Я кивнула грузчику, сказав, чтоб ехали без меня, а сама задержалась у Анны Вячеславовны еще на час. Она показывала фотографии своего рано умершего мужа, погибшего сына, старинных друзей, угощала вкусным яблочным вареньем с дольками засахаренного лимона.

У меня нет даже фото моей семьи… Наверное, поэтому Илья смог так быстро втереться в доверие, он часто говорил о семье, о доме.

Старушка искренне порадовалась за меня, когда я сообщила, что получила наследство. А я спросила разрешение иногда приезжать к ней.

Распрощались, и я вышла из подъезда, вызвала такси.

*

В свой новый дом доехала быстро, но не покидало ощущение, что особняк, как огромный старый пес принюхивается ко мне и решает — пускать или нет.

Зашла в кабинет — помещение в два этажа, немного давящее свое атмосферой. Словно каждая ступенька и полка здесь ворчали: "Не соответствуешь, уходи, девчонка!"

Вызвала распорядителя. Следом за ним появились две служанки с подносами: на одном чашки с чаем, на другом выпечка. Девушки расставили принесенное на столе, но не ушли, а встали позади кресла, на котором расположился мужчина. У меня они вызвали ассоциации с медсестрами. Как только я начну буянить, они мне — укол успокоительного. А что? Очень удобно.

Аккуратно поинтересовалась, какие еще дела у распорядителя здесь, в этом доме. Мужчина пространно начал обрисовывать ситуацию как он ее видел. И картина мне эта не нравилась. Получалось, что в неохватываемом будущем он будет присутствовать здесь, наставлять неопытную и юную меня, вводить в курс дела, но при этом постоянно говорил, что "вам это должно быть неинтересно", "это я возьму на себя, не стоит беспокоиться" и все в таком духе.

Спасибо моему бывшему начальнику, который научил меня владеть собой и показывать только те эмоции, которые Я хочу.

— Хочу сказать, что я безмерное благодарна Вам за проявленную заботу, пусть даже это и часть Ваших обязанностей. Как хорошо, что мир не без добрых людей! — мужчина засиял, как натертый медный чайник. — Но я не могу дальше владеть Вашим внимание безраздельно, Вы наверняка нужны и другим, — он попытался протестовать, но и я могу быть жесткой, — нет-нет, так нельзя, да и нецелесообразно тратить подобным образом Ваше драгоценное время. Мне еще нужно прийти в себя, — я всхлипнула и протерла как по волшебству оказавшимся в руках платочком несуществующие слезы. Встала и продолжила, подавая ему руку для прощания, — Ваша помощь неоценима! Можно я буду посещать Вас, когда возникнет необходимость в Ваших знаниях и поддержке?

Мужчина растерянно кивнул и пожал слегка кончики моих пальцев, вставая.

— Прошу, не покидайте дом без меня, хочу проводить Вас лично, я так благодарна Вам, так благодарна! Девочки, сообщите, чтобы вызвали машину для мсье распорядителя!

И смылась.

Через несколько минут попросила служанку передать распорядителю, что если он едет в город, то возможно ли, чтобы он подвез меня.

Мне так же через служанку ответили, что "с превеликим удовольствием". Я попросила сообщить, что буду готова через десять минут.

Однако в холл спустилась через пятнадцать. И еще несколько минут пришлось ждать. Что ему понадобилось бы собирать — не представляла, но обратила внимание, что дом не открывает двери большинства своих комнат Распорядителю так же, как и мне.

Лицо мужчины напоминало мне мордашку ребенка, которому сообщили, что шоколад ему выдадут только после обеда. Однако все пол часа в машине мы довольно неплохо общались обо всем и ни о чем. Они подвезли меня до крупного торгового центра и уехали, а я провела несколько часов вплоть до закрытия, снимая стресс, то есть скупая все, что приглянется. Есть у меня такая особенность — ненавижу заниматься покупками одежды, но пару раз в год появляется настроение транжирства и тянет оторваться по полной. Со временем я поняла, что так трачу меньше денег, потому что пакеты тяжелые и много не унесу, да и удобнее покупать сразу комплектующиеся части одежды из одной коллекции, чем потом искать схожие оттенки.

Успела забежать в кафе, на легкий поздний ужин, счастливая и невероятно уставшая. Дома была к полуночи. Горничная помогла мне с сумками, принесла традиционное какао, теперь без добавок, и ушла. А я сходила в душ, надела новую кружевную ночную сорочку, распустила волосы, чтобы подсохли после ванной, подошла к окну и посмотрела в сад. Сейчас он выглядел волшебно — многочисленные крохотные огоньки, свисавшие с деревьев, фонарики вдоль тропинок, белые камушки ограждений посверкивали искорками, будто переговариваясь появляющимися на небе звездами.

Особняк затих. Я прикоснулась пальцами к деревянной темной раме, и отголоски чужой тоски пронеслись в мыслях и исчезли. Где сейчас мой демон? Мой… Разве живое существо может быть чьим-то? Не жила я в эпоху рабства и не понимаю, каково ему сейчас. Мне он не показался покорным и склонным к подчинению чужим приказам. К тому же он спас мне жизнь.

В колонке заиграло что-то напевно-тягучее с персидскими мотивами, отзываясь в животе томной сладостью. Часы показывали без пяти минут двенадцать. В дверь тихо постучали. Обернулась, чтобы обнаружить на пороге его.

— Ты не мог подождать до утра? — сказала я, пытаясь прикрыть руками глубокий вырез кружевного чуда.

— Это ты больше не можешь ждать. Этот интриган, — не любит он мсье Распорядителя, — показал тебе, как открывать книгу?

— Ты о Распорядителе? Увы, одни обещания. Если бы я пила все его чаи, то вполне проглотила бы это. Спасибо тебе.

Демон кивнул.

— Почему до сих пор нет привязки к дому? Ты хоть спрашивала его об этом?

— Конечно. И попрошу без претензий в голосе.

— Прости, — он тут же взял себя в руки, — просто ждать больше нельзя. — Подошел ко мне и встал между мной и окном, я автоматически отступила и уперлась попой в письменный стол.

Почему он так действует на меня? Мне не хватает кислорода рядом с ним, становится так жарко… Только этот жар идет из меня самой. Губы мгновенно пересохли, и я их облизала, да так и не прикрыла рот, потому что его темные глаза заблестели, когда он посмотрел на меня. Придвинулся ближе и, о, черт, как так получилось, что я сижу на столе, а он уже между моих колен, вдыхает аромат моих распущенных волос, его губы касаются моей щеки, шеи? Так нельзя…

— Так нельзя, — шепчет он и утыкается носом мне в шею. Я запрокидываю голову, закрываю глаза и чувствую, как распахивается окно и свежий ветер кружит по комнате.

Мой личный демон отрывается от меня и восхищенно ахает. Две слезинки стекают по моим щекам, эмоции зашкаливают, я так устала и хочу все отпустить! Притягиваю его резким рывком к себе и целую, сильно, больно, до соленого привкуса крови, и слезы еще и еще текут по лицу. Не хочу чувствовать одиночество и пустоту внутри! Будто отзываясь на очередной взрыв эмоций внутри меня, в садовом фонтане взлетает в воздух струя воды, и ее шум сливается с чем-то еще, кажется это шум колес по гравию.

Я забываю обо всем, но в какой-то момент под моей рукой оказывается рассыпанная земля, совсем немного, открываю глаза в попытке посмотреть, но демон прижимает меня к себе, и я словно растворяюсь в его тепле и страсти, а затем…

Затем я чувствую дом, каждую досочку его строения, землю вокруг, деревья на ней, воду в прудике и фонтанах, ради шутки усиливаю поток и слышу снова изумленный возглас демона. Чувствую, как ветер в кронах резвится, и как он скользит над идеально выстриженным газоном. Чувствую каждое живое существо, биение их сердец и бег крови в их венах в доме и на его территории и удивляюсь, что демона я ощущаю, а вот новых персонажей, что томятся в трех черных лимузинах у ворот моего дома за исключением водителей — нет.

Открываю все-таки глаза и несколько вдохов прихожу в себя. Демон поднимает мою правую ладонь и отряхивает от приставшей земли. Рядом на столе стоит горшок с каким-то растением. Как он там оказался сейчас неважно. Я смотрю демону в глаза, и чувство предательства наполняет меня. Будто дамбу прорвало и все в меня. На глазах снова появляются слезы.