Молодой овчарке и самой хотелось завыть от переживаний за оставленного рядом со злодеем хозяина и собственной неуверенности перед будущим, затянутым удушливым сизым туманом…

Если бы не запах гари, плотно законопативший нос молодой «сыщицы», она бы, конечно, так не опростоволосилась. Хотя вряд ли это человеческое слово подходило для описания того, что случилось с ней, овчаркой. Она, скорее всего, опростошерстилась. Оплошала, в общем! И не только не почувствовала заранее приближение того, кого разыскивала, но даже испугалась, когда он внезапно возник прямо перед ней и её маленьким спутником. Хорошо, что и для Васьки появление огромного пса явилось неожиданностью, а то совсем было бы стыдно! А так… котёнок высоко подпрыгнул, выгнул полосатую спинку, зашипел и спрятался под Альму. Ему, воспитанному в духе кошачьего превосходства над собаками, может быть, и в голову не пришло, что овчарка обязана всё чуять на расстоянии.

Мартин, к слову сказать, тоже остолбенел при виде прекрасной породистой незнакомки, и усталость от многочасового дежурства на улицах, охваченных пожаром, как лапой сняло. (А утомиться ему было отчего: дважды участвовал в спасении Людей из огня! В первый раз помог обезумевшим от горя родителям отыскать в дымящихся руинах сынишку – мальчика Сашиного возраста, а во второй – выволок из готового обрушиться дома взрослого мужчину, тот, правда, неживой оказался…)

– Как замечательно, что я тебя встретила! – воскликнуло вдруг чудесное видение, чем повергло Мартина в ещё большее смущение. От растерянности он едва смог промямлить в ответ что-то, чего и сам не разобрал.

Василий, определив по застенчивому поведению гиганта, что опасности тот не представляет, выглянул из своего «укрытия», но, смерив незнакомца взглядом, снова нырнул обратно – пусть основательнее подружатся, а то слишком здоровый.

Восхищение, которое Альма прочла в глазах того, за кем отправилась не просто в дальнюю даль, но даже в прошлое, и которое простодушный пёс не пытался скрывать, очень польстило молодой «сыщице». Тем более что внешность Мартина оправдала все её ожидания, несмотря на явно дворовое происхождение, опалённую шерсть и чёрные пятна от копоти на симпатичной морде. Жаль, что он так сконфужен и не в состоянии продолжить беседу, потому что у неё теперь тоже в горле запершило: от дыма или ещё отчего…

– Разве ты меня знаешь? – наконец поборов замешательство, вымолвил Мартин.

– Она за тобой на воздушном шаре собиралась лететь! – пискнул осмелевший Василий.

– На воздушном шаре?! – поразился пёс и в сомнении посмотрел вверх: завеса, окутавшая город в результате пожаров, не только не рассеялась, но, наоборот, становилась всё плотнее.

Впрочем, невозможность исполнить задуманное не делала намерение менее благородным, а потому Мартин с признательностью произнёс:

– Ты отважная! Тебя за мной Брысь послал? То есть Ван Дейк?

Альма сначала оторопела, услышав странные клички, но потом вспомнила – кажется, оба эти прозвища принадлежали одному из похищенных котов. «И зачем ему два имени, – подумала „сыщица“, – особенно то несуразное, которым их обычно Люди прогоняют?»

– Нет, меня твой хозяин за всеми вами отправил! – с гордостью сообщила она, словно перемещение в прошлое было явлением обыденным и входило в план розыскной работы.

– Саша?! – возликовал Мартин и надолго закашлялся, вдохнув едкий дым. Пока кашлял, успел огорчиться и даже почувствовать укол ревности от выказанного ему недоверия: неужели бы он сам не справился с поиском пропавших котов и не привёл их домой?! Кстати, граф Брюс обещал, что мальчикам «и макушки не напечёт», а питомцы уж назад вернутся! Выходит, и тут обманул…

Прямо над ухом раздалось смущённое кхыканье того, кого Мартин только что помянул недобрым словом:

– Так ведь, ежели по справедливости рассуждать, тот «я» и не я вовсе!

Мартин сердито возразил:

– Всё равно: ложь, притворство и ничего, кроме личной выгоды!

От обиды у Альмы выступили слёзы. (Скорее, конечно, от разъедающего глаза дыма, но и от обиды тоже.)

– Как вы можете так говорить! – оскорблённым тоном заявила «сыщица», перейдя от дружеского «ты» на холодно-вежливое «вы». – Я, между прочим, трачу на вас свободное время, а мой хозяин вообще жизнью рискует: остался в тёмном подземелье наедине с сумасшедшим злодеем!

(Про диггера Костю она решила не упоминать, чтобы подчеркнуть нависшую над Сергеем Анатольевичем опасность.)

Василий высунулся из-за правой передней лапы своей спутницы и подтвердил:

– И у меня никакой личной выгоды! Меня вообще маманя послала!

Мартин, оторопевший было от несправедливых нападок, сообразил, что его новые знакомые не видят и не слышат графа Брюса, и поспешил исправить недоразумение:

– Это я с привидением разговариваю, с его сиятельством. Он меня обманул, когда сюда заманивал.

Несколько мгновений Альма молча смотрела на симпатичного гиганта, оказавшегося на поверку не вполне нормальным, а потом уныло шепнула котёнку:

– Приехали!

Василий, однако, её печали не разделил, вместо этого вытаращил глаза и восторженно пискнул:

– Нешто с тем самым, из Башни?

И тут же добавил боязливо:

– Ух ты!

– Того самого, из Башни. Только он не помнит ничего.

– Память, что ли, отшибло? – совсем перестал бояться котёнок, потому как привидение обретало привычные человеческие черты. Несмотря на юный возраст, Василий успел заметить, что Люди во многом уступают котам. Например, могут пойти куда-нибудь – и заблудиться или вообще забыть, зачем они куда-то пошли. Его хозяйка в таких случаях хлопала себя по лбу и возвращалась в дом: иногда подобный манёвр помогал ей вспомнить, что она собиралась грядку прополоть или Боцману свежей воды в миску налить…

Сердитое кхыканье над ухом заставило Мартина дать пояснения:

– Да нет, просто этот граф ещё не дожил до того графа, который нас сюда за Книгой своей отправил!

Альма хотела скептически хмыкнуть, но её удержало упоминание о Книге – скорее всего, том самом фолианте, который погиб в пожаре по её вине. «Пожалуй, подожду более подходящего случая, чтобы сознаться, – смалодушничала овчарка, – не буду их сейчас расстраивать».

– Вам бы поторопиться, – сухо заявил его сиятельство, раздосадованный появлением новой собаки и котёнка, не только не приспособленных к общению с призраками, но и отвлекающих могучего пса от исполнения приказов «главнокомандующего», каковым в их команде являлся серо-белый кот в золотистом ошейнике. – Там в Кремле захватчики-супостаты усыпальницу царскую рушат, в поисках сокровищ гробницы ломают. Помощь ваша супротив них требуется!

– Ой, мне бежать нужно, – сконфуженно пробормотал Мартин. – А вам бы от огня где-нибудь укрыться.

– Ну уж нет! – решительно отвергла предложение «сыщица». – У вас своё задание, у меня – своё! Я вас нашла, теперь осталось вернуть хозяину в целости и сохранности. Так что с этого момента мы вместе!

От волнения Альма не заметила, что случайную встречу записала себе в заслуги.

– А он? – кивнул Мартин на котёнка.

– Ты домой иди! – просительным тоном обратилась «сыщица» к своему маленькому спутнику, опасаясь, что кошачий подросток проявит упрямство и уронит её авторитет в глазах беспородного красавца.

Так и произошло. Василий округлил и без того круглые глаза и воскликнул:

– Вот ещё! Нешто я тоже с захватчиками бороться не хочу?!

И, чтобы пресечь дальнейшие уговоры, помчался в сторону зубчатых кирпичных стен, очертания которых то и дело проглядывали из клубов чёрного дыма. Альма и Мартин кинулись следом, радуясь, что малышу на высоте его небольшого роста дышится не так тяжело, как им, и огорчаясь, что забота о юном храбреце и ответственность за его жизнь ложатся на них полосатым довеском к трём котам.

Его сиятельство не отставал от четверолапых, перебирая ногами в воздухе быстрее обычного и успевая рассказывать Мартину о том, что довелось ему увидеть, пока спешил за подмогой: