В последний раз, когда я оставила их, они все были мертвы к моему возвращению. Все мертвы. Я так и не попрощалась. Но это…

Они сделали это. Я просто должна это увидеть. Я должна посмотреть Церии в глаза и поздравить её. Я…

Они действительно это сделали. Я улыбаюсь, но мои глаза щиплет, когда я выбегаю из Целума и устремляюсь по снегу.

***

Девушка бежала по снегу, пробираясь через снежные завалы, пока её ноги мелькали по земле. Она бежала быстро. Ну, сравнительно быстро. Для фей, летающих высоко над головой, она была медленной, словно падающая снежинка.

О, если бы на них надавили, феи признали бы, что в буквальном смысле Риока всё же бежала быстрее снежинки. Но для их глаз она была подобна катящемуся камню, или бегущему грызуну, или медленной орбите солнца. Она двигалась, да, но она бежала против ветра, продираясь сквозь природу. Она не танцевала по миру, как они.

А феи танцевали или летали, а может, и то, и другое одновременно высоко над головой. Риока бежала дальше, не слыша, как они летели, споря с одной из своих.

— Почему ты за ней следуешь? Она уже несколько дней не делает ничего интересного, сестра!

Одна из фей жаловалась на другую, которая летела ближе к Риоке, чем остальные. В голосе её звучала обида, но фея, о которой шла речь – Иволет, – только взмахнула крыльями, подлетая к сестре.

— А, проваливай, коль тебе этого хочется! То, что я делаю, лишь моя собственная забота!

— Это наша, если ты хочешь выдать наши секреты!

Голос новой феи был высоким и вызывающим. Она была моложе Иволет… древняя по меркам смертных, но моложе так, как могут считать только феи. Она вздрогнула, когда Иволет зыркнула на неё.

— Это моё дело! Вмешаешься, и я вырву тебе глаза, недоросль!

Она агрессивно налетела на другую фею, и та с писком отлетела в сторону. Но вокруг Иволет летали и другие феи, и они не боялись.

— Это наше дело, сестра. Ты уделяешь ей слишком много внимания.

— У меня есть причина.

— Одного «если» в море возможностей недостаточно. Ты рискуешь слишком многим – даже смертью! – ради смертного. Не так, как если бы это было предсказано.

— Моя жизнь – моя собственная. Или ты мой король, чтобы приказывать мне?

— Не я. Но что, если я расскажу нашему королю о том, что ты делаешь? Что тогда?

— Да! Перестань следовать за смертной, подобно глупому питомцу! Остаёшься в её вещах, как хранимая вещь! Остановись!

Другие голоса призывали Иволет. Она зарычала и полетела на них, но феи только летали вокруг неё, крича.

— Да, уходи!

— Мы расскажем!

— Ты вошла в место железа! Глупая!

— Это был мой выбор! Мой риск! И вы едва ли помогли!

Иволет зарычала на них, но Риока её не слышала, пока перепрыгивала через замёрзшее бревно внизу. Фея обвинительно указала на своих сестёр.

— Что это была за ерундовая месть за меня? Разрушили здание? Бросали снег и лёд в этих дураков? Не прошло и часа, как вы поклялись отомстить и улетели, как ни в чём не бывало!

Одна из фей рассмеялась над гневом Иволет.

— Ты вошла в дом железа без приглашения. Ты осмелилась и ударила первой. Если бы ты умерла, мы бы призвали к отмщению. Но ты жива, и лишь твоя гордость уязвлена, так что довольствуйся этим! И из-за тебя смертная принесла страшную клятву, пророчество мести и крови!

— Я знаю.

Иволет вздохнула. Тогда феи замолчали; они уважали клятвы и обеты мести больше, чем жизни. Спустя некоторое время другие феи начали улетать. Те, кто был рядом с Иволет, призывали её присоединиться к ним, но она лишь качала головой.

— Ещё немного. Всего немного. Что такое время для нас?

— Осторожно, сестра. Не жди слишком долго.

— Учи её, если хочешь! Но это будет иметь последствия и страшную расплату!

— Да.

Иволет кивнула, глядя вслед улетающим сёстрам. Она полетела ниже и прошептала слова:

— Это всегда так. Но это придёт независимо от того, что я делаю или не делаю.

Затем она полетела рядом с Риокой и стала весело создавать лужи льда, чтобы девушка поскользнулась.

***

Церия Спрингуокер не была полуэльфийкой, для которого общение было естественным. Она не могла быть социальной бабочкой, или социальной белкой, или социальным кем угодно, по правде говоря. У неё были друзья, и она легко могла провести ночь в баре или на одной из вечеринок в Вистраме, но она выросла в одиночестве и привыкла к одиночеству, как только покинула свой дом.

Большинство полуэльфов были такими. И, хотя Церию вполне устраивало, когда люди скользили по ней взглядами и покупали ей выпивку (или чтобы она покупала выпивку всему бару), в конце концов ей пришлось уйти от толпы и отправиться в свою комнату в трактире.

Снизу до неё доносились звуки продолжающейся попойки. Фишес и Ксмвр развлекали толпу людей, собравшихся за столами внизу, и она знала, что они уже изрядно выпили. Фишес, несмотря на свою худобу, мог выпить удивительное количество спиртного, а Ксмвр, похоже, был почти невосприимчив к алкоголю.

Мир плыл в не очень приятном направлении, пока Церия лежала на кровати и ухмылялась. Некоторые люди сказали бы, что пить ещё до захода солнца да ещё зимой – неприемлемо. Но эти люди не зачистили только что древнее подземелье и не вернулись с сокровищами, не так ли?

Впрочем, выпивать последние две… три кружки было, наверное, плохой идеей. Церия как раз подумывала о том, чтобы вздремнуть, когда услышала шум на лестнице. Она настороженно приподнялась, и её взгляд метнулся к двери. Золота при ней не было – напротив, у неё и других Рогов Хаммерада была магически заверенная аккредитационная грамота, позволявшая в случае необходимости получить нужную сумму в Гильдии Торговцев. Для воров она была бесполезна, но они этого не знали, и вышибалы трактира уже дважды ловили людей, пытавшихся проникнуть в их комнаты.

Неужели теперь они собирались совершить более прямое нападение? Церия сосредоточилась на заклинании [Ледяного Шипа], хотя ей очень не хотелось никого убивать. Может быть, притупить заклинание [Ледяного Осколка]? Или просто поджечь их одежду? Она услышала чей-то крик, а затем топот ног. Авантюристка подняла руку…

И в комнату ворвалась Риока. Волосы девушки были в беспорядке, и она тяжело дышала. По её лбу стекал пот, несмотря на лёгкую одежду. Её глаза остановились на Церии, и две девушки уставились друг на друга.

— Риока?

Церия медленно встала. Она услышала чей-то крик, а затем Риоку повалили сбоку. Церия выбежала и закричала на мужчин, пытавшихся побороть Бегунью. Она услышала слабые крики, словно кого-то крошечного и далёкого зажали в поясе Риоки. Это было почти как жужжание. Но у Церии не было времени гадать, что это такое.

— Стойте, стойте! Она друг! — крикнула она охране трактира, и в конце концов ей удалось оттащить их от Риоки.

Церия потянула Бегунью вверх, удивляясь тому, насколько тёплой та была на ощупь. Затем ей удалось успокоить [Трактирщика] и отвести Риоку в свою комнату, прежде чем она влипнет в новые неприятности.

— Принесите, пожалуйста, поднос с напитками. Что-нибудь крепкое, чтобы перебить холод.

Церия закрыла дверь и выдвинула стул для Риоки. Высокая человеческая девушка села, оглядываясь по сторонам. Комната, которую отвели Церии, была огромной, самой большой в трактире, рассчитанной на пару. Она была в ней одна, что соответствовало её роли лидера команды. По правде говоря, помещение было слишком велико для Церии, но они не собирались оставаться в городе дольше, чем на одну ночь, и это было идеальное место для разговора с Риокой.

Если, конечно, кто-то из них сможет заговорить. Сначала у Церии в голове заметались сотни вопросов… Как Риока узнала, что они здесь? Как дела у Эрин? Слышала ли она о нападении гоблинов? Что с Рагс? Но полуэльфийка не могла произнести ни слова.

Когда они в последний раз сидели вдвоём в одной комнате? В трактире с Зимними Спрайтами, мельком. А до этого? Так давно… в тот день, когда они покинули Эстхельм, когда Риока неразумно устроила драку, а Рога Хаммерада и другие группы авантюристов отправились в Лискор. Так давно. Целую жизнь назад.