***

– Я знаю, что Вы хотите совершить, после того, как передадите управление стаей. Не спрашивайте, откуда и как. Я только прошу Вас, пожалуйста, не делайте этого, – Амалия убедилась, что вожак один, и вошла к нему в дом.

Артур замер. Он отложил книгу, которую читал. Сейчас мужчина просто смотрел в глаза девушке, не понимая, как реагировать на её открытое заявление.

Магичка неуверенно переминалась с ноги на ногу. Она всеми силами убеждала саму себя быть такой же смелой, как её наставница.

– Также, я знаю, что Вы считаете, будто я тут чужая, меня, если что, можно просто выгнать. Я не злюсь. Вы мне тут все тоже чужие, как бы это сейчас не прозвучало.

– Послушай… – Артур недовольно свёл брови.

– Нет, не перебивайте меня. Я скажу и просто уйду. Я не прошу от Вас оправданий, или лжи. Вы потеряли смысл жизни, а сыновья не дают зажить глубокой ране. Ваши дети не виноваты, что вы их не любите. Нет вины Йена в том, что роды были тяжёлыми. А Марк не выбирал внешность, чтобы слишком сильно напоминать Вам жену. У нас всех есть личные трагедии, есть раны, что ничем не залечить. Не смотрите, что мне мало лет. Я потеряла отца, а моё происхождение скрывалось от меня, самым родным человеком, годами, – Амалия сделала шаг вперёд. – Теперь же я собственность ведьмы, и расплачиваюсь за желания матери. Не будьте трусом, найдите в себе эту смелость – жить. Ведь даже я, глупая девушка из деревни, нашла её, чтобы стоять сейчас перед вожаком целой стаи.

***

Близилась ночь. По всей территории поселения зажигали костры. Ярко освещённая поляна собрала у себя каждого члена стаи. Обычно смена лидера являлась больше прощанием с умершим, нежели праздником. Но в этот раз Артур лично обратился к магам и магичкам, чтобы пригласить именно на радостное событие. Счастливый день должен был завершиться напитками, едой и весельем.

Ирма держала под руку свою племянницу и на ухо кратко шептала, кто есть кто. Они стояли в стороне, чтобы в случае чего, беременная девушка могла сесть на лавку. Амалия чувствовала, что и у неё самой сил не осталось. Разговор с Артуром дался ей тяжело, но она не жалела, что хотя бы попыталась изменить чью-то жизнь.

Вожак долго справлялся с неповоротливым креслом, но сам, без помощи, доехал к центральному костру. С двух сторон от него, в белоснежных рубашках и вышитых накидках стали сыновья. Амалия рассматривала парней: они были так не похожи друг на друга. Внешне Йен напоминал своего отца: угольные волосы, длинный нос, большие губы. Однако глаза, выдержка, и широкие плечи вожака, достались Марку.

Артур поднял руки в знак тишины, и громко, отчётливо, прокричал:

– Вы знаете, как я люблю каждого. Для меня, добровольно передавать благополучие стаи в другие руки, тяжело и горько. Каждый волк готов защищать близких до самой смерти! Так вышло, что теперь, я не могу в полной мере исполнять обязанности вашего лидера. Мы собрались здесь, чтобы поприветствовать как главу стаи, следующего из рода магов! Я предлагаю доверить каждого члена нашей семьи и вашу жизнь тому, на кого могу положиться. Тому, кто не раз показал верность стае и свою силу. Тому, кого вы знаете с малых лет, кто силён духом и ясно видит цели перед собой! Прошу принять и назначить новым вожаком моего сына – Йена Грегома! Пусть он будет лучше, чем все, кто были до него!

Аваира привыкла сжигать адресованные ей письма. Непременным условием переписки с ведьмой, было уничтожать все послания от неё. Но, как и любая женщина, она всегда хранила парочку: какие-то для души, какие-то для компромата, а другие вовсе лишь воспоминаний ради. Заколдованные шкатулки стали чуть ли не самой ценной вещью, которую Аваира успела украсть из ковена, перед своим побегом. Они образовывали между собой связь и давали возможность получать послания без лишних рук и затянутого времени, к тому же на любое расстояние. Ведьма отдала одну Дирту Варрингу, когда ему необходимо было уехать, а другую Амалии Мур, по её приезду в стаю. Третью же она всегда хранила у себя.

Амалия собирала вещи для того, чтобы отправиться вместе с Диртом в город Наёмников, как о том попросила его ведьма. Дирт и Аваира остались внизу на разговор, отправив девушку назад в комнату, готовиться к дороге. Магичка поняла, что находится в столице. Сюда её без сознания привезли друзья. Вопросов пока было больше, чем ответов, но девушка терпеливо ждала ведьму.

На массивном столе лежал закрытым, по всей видимости, только доставленный пергамент без подписи. Взгляд Амалии упал на старое развёрнутое письмо под ним, и она прочла его:

«Дорогая сестра,

Ко мне снова приходила Фрида из стаи волков. Она опять просила порошки и зелья для зачатия. Я выполнила твою просьбу, и дала ей вместо гагата аметист. Её мужчине передала оникс, как ты и говорила. Мне жутко не нравится то, как я поступила. К тому же, это может навредить моей репутации.

Надеюсь, теперь мы в расчёте. Скучаю по тебе, интриганка»

Девушка задумалась. Оникс – минерал с разноцветными слоями и линиями, для уверенности и активности. Самым распространённым применением являлась защита от приворота. Аметист не мог выполнить просьбу заказчицы, он просто помогал избавляться от дурных мыслей. Амалия не поняла, отчего Аваира посчитала глупыми мечтами желание забеременеть.

На столе лежали ещё пару свитков, на вид совсем не новых. Любопытство, с которым девушка и не пыталась побороться, взяло верх. Она раскрыла первый, небольшой пергамент. То, что было написано на нём, очень трудно читалось. Кривой почерк и пятна на бумаге – всё это усложняло прочтение, но Амалия смогла разобрать.

«Аваира,

Я обо всём договорился. Забирай девочку у Корнелии, и уезжайте в Аскету. Мингусу нужна твоя помощь – это плата. Если будет перегибать палку, или разговаривать с тобой свысока – я приеду.

Ты говорила, что хочешь сменить имя, чтобы Гертруде было тяжелее выслеживать твои передвижения. Возьми фамилию Рокстер. Она моя настоящая. Расценивай это как пожелаешь.

И ещё: если я узнаю что глава ордена, Ролан Хрен-его-там-гтон, снова вертится возле тебя, я с его шлема вырву все перья, и ему же их скормлю. А если он попытается вручить тебе подарки, как тогда, то главенствовать ему будет нечем. Передай.

Дирт.»

Девушка улыбнулась, и её взгляд упал на свой собственный почерк в следующем, слишком длинном, на фоне остальных, письме.

«Дорогая Аваира,

Хочу сразу начать с превосходной новости! У меня появился братик! И не только братик, а ещё и сестра! Ирма родила двойню. Я так счастлива, будто это мои дети! Чудные Харт и Оксет появились на свет две ночи назад, и с тех пор Эдвард никому ещё не давал их на руки. Кира плакала от счастья, что успела увидеть внуков, да и я проронила слезу радости. Не обижайся, но никого ближе, чем мне стала Ирма, у меня пока не было. Она единственная, с кем мы одинаково мыслим.

Как ты знаешь, я живу одна в семейном доме. Мне сказали, что моя бабушка Росси ушла из стаи после смерти Оксет. Мать ни о ком мне не рассказывала, так что сейчас я с удовольствием слушаю любую мелочь, которой делится со мной Ирма. Она говорит, что я очень похожа на свою прабабушку, и жалеет, что мне не удалось с ней познакомиться.

После назначения нового вожака, в стае наступила странная тишина. Вот уже несколько недель люди стараются не поднимать эту тему. Просмотреть свитки Артура мне больше не удалось, но я об этом помню и ищу возможность.

Кажется, Йен хочет, чтобы я была его девушкой. Правда, не предлагает. Мы немного времени проводим вместе, но он всегда находит его для меня. Сегодня уже второй день как мы вообще не разговариваем. А дело вот в чём: он поставил Марка меня обучать. Я не могу с ним находиться рядом даже несколько минут. Старший Грегом будто полная противоположность младшему: высокомерный, равнодушный, не хочет ничего слышать и принимать. Это невыносимо! Он груб, заносчив, считает себя лучше других. Упрямый и гордый. Я пыталась молчать, но нет! Не могу. Марк говорит, что это я упрямая, своенравная, непослушная, и трудно обучаемая. Я?! Ты же учила меня, скажи, неужели я такая??? Меня уже тошнит только от его имени, не то, чтобы рядом находиться! Тогда я попросила Йена, чтобы моими познаниями уклада магов занимался кто-то другой. Он рассмеялся, и сказал, что лучше него никого нет, ведь Йена самого обучал только брат. Я пропустила несколько тренировок и не выхожу из дома с момента родов Ирмы. Добьюсь своего, и больше никогда даже не заговорю с этим выскочкой.