Зигмунт недовольно посмотрел на девушку.

– Вы обязаны поклониться и ждать, пока Его Высочество не уйдёт. Вас совсем никто манерам не учил? Что это был за поклон? – он ждал ответа.

Амалия скрестила руки и внимательно посмотрела в маленькие глаза мужчины. Его слишком широкий нос отвлекал внимание от других черт лица.

– Простая деревенщина должна благодарить Землю, за то, что просто увидела принца своими глазами, а Вы ещё и удостоились чести поговорить с Его Высочеством. Впредь, проявляйте уважение, и будьте скромнее, как это полагает даме.

Она хотела съязвить, но вовремя вспомнила слова Дирта. Сейчас перед ней именно тот человек, с кем необходима дружба.

– Я уверена, Вы покажете мне. Никто лучше Вас не знает, как правильнее себя вести, – она легко поклонилась.

Помощник фыркнул, но возмущаться перестал. Он отвёл девушку в дом. Там было уютно, но темно. Маленькая комната, с одной кроватью, бочкой и небольшим зеркалом, казалась для Амалии дворцом, после последних событий. Девушка сбросила с себя вещи и хорошо отмылась. Думать ни о чём не хотелось, она просто мечтала проснуться не тут, и чтобы всё, что происходило последние дни, забылось в один миг так же, как последние восемь лет жизни.

***

– Просыпайтесь, ну же! – гонец разбудил наёмника уже глубокой ночью. Он трепал его воротник, потому что отчаялся просто докричаться. – Я еду развозить послания! Мне сказали, Вам могут понадобиться мои услуги.

Дирт протёр глаза.

– Да. Отправь весть в Бушерский лес, лично в руки Эдварду Миссери. Передай, что Медведь ждёт оплату за Освободителя. Он поймёт.

***

В дверь тихо постучали. Магичка уже легла и не стала подходить к дверям, сделав вид, что уже уснула. В коридоре послышался шорох. Потом мужской голос прокричал:

– Простите! Это Пиром. Меня прислал Зигмунт. Вам необходимо утром быть в другой одежде. Тут вещи, которые он приказал передать. Вы же Амалия? Амалия Грегом?

Эдвард хорошо помнил худший день своей жизни. Тогда он вернулся после двухнедельного похода на другую сторону леса. Парень вымотался, хотел спать, и просто побыть рядом с семьёй. Самые важные дела Йен теперь всегда сбрасывал на него, либо Марка, но тому приходилось ещё и обучать подростков. Эдвард уже забыл о дружбе, которая когда-то была между ними. Теперь он ощущал себя скорее исполнителем прихотей молодого вожака. Уезжать в тяжёлое для его семьи время не хотелось, но спор не давал никакого смысла. Вот уже несколько лет как лекари стаи подтвердили у Ирмы такую же неизлечимую болезнь, с которой борется её мать. Он обнял жену, поцеловал детей и желал только лишь одного – спокойного вечера.

Йен ворвался в дом без стука и с широкой улыбкой обнял друга.

– Молодец! Ты отлично справился. Учусь хвалить стаю даже за маленькие дела, – вожак гордо поднял голову. – У меня замечательная новость. Жду всех на поляне. Собери, – указал волк и закрыл за собой дверь.

Эдвард покачал головой. Нервы были на взводе. Он посмотрел на жену. Ирма погладила его по голове, мягко улыбнулась, и, глядя в глаза, твёрдо произнесла:

– Я люблю тебя, моё счастье. Чтобы ни было, какой бы не была наша жизнь, знай, что ты лучший муж и прекрасный отец. Ты мой подарок от Земли.

Мужчина вздохнул и поцеловал Ирме руку. Он без слов поднялся с кровати и направился выполнять очередное поручение.

– Ты… Ты справишься, родной, – полушёпотом произнесла девушка.

Обернувшись, Эдвард устало улыбнулся и вышел за дверь.

Он обошёл каждый дом, скорее созывая жителей. Волк мечтал быстрее вернуться. Когда осталось найти только учеников, Эдвард пошёл к водопаду. Пробираясь сквозь деревья, он услышал смех и остановился. У воды, где проходило обучение, осталась только Амалия.

– Другая нога, – спокойно повторил Марк.

Девушка держала в руках странное оружие, которое до этого волк ни разу не видел. Сразу три стрелы, маленькое, железное, оно походило на арбалет. Девушка выстрелила в мишени, близко поставленные друг к другу, и попала лишь в одну.

– Это не моё, правда. Мне нравятся кинжалы: удобно и легко лежат в ладони, – она обернулась, опустила голову и состроила умоляющее лицо. – У меня рука трясётся как бока Жанетты, из моей деревни.

– Ещё один раз, – Марк стал за спину девушки. Он легко отрегулировал её кисть. – За-а-амри. Не обращайся с ним как с врагом, он должен стать продолжением тебя, – мужчина говорил шёпотом. – Немного нежности. Ты же умеешь не только грубить и упрямствовать? – Амалия хотела начать спор, но он нажал на её палец, и все три стрелы попали ровно в свои цели.

Девушка закричала от радости и повисла на шее у Марка: впервые за многие попытки у неё получилось. Тот засмеялся и аккуратно обнял её.

– Там вожак всех собирает. Срочно, – Эдвард не стал ждать продолжения.

Только услышав первое слово неожиданного гостя, Амалия тут же отпрыгнула от своего наставника на несколько метров, как от прокажённого, и легко поклонилась в знак приветствия.

– Рад видеть тебя, – Марк подошёл, и друзья обнялись.

– Что за штука? – Эдвард посмотрел в глаза девушке, заглядывая за спину друга.

– Новое оружие в подарок Йену. Арг только пару дней назад его доделал. Чертёж самого Ильена Ольбона. Видимо, королю скоро от нас что-то понадобится, – Марк подмигнул. – Брату не понравилось, отдал Амалии. Вот, пытались приручить железного зверя.

– Себе чего не взял? – спросил Эдвард, сосредоточено рассматривая арбалет и взвешивая его на руке.

– На дальней дистанции боя нет ничего лучше лука, а на ближней – клыков, – мужчины засмеялись.

– Верно. Но мне нравится. Если не против, я бы себе взял, – Эдвард обратился к девушке. Та радостно закивала.

– Ты не представляешь, как я счастлива от него избавиться, – она улыбнулась.

Амалия начала убирать стрелы и мишени, Марк пошёл в поселение, а Эдвард остался. Он несколько раз попытался понять, как работает его новое оружие, а потом присоединился к уборке, помогая девушке.

– Слушай, – Эдвард замялся, когда магичка повернулась к нему, – хотел бы сказать тебе спасибо, что ты всегда рядом с Ирмой, даже когда меня нет, – он остановил девушку движением руки. Она пыталась возразить. – Я договорю. Ты помогаешь Кире, потому что жена больше не может. Мы, правда, ценим это, и я рад, что у неё есть близкий человек, помимо меня, – мужчина хлопнул Амалию по плечу. – С Ирмой я начал сначала дружить, только потом полюбил её. Мы поддерживали друг друга, веселились, делились тайнами, мыслями. Нам было приятно даже сидеть молча часами и просто смотреть на звёзды. Хотя, «молча» и «Ирма» – это несовместимые вещи, – волк улыбнулся. – Мы ловили ящериц, и дрались подушками, главное, нам всегда было комфортно друг с другом. Когда она носила близнецов, часто срывалась на мне, кричала по любому недовольству. Однажды, я уехал в столицу на всю осень, она ждала, и ни разу не упрекнула, что мне удалось написать ей всего лишь один раз. Ирма всегда смеялась, когда я занудствовал. Её не раздражали мои недостатки – не закатывала на них глаза. Сейчас, когда болеет, она не думает, что я брошу её, или что когда мне надоест, я буду искать повод уйти лишний раз в вылазки. Мы любим друг друга, потому что мы в первую очередь стали самими близкими друзьями.

Амалия испытывала лёгкую тревогу. Она понимала, о чём ей рассказывает волк, но не до конца осознавала, почему именно сейчас он решил сказать ей об этом.

***

На поляне собралась вся стая. Йен оделся, словно для праздника, а Артур с гордостью смотрел на сына. Как только вожак собрался говорить, послышался громкий вопль. Это был крик Эдварда из его же дома. Все мужчины ринулись туда. С ними родные, Фрида, и Амалия. Артур попросил всех разойтись, и не мешать, сам же поехал за сыновьями.

Ирма лежала на кровати и смотрела в потолок. У её ног что-то еле различимое шептал Эдвард. Пол, усеянный мелкими осколками разбитой глиняной чашки, скрипел под ногами десятка магов. Оксет плакала, держа брата за руку. Харт поранился осколком, и его кровь капала на деревянный пол. Йен наклонился над другом, дёргая его за плечо.