— Что-то случилось? Эти Рабочие должны научиться этой игре, Эрин. Это… очень важно для Улья.

— Да, но это не сработает. Это не сделает их личностями или чем-то ещё.

Клбкч сделал паузу. Паун был занят разговором с Рабочими, а Рэлк, прислонившись к стене, скучал, пока они совещались. Церия ушла наверх, чтобы отоспаться после атаки Морозных фей. А Клбкч…

Разговаривать с ним было странно. Это было похоже на разговор с призраком или… почти незнакомцем. Но он был таким же.

Но всё же другим. И от осознания этого Эрин стало немного больно внутри.

— Я знаю, что ты делаешь. Ты пытаешься сделать больше таких Рабочих, как Паун, верно? Через игру в шахматы?

— Ах.

Даже Эрин смогла это понять, получив достаточно времени. Девушка покачала головой.

— Это не сработает.

— Могу я спросить, откуда ты знаешь?

— Помнишь, когда мы играли в первый раз и я их учила?

Казалось, это было так давно. Но это было всего месяц назад? Два? Эрин не была уверена. Но казалось, что прошёл почти год.

— Я помню. Ты играла и с Олесмом, и со мной, насколько я помню.

— Да, а потом я пригласила Рабочих поиграть. Но на этом всё. Их никто не заставлял. А позже… я спросила у Пауна его имя. Так он его и выбрал.

Клбкч замолчал на секунду, уставившись на Эрин.

— Ты спросила его имя? Это было… опасно. Большинство Рабочих становятся Аберрациями, если это происходит.

— Да. Я знаю. Но он сумел сделать… что-то. Потому что он играл в шахматы, как я понимаю.

— Благодаря тебе.

— Не только благодаря мне.

Эрин покачала головой, но Клбкч был настойчив.

— У тебя есть это качество. Это то, что мы ищем.

— Да… может быть. Скорее всего, нет. Но в любом случае ты не получишь ничего, заставляя Рабочих делать что-либо. Приказывая им, ты не сделаешь их личностями, потому что они должны сделать это сами, понимаешь?

Клбкч молчал так долго, что Эрин забеспокоилась, но потом он кивнул.

— Я… полагаю, что да. Странно. Полагаю… да, полагаю, да. Это странная концепция, которую антиниум не может постичь. И это поднимает проблему, которую необходимо рассмотреть. Но да, я понимаю.

Он кивнул и приказал Рабочим прекратить игру. Он был так властен с ними, но потом Клбкч сказал Эрин, что они попробуют ещё раз позже, и всё было бы хорошо. Прекрасно, если бы не то, что случилось потом.

— Остановитесь. Немедленно.

Эрин стояла перед Рэлком, стараясь не дрожать. Так чувствовала себя Риока? Он нависал над ней, и только сейчас она поняла, насколько он огромен на самом деле. Насколько сильным он выглядел. Как…

Она видела, как Торен двигался позади дрейка, хотя у него не было оружия. Эрин слегка покачала головой и переместилась, чтобы защитить Рагс. Никто не смог бы остановить Рэлка силой, девушка была уверена. Но, возможно, ей удастся уговорить его. Она должна это сделать.

Он смотрел на неё с обидой и яростью, а потом к нему подлетела и села на голову Морозная фея. Он с криками выбежал из трактира, а Эрин облокотилась на стол.

— Я приношу извинения за своего напарника, Эрин Солстис, и тебе, Рагс. Я верю, что он заботится обо мне и о тебе. Но он сражался в Гоблинских войнах и считает гоблинов врагами. Я поговорю с ним, но для всех будет лучше, если гоблин некоторое время не будет сюда приходить.

Она кивнула, и фея влетела обратно, самодовольно ухмыляясь.

— Вот! Вот и исполнилось благодеяние за твоё скудное подношение, человек! Этот вспыльчивый олух сегодня тебя больше не побеспокоит!

Затем она улетела, и Рагс тоже ушла, раненая, но гордая, и Церия уснула, и остальные феи улетели, и Клбкч, и Паун, и Рабочие ушли, пока Эрин не осталась совсем одна.

Вот только Торен вернулся.

Эрин сидела в трактире за столом, усталая, замёрзшая. Но больше не одинокая.

— Это должен был быть такой хороший день, понимаешь?

Он пялился на неё. Старый добрый Торен. Где он пропадал? Но он не мог ей ответить. Он был просто… просто…

Кем он был? Эрин уставилась на него. Он был больше, чем вещью, но всё же таким тормозным. Мог ли он думать? По словам Фишеса, он был неживым слугой.

— Многое произошло, знаешь. Много хорошего. Много плохого.

Она чувствовала усталость. Вчерашний день был чудесным, просто не передать словами. И предыдущие дни были не менее хороши. Она восстановила трактир и создала успех из неудачи.

— Но, наверное, я не могу делать это каждый день.

Эрин опустила голову. Риока ушла, и Эрин не была уверена, когда она вернётся. Феи влетали и вылетали из её трактира, когда им вздумается, Церия могла шевелить рукой, Торен вернулся, у антиниумов была странная проблема, Рэлк вёл себя как придурок, хотя у него вроде как была на то причина, а Рагс была ранена и пропала, и её племя могли убить, если они вернутся.

Немного хорошего. Много плохого. Но Торен вернулся. В целом, Эрин считала, что это в равной степени соответствовало вселенской карме.

Если сегодня больше ничего не случится, она будет считать себя счастливицей.

Эрин опустила голову и засну…

***

Она была [Принцессой] и умирала от голода. Слишком долго зимний холод пробирал её до костей, а настороженные лавочники и подозрительные стражники делали воровство намного, намного сложнее. А её магия была на исходе.

У неё оставалось всего несколько зарядов [Невидимости], но она умирала от голода и поэтому использовала один сейчас. Стояла глубокая ночь, и вокруг никого не было.

Лавки были заперты, но у неё были заклинания, чтобы справиться с любыми замками – магическими или иными. Кроме того, богатство было её правом по рождению; она заслужила всё, что отняла у грязных дворняг и отвратительных змей, живущих здесь.

Но сегодня, похоже, один дурак вышел из своей лавки, её не закрыв. Тёплые одеяла лежали на одной стороне, возле рядов сушёных продуктов, и, что самое заманчивое, на табурете лежал свежий окорок. Рот [Принцессы] наполнился слюной, когда она приблизилась.

— Вот ты где.

Голос раздался из тени, и [Принцесса] испуганно вздрогнула. Массивный гнолл… огромное мускулистое существо с тёмным мехом встало и вышло на лунный свет. У неё был глубокий женский голос, но всё, что видела [Принцесса], были её клыки и зубы, когда она говорила.

— Хрр. Слишком долго мы позволяли тебе бродить на свободе. Между Гази и нежитью у нас не было времени. Но теперь ты пахнешь, и ты без своей магии, чтобы это скрыть, да?

Она указала в общем направлении на девушку, пока обшаривала глазами пустую улицу.

— Невидимости недостаточно для нашего вида. И у нас есть способы тебя поймать. Не убегай!..

Слишком поздно. Девушка побежала, но не успели её шаги эхом отразиться от стен, как гнолл её настигла. Она закричала, но это только облегчило лавочнице задачу – она схватила её одной огромной лапой.

— Попалась. Теперь мы скоро увидим, как ты выглядишь, да? А потом ты ответишь перед Стражей за нанесённый ущерб и причинённое зло, да? Не сопротивляйся. Я не причиню тебе вреда.

Заклятие невидимости, слабое от остаточной магии в плаще девушки и напряжённое от контакта, разрушилось. Потрёпанная [Принцесса] появилась на свет, и гнолл ей улыбнулась.

— Вот ты где.

Принцесса видела только зубы. Её разум помутился от страха, и она подняла один палец.

У неё были кольца на каждом пальце, но магия в каждом из них уже давно потускнела от чрезмерного использования. Но одно всё ещё мерцало фиолетовым светом. [Принцесса] призвала к нему магию, и гнолл, увидев это, сурово произнесла:

— Не…

Опять слишком поздно. Слишком поздно и слишком медленно. Девушка подняла кольцо и выкрикнула одно слово:

— Игнис!

Огненный шар, вырвавшийся из кольца, был почти вдвое больше её головы, но когда он ударил в лавку позади гнолла и девушки, то взорвался огненной вспышкой, которая снесла девушку с ног и подожгла гнолла.

В течение нескольких минут девушка не могла пошевелиться. Она слышала только рёв пламени и панические крики, когда жители соседних домов высовывали головы наружу и видели пожар. Медленно, преодолевая боль, [Принцесса] встала. Она уставилась на горящую лавку, костер, пожиравший драгоценные товары и труды всей жизни. Пылающая витрина начала рушиться, и летящие угли стали поджигать улицу.