? Три? Пять? Десять?

В итоге остановился на семи. Ему показалось, что этого хватит даже с некоторым запасом.

Спалось плохо. Печи требовалось остыть, прежде чем из нее можно было вынуть тигли. Да и самим тиглям тоже. Рус, конечно же, не был уверен в результате. Все ведь делалось по наитию, на глазок… Но вот утром из печи вынули пять тиглей и разбили.

– Да!!! – не выдержав, заорал Рус, увидев, что на дне тигля имеется плотная, еще красноватая масса. Значит, первый блин не вышел комом, как он опасался. – Получилось!

В каждый тигель вошло примерно по десять килограммов смеси руды с флюсами в соотношении пятьдесят процентов руды и пятьдесят процентов флюса, так что на глаз Рус оценил массу стали, а это вроде бы должна быть именно она, по крайней мере в теории, а не железо, килограмма в полтора. Может, чуть поменьше, но не легче, чем килограмм.

Неплохой результат. Даже хороший. Осталось понять качество. С этим медлить не стали. Тит прикрикнул на своих сыновей с внуками, и те, подхватив чушки полученного металла, побежали в кузню их расковывать в полосы.

– Только не перепутайте, кто какую взял! – прикрикнул Рус, ведь в каждом тигле имелась своя пропорция флюса из угля и известняка.

– Не перепутают, Финист.

Добавки клались с большим разбросом в соотношении, чтобы по результатам первой плавки можно было понять, в какую сторону двигаться.

К вечеру кузнецы перестали стучать молотами, и Руса пригласили показать результат. По его требованию выковали одинаковые пластины пятимиллиметровой толщины и трехсантиметровой ширины. Этакая имитация меча.

– Что скажешь? – спросил Рус у Тита.

– Доброе железо! Работы нам почти и не было.

Рус понятливо кивнул. Действительно, это не крицу неделями долбить.

– Держите крепко…

Рус достал топор и обухом ударил по одной полосе, повернутой плашмя.

Бам! Со звонким звуком лопнула полоса.

– Т-твою м-мать…

Бам!

– С-сука!

Бам!

– Да етить!..

Бам!

– …!!! – еще грязнее выругался Рус, так что ярко запунцовела Ильмера.

Бум…

Рус даже не поверил глазам.

– Может, ударил не так сильно? – усомнился он в себе, подспудно не желая видеть печального результата с разрушением последней полосы.

Ударил сильнее.

Бум…

– Ну слава богам! – заорал он, запрокинув голову. – Поверни торцом…

В третий раз Рус ударил по полосе не обухом, а лезвием топора.

Бум…

– Ф-фух… – облегченно выдохнул он и посмотрел результат.

На полосе имелась чувствительная зарубка от топора.

«Ясно… Значит, этот вариант – не сталь, а в лучшем случае сталистое железо, – сделал он вывод. – Что ж, все лучше, чем сыродутное дерьмо. Вот только почему сталь получилась такой ломкой?»

Как выяснилось, она была не только ломкой, но еще и ржавела очень быстро и сильно. Одна капля воды – и утром уже пятнышко ржавчины, причем не слабенькое такое, что пальцем стереть можно, а очень даже заметное.

В общем, руда – говно, но другой нет. Пришлось экспериментировать дальше. В итоге, переплавив всю руду, нашли более-менее удачное соотношение флюса с песочком, что делало сталистое железо в меру мягким и одновременно прочным. Правда, ржавело так же сильно, но с этим можно бороться тем же воронением для элементов доспехов и тщательной смазкой оружия, кое воронить в общем-то бессмысленно.