Нет. Я должна была знать, что не все феи одинаковые. Я просто… ладно, возможно, это довольно расистски с моей стороны. Как так получилось, что бессмертные виды, драконы и феи, оставляют меня без слов и без единой мысли в голове? Словно весь мой цинизм и сложные вопросы исчезают в их присутствии. Когда они перед тобой, в их присутствии невозможно усомниться.

Фея указывает на что-то, что готово вот-вот упасть с края моего стола. Мешочек с золотыми монетами выглядит безобидно; в лучшем случае достаточно велик для горстки монет и уж точно недостаточно велик, чтобы вместить эту волшебную книгу. Но на самом деле в него влезают все покрывала моей кровати и в придачу два стула, как я недавно обнаружила. После этого он ведёт себя как обычный мешочек, пока я не начинаю вновь вытаскивать из него все эти вещи. Я ещё не нашла в себе смелости засунуть голову внутрь.

— Здесь лежит твой приз за дуэль с драконом. Золотые монеты и волшебная сумка для их хранения. Мечта любого смертного, разве нет? Или ты хотела чего-то другого от старой чешуи с дымом?

— Я не знаю. Разве я могла?

Фея летит вперёд и ударяет меня по носу, прежде чем я даже успеваю моргнуть. Я вскрикиваю и касаюсь своей замёрзшей плоти, пока фея сверлит меня взглядом.

— Либо да, либо нет. Не отвечай на вопрос вопросом, идиотина.

И снова мне приходится сдерживать желание ударить в ответ. Я, вероятно, проиграю, и я знаю, что феи колкие. И она права. Отчасти.

— Прости. Я не знаю, чего я от него хотела. Может быть, я могла бы попросить его научить меня магии.

— Он бы отказал. Он ленивый олух, этот змей.

— Может быть. Но я получила почти всё, что хотела.

Она кивает, и я на секунду замолкаю. Настоящий вопрос так и вертится у меня на языке. Я должна знать, поэтому я его озвучиваю:

— Почему ты осталась, когда остальные ушли? Что феи на самом деле хотят от меня? От этого мира?

Она смотрит на меня с укором.

— Зачем задавать вопрос, на который, как тебе самой прекрасно известно, я не отвечу? Ты хочешь знать больше, чем следует. Ты задаёшь вопрос, на который я не смогу ответить и десятью тысячами слов, словно это нечто простое.

— Ну засуди меня. Мне любопытно. Разве то, что я спросила, слишком широко? Почему ты меня преследуешь?

Фея преувеличенно устало вздыхает.

— Почему бы я стала вообще за кем-то следовать?

— Мне кажется, ты говорила не отвечать на вопрос вопросом.

На этот раз я готова и отмахиваюсь от неё, когда она летит к моему лицу. Фея с проворной грацией перемахивает через мою руку и пинает меня по лбу. Для настолько маленького существа она бьёт сильно.

— Умная, как задница, а? Я следую за тобой и наблюдаю, на случай если ты сделаешь что-то стоящее. Ты рассказывала мне и моим сородичам истории и осмелилась бросить вызов судьбе. Ты торговалась с драконом и встретила того, кто властвует над смертью. Есть ли другой смертный, за которым мне стоило бы следить, который сделал бы больше?

Когда она говорит это так… я почти краснею. Я неловко прокашливаюсь, но фея не выглядит смущённой ни на каплю, и это заставляет меня смущаться только больше. Она не лжёт; она просто говорит то, что думает.

— Ты летаешь за мной уже давно, не так ли? Мне показалось, что ты мне знакома… я с тобой уже разговаривала?

Она кивает и улыбается.

— О да. Я следовала за тобой вместе с другими, когда ты бежала, и я была той, кого ты поразила ударом. Я слушала рассказы о людях из твоего мира, и это я предупредила тебя о войсках и провела через лес. Я была там, когда ты заключила сделку, и я приняла вторую цену. Я удивлена, что ты заметила это; большинство существ не могут отличить нас друг от друга.

Я так и думала. Долгое время я считала всех фей одним и тем же, но эта… мы с ней разговаривали больше, чем я думала. Я уставляюсь на маленькую фею и внезапно чувствую с ней связь.

— Итак, все твои сёстры ушли, потому что я слишком скучная, а ты всё ещё здесь. Чего ты хочешь?

— И что же, ты думаешь, я хочу?

Фея смотрит мне в глаза. Она практически напрашивается, чтобы я указала на её уклончивость. На этот раз я этого не делаю. Вместо этого я думаю. Она не отвечает мне, потому что не может. Или не хочет. Так что же ответить?

— Может быть… потому что тебе от меня что-то нужно. Или есть что-то, что я могу для тебя сделать?

Фея закатывает глаза.

— Ха!

Ладно, это не оно. Тогда есть что-то ещё. Или…

— Может быть, ты просто хочешь увидеть, что будет дальше?

— Очевидный ответ. Полагаю, ты права.

Фея разочарованно качает своей крохотной головкой. Я чувствую себя виноватой, словно проваливаю лёгкий тест. Но что она может хотеть?

Хотела бы я, чтобы Эрин была здесь, чтобы ответить. Она разгадала бы ответ за секунду каким-то образом. Она лучше меня разбирается в разумных. Она бы подружилась с феей во мгновение ока… да она, наверное, подружилась бы и с бешеным медведем.

Но с другой стороны… даже у неё раньше были проблемы с феями. Она рассказала мне об их афере с фальшивыми цветами. Я действительно единственный человек, которая имела с ними дело в течение настолько длительного периода времени. Феи вились вокруг меня, и мне даже удалось завоевать их уважение.

А эта следовала за мной очень далеко. Даже когда её друзья ушли, она осталась? Почему? Это почти как…

Как…

— Друг.

Фея уставляется на меня. Она была занята кружением в воздухе, но теперь она замирает вверх ногами, повернув голову ко мне.

— Что?

— Это то, чего ты хочешь? Друга?

Глупый вопрос. И глупое заключение. Мы не в детском телешоу, но может быть… нет.

Да.

— Дружба? Ты желаешь дружить с фейри?

Она насмешливо на меня смотрит. Но крошечное лицо феи не выглядит таким раздражённым, как обычно, и на нём даже мелькает что-то похожее на улыбку. Я ухмыляюсь.

— Может быть. Я бы не возражала, если бы одна из вас витала поблизости. Я знаю одного героя, который проходил так довольно долгое время.

— Я не питомец, смертная.

— Нет, но я тебе интересна. И, если ты собираешься следовать за мной по пятам, почему бы не узнать друг друга получше?

Фея ложится в воздухе боком и подпирает голову рукой, глядя на меня. На этот раз её взгляд серьёзен.

— Ты знаешь, что случится, если ты осмелишься связаться с фейри? Есть законы, смертная. Законы, которые нельзя переступать.

Я медлю. Сейчас я чувствую, что меня проверяют. Но я могу исходить только из того, что знаю о ней. Я так много видела фей, и мне казалось, что я понимала ответ на этот вопрос. Я киваю ей, будучи такой же серьёзной.

— Есть последствия. Я знаю. Страшные. Но разве друг не готов рискнуть всем ради другого друга? Для меня было бы честью узнать тебя поближе, если ты позволишь.

На секунду с лица феи пропадает всякое выражение. Она окидывает меня взглядом с головы до ног, а затем ухмыляется.

— Хорошо! Наконец-то ты хоть немного понимаешь. Ты такая глупая, что я думала, ты никогда не догадаешься.

Я моргаю. Фея подлетает ближе, снова улыбаясь.

— Я вновь заинтересовалась твоим видом спустя столько времени. Если ты желаешь говорить со мной, я полагаю, что как друг это будет делать лучше, чем как незнакомец, а?

Я не могу в это поверить. Но вдруг моё сердцебиение учащается, и я чувствую прилив энтузиазма и жизни в груди. Я снова чувствую себя живой.

— Я… Конечно. Для меня это большая честь, как я уже сказала. Меня зовут Риока Гриффин, но ты это знаешь. Могу я спросить твоё имя, или это неправильно?

Фея задумывается.

— Моё имя – самое истинное из них – является тайной для всех. И даже так ты не сможешь его произнести. Но ты можешь звать меня… Иволет.

Иволет. Это имя на секунду звенит у меня в ушах. Но фея не заканчивает. Она осторожно протягивает мне свою крохотную руку. Она такая маленькая, но я протягиваю палец и позволяю ей пожать его. На секунду, на самое короткое мгновение я чувствую холод, глубочайший мороз и в то же время чудесную прохладу, освежающий ветерок и вкус зимы на своей коже. Это совсем не неприятно; я могла бы испытывать это чувство вечно. Но потом прикосновение заканчивается.