Я вернулся на гору потому, что надеялся сверху отыскать следы Гради-ила. Все решения, которые приняли в мое отсутствие мои спутники и невеста, были несвоевременны. Они старались помочь мне, это я понимал, но вместо этого создали лишние проблемы. Сначала Фома потащил бывших рабов и двух снежных эльфаров в империю, где во всех прибывших видели шпионов Вангора и Снежного княжества. Иначе и быть не могло. Не для того подготовка к войне ведется тайно, чтобы каждый приезжающий в империю это видел. Затем Ганга сорвалась с места и отправилась помогать мне. В результате пропал Гради-ил. Вот скажите мне, с кем идти в Снежное княжество оформляться в подданные, если у меня нет трех их соотечественников?

«Э-хе-хе! — вздохнул я. — Где-то я упускаю и недорабатываю. Не все могу учесть. Ума не хватает. А еще почти бог, понимаешь. Хранитель степи. Видели бы меня почитатели Худжгарха».

Я оказался на краю стены в тени башни. Гора заметно разрослась. Вокруг стены простирался, насколько хватало глаз, зеленый ковер травы. Там копошились мои кибуцъеры. Маленькие, как таракашки, и мало их. Кибуцъеры трудились не покладая рук под руководством мастеров. Низовое звено высокого плана бытия и средний управленческий персонал работали. А верхи… А верхи, как истинные небожители, оторвавшись от низов, правили, пребывая в праздности, и, ни за что не отвечая, вовсю пользовались своим привилегированным положением — бездельничали, тратили дармовую ману, что давали почитатели Худжгарха, и играли в карты. В общем, все как в жизни. Только в карты уже играло не трое, а пятеро. К моим бойцам спецназа присоединились Рохля и Авангур. Глядя на них, я понял истину — безделье развращает, но как поменять ситуацию, не знал. Да и не было особого желания и сил. Я до сих пор относился к этой горе как к чему-то игрушечному, ненастоящему, а к жителям Высокого града на Горе как к детям. А с детей какой спрос?

За игрой они так увлеклись, что меня не замечали, громко спорили, махали руками. И даже сирена вылезла из бассейна, положив руки под свою рыбью морду, и во все глаза следила за игроками.

Особенно громко возмущался Рохля. Ну, это понятно, самый наглый и бестолковый хранитель.

— Откуда у тебя крестовый туз? — наседал он на Мастера.

Тот сделал удивленные глаза и честным, самым правдивым голосом ответил:

— Как откуда? Ты сам мне его сдал. Вот десятка треф и крестовый туз. — Мастер выложил карты на стол. — Двадцать одно.

— Но у меня тоже крестовый туз! — с пеной на губах доказывал Рохля. — Ты жулик!

— Какой я жулик? Вы только посмотрите на этого… — Мастер возмущенно взмахнул руками и ткнул пальцем в Рохлю. — Ты сам сдавал карты, я к ним не прикасался. Как я мог поменять их? Вот скажи? Как?

Рохля от его слов задохнулся и стал ртом хватать воздух.

А Мастер добил бедного хранителя гномов:

— Это ты имеешь пять тузов в колоде и еще нахально обвиняешь честного духа. Это ты жулик!

— Я жулик? Да ты знаешь, кто я такой? — Рохля выпрямился, выставил на обозрение узкую, как у курицы, грудь. — Я бог! — завопил он, воздевая руки в праведном гневе.

— Если ты бог, — не сдавался Мастер, — то сделай так, чтобы у Рострума глаза повылазили и не возвращались, а то его змеи у меня карты подглядывают.

— И ничего не подглядывают! — всполошился Вальгум. — Они у меня добрые.

— Добрые они, — проворчал Мастер. — А вчера у меня бутылку вина сперли.

— Это не они! — быстро вступился за своих змеек Вальгум. — Это… это, по-видимому, Рохля сделал.

— Что?.. Я? Вино украл? Да ты сам вчера позвал меня выпить! А на твои глаза, тьфу, смотреть противно.

— Ну так. Раз проиграл, давай выполняй желание, — прервал их спор Авангур. — Ослепляй Рострума, мне тоже его змеи не нравятся. Все духи как духи… А этот… — Авангур замолчал, видимо не зная что добавить, и просто махнул рукой.

— Я не могу, — помолчав, сдался хранитель гномов.

— Как это? Какой же ты бог, если не можешь совершить чудо! — издеваясь, засмеялся Мессир. — Иди тогда женись на круле.

Рохля, как загнанный в угол мышонок, затравленно оглянулся на бассейн, откуда на него умильно смотрела наша сирена.

— Я… Я могу их выколоть, — произнес он и выставил два пальца.

— Эй, полегче, — возмутился Рострум. — Мы на мои глаза не играли. Играли на желание. Себе выкалывай. — Рострум поднялся и на всякий случай отошел от них.

Он направился в мою сторону, увидел меня и открыл рот, чтобы закричать. Но я приложил палец к губам и показал кулак. Рот Рострума мгновенно закрылся.

— Тогда иди целуй нашу сирену, — засмеялся Мастер, — и больше не жульничай.

«Играть с моим спецназом в карты я бы не рискнул, — подумал я. — Они демоницу обыграли и Рока, насколько я слышал. А уж Рохлю обыграть им ничего не стоит».

Я задумчиво глянул вниз на работающих духов, потом — на паразитирующую на них верхушку власти.

«А что они, собственно, умеют делать? — подумал я. — Да ничего! Только в карты дурить. Но зато они не предадут. Им повезло, что они были закинуты волной на гребень и там осели. А что мне делать? Согнать их? Так новые точно так же начнут вести себя. Абсолютная власть, безнаказанность и полный иммунитет независимо от того, какое решение принял, развращают. Пусть тешатся, — решил я. — Вреда от них немного. Кроме того, смогли же отстоять гору в мое отсутствие. Вон сколько медалей нацепили. Серебром, золотом и каменьями грудь сияет. Не жалеют на себя благодати, сердешные».

За этими размышлениями я оглядывал степь. Мой взор привлекли духи, привязанные к телам убитых. Они не знали посмертия и, проклятые моим пророком, тянули ко мне руки.

— Ладно, — разрешил я. — Земли у меня теперь много. Идите сюда.

И они, радостно что-то вереща, сорвались с привязи к телам и устремились ко мне. Вскоре внизу уже было не протолкнуться. Мастера споро стали распределять на работу новых жителей. Рядом со мной вниз смотрел Рострум.

— Ого! Сколько их! — присвистнул он. — Теперь мы запоем! — При этом он восторженно сжал кулак и потряс им.

Змеи в его глазах радостно заплясали. Высунули хвосты с трещотками на конце и, потрясая ими, стали отбивать такт. Я тоже отодвинулся от него. Как-то страшновато.

Я вглядывался в степь вокруг лагеря свидетелей Худжгарха. Почему-то был уверен, что Гради-ил бродит где-то здесь. Как я его найду, не задумывался. А что думать, если не знаешь самого простого, что умеет делать тот же Рохля. У него знания заложены с момента создания, а мне оставалось только с умным видом упрямо вглядываться в местность сверху и мысленно искать снежного эльфара. Ну где же он прячется, паразит?

И все-таки после нескольких мучительных минут поиска мне удалось его найти. Правда, не там, где я его искал. Странная вспышка лигах в трех от лагеря привлекла мое внимание. Приглядевшись, я скривился. Ну надо же! Лесные эльфары пожаловали. Что им тут нужно? Это теперь мои угодья, и я не хочу их там видеть.

Еще по степи на лорхах скакали десятки орков из того отряда, что был со мной на Суровой. Мысленно я похвалил Грыза. Правильно сделал, что отправил именно их. Ребята обученные и толковые. Точка, что мелькнула у меня на границе поля зрения, оказалась Гради-илом. Он, спешно преодолевая усталость, шел прямо в руки лесных эльфаров. Я схватил Рострума за плечо и силой нагнул вниз.

— Видишь, — спросил я, — вон того орка?

— Это какого? Их тут много.

— Вон того, что едет на быке, свесив ноги в одну сторону.

— А, этого? Вижу…

Договорить он не успел. Неожиданно напротив меня открылось окно и в нем во всем своем великолепии появилась несравненная Беота. Я, честно говоря, даже опешил. Вот кого не ожидал увидеть здесь, так это ее. Видимо, удивление отразилось на моем лице слишком явственно, и богиня мягким, хорошо поставленным грудным голосом, который просто обвораживал, засмеялась:

— Ты не ждал меня, малыш. Правда?

Я потер лицо и откашлялся. Сам же подумал: «Как не вовремя она появилась». Делая вид, что стараюсь прийти в себя, нагнулся к уху Рострума: