– Что с тобой, брат? – тихо спросила Ильмера.

– Завязывать надо с настойками Дживы… – только и мог ответить Рус, ведь имя у воина по этим временам обычное.

Сестра понятливо кивнула. Некоторые лекарственные средства обладают побочными эффектами на психику. Халява, кстати, тоже лишился меча от ставшего у Славяна коронным финта.

Потом прошло еще два претендента от этого вождя, и началась торговля. За четырех воинов вождь требовал шесть аварских доспехов и комплектов вооружения. Рус напирал на дрянные кольчуги и предлагал оставить их вождю, а сверху, так и быть, пару шлемов накинуть.

В общем, процесс затянулся. Славян успел даже как следует отдохнуть перед следующим отбором с тестовыми боями. Несмотря на рану и усталость, он от этой обязанности не отлынивал. В итоге воины отдавали свои кольчуги вождю, от которого уходили, получая взамен аварские доспехи, а сверху Рус вождю отложил полный комплект.

С остальными сработала та же схема. В итоге в среднем на четырех человек Рус тратил пять комплектов. Как результат, потратив тридцать комплектов, он навербовал в дружину двадцать четыре опытных воина, доведя свою дружину до тридцати восьми человек.

Собственно, он взял к себе почти всех, кто готов был покинуть свои прежние дружины, забраковав всего несколько человек (парочка тупо не понравилась на рожу и еще троих из-за откровенной профнепригодности), невольно отмечая, как повезло ему с Великим вече, иначе восполнение дружины превратилось бы в тот еще квест.

Хотя брать себе неуживчивых людей, тем более собрав их всех вместе, – это стопроцентно создать гремучую смесь, что скорее рано, чем поздно взорвется и, возможно, приведет к взаимной резне, но Рус надеялся постепенно сгладить острые углы ершистых характеров своих дружинников с помощью того же гипноза.

Осталось еще десять комплектов. И вот под них он набрал десять новиков для Славяна. За них никому ничего платить не требовалось. В итоге (ведь Славян в ближайшее время уходить от старшего брата не собирался) Рус мог оперировать силой в сорок восемь человек, плюс они сами трое.

С такой силой при желании можно навести знатного шороха, осталось только окончательно выздороветь самому. Личинки делали свое дело, чистили рану, пожирая гнилое мясо, и скоро уже от них можно будет избавиться. Рус с нетерпением ждал этого момента, а то ведь эти твари, отожравшись, серьезно подросли, и то, как они шевелятся в ране, стало чувствоваться особенно отчетливо…

Славянское войско, в том числе Славян со всеми новыми дружинниками, наконец ушло отражать набег кутригурской орды, и городище опустело. Остались лишь жены со своими свитами и охранниками из престарелых воинов некоторых вождей с западных окраин, коим возвращаться в одиночку не слишком безопасно, но таковых насчитывалось немного, а значит, лишних глаз можно практически не опасаться, и Рус с помощью оставшейся с ним сестры (на большую войну ее не взяли, да она и не рвалась) наконец мог заняться некоторыми своими делами.

Первым делом он наведался к производителю керамики. Требовалось создать сосуды определенной формы, а главное, состава глины.

– Хочу сделать у тебя, уважаемый Добран, заказ особых… кувшинов, – сказал Рус главному гончару в городище.

– А чем тебе эти не годятся? – показал он на образцы работы своего семейного предприятия.

– Хотя бы тем, что у них крышек нет.

– Так сделаем!

– Но это меньшая из бед, мне нужно, чтобы у этих кувшинов был особый состав глины.

– А чем тебе эта глина не годится? – уже откровенно удивился гончар.

– Жар плохо держит.

– Это мои-то горшки жар плохо держат?! – возмутился Добран. – Да они…

– Тихо. Ты меня неправильно понял. Твои горшки для обычной печи хороши, тут спору нет, потому и обратился к тебе как к лучшему, потому как мне нужны такие, чтобы они держали совсем уж сильный жар.

– Зачем же тебе такие горшки? – чуть успокоившись, удивился мастер.

– А это уже не твое дело, – начал заводиться Рус, но усилием воли переборол вспышку гнева, тем более что присутствие сестры этому весьма способствовало: при ней выглядеть недостойно не хотелось.

Видимо, Добран что-то такое заметил, потому чуть отступил.

– Твое дело – сделать то, что я прошу, так, как я прошу, и из того, что я прошу, ибо я плачу за работу, а покупатель, как известно, всегда прав.

Что до денег для оплаты своих хотелок, то у него появились свои карманные деньги, полученные с продажи вина. Так-то он большую часть отдал в казну Пана, все-таки продал его вино, но отдал лишь немногим больше, чем стоило вино на рынке. А продал-то он щедрым аланам и не менее щедрым аварам чуть ли не в два раза дороже цены, по какой покупал сам Пан!

Кроме того, неплохой доход принесли наконечники от дротиков, которыми их забросали авары, а это больше сотни штук. Их раскупили влет.

– И что это за горшки?

– Ничего сложного. Нужен обычный цилиндр… Ну, длинное и круглое, как полено… Вот такой высоты. – Рус показал специально заготовленную палочку сантиметров пятьдесят длиной. – Вот такого диаметра…

На этот раз Рус показал глиняную заготовку диаметром примерно в десять сантиметров с имеющейся стенкой в три сантиметра толщиной. Фактически донце того, что он хотел получить.

– …И вот такой толщиной стенок.

Русу оставалось только радоваться, что местные производители керамики, по крайней мере живущие в крупных городищах, знают такое устройство, как гончарный круг, а это значит, что стенки будут цельными, без линий напряжения и разлома, как в случае, если бы они делали посуду по ленточной технологии.

После переселения на север эта технология производства керамики славянами оказалась утеряна, и дальше лепили ленточную керамику, коей могли пробавляться все кому не лень, и делали ее чуть ли не в каждом поселении.

Хотя, казалось бы, чего там терять? Устройство простейшее, но, увы, сейчас любая профессия – это закрытое общество, что строго оберегает свои тайны. Гончаров не так уж и много, ибо много их не надо, чтобы не возникло перепроизводства, и стоило их выбить или захватить в плен, что, скорее всего, и сделали авары, и все…

Впрочем, «кувшины» эти на гончарном круге сделать будет трудно, так что скорее просто возьмут деревяшку нужной формы и обмажут, главное, чтобы не «лентой», а единым массивом для однородности.

Вслед за донцем из сумы появилась вторая деталь – крышка.

– И вот такая крышка с дырочкой.

– Странный ты кувшин хочешь получить… Зачем он нужен?

Добран сгорал от любопытства, но все же не рискнул выспрашивать дальше. Секреты есть секреты, тем более что один из секретов он вот-вот должен получить, а именно то, что должно обеспечить его работе просто невероятную стойкость к жару.

– А что ты про состав говорил, чтобы, значит, особо сильный жар выдерживать?

– Да, про состав, – кивнул Рус. – У тебя от производства горшков и прочего товара после обжига осталось много осколков от лопнувших изделий и просто брака, так?

– Есть, – чуть поморщившись, кивнул Добран. – Куча целая скопилась…

– Вот и хорошо. Берешь эти осколки и измельчаешь их в пыль, кою и добавляешь в глину в пропорции один к одному.

Точного соотношения шамота с глиной конкретно для тиглей Рус не знал, так что взял универсальную пропорцию.

– Это же сколько работы…

– Можно подумать, ты сам этим будешь заниматься, – усмехнулся Рус.

У Добрана на производстве керамики трудилось пять рабов, выполняя для него самую тяжелую и грязную работу: глины добыть и принести, замесить ее и так далее.

– И ты хочешь сказать, что добавление в глину пыли от бракованных изделий сделает горшки более устойчивыми к жару?

– Да.

– А-а…

Добран явно хотел узнать, откуда Рус это, собственно, знает, но промолчал, увидев, что клиент снова начал терять терпение. Рус же впервые, наверное, порадовался своему статусу «любимец богов», что, как видно, довольно сильно упрощает в некоторых случаях переговоры с вредными и дотошными аборигенами, потому как иначе он вряд ли бы отделался от Добрана так легко.