– Нет, серьёзно! – магичка отмахнулась. – Слушай. Он никогда не хотел править. Мы можем ничего не говорить ни помощникам, никому. Но он… ему точно можно доверять.

– Теперь я не сомневаюсь, а уверен, что ты не способна мне помочь, Mirum, – маг медленно кивнул. – Необходимо отдохнуть, – он зевнул и отправился в дом.

Когда девушка зашла в комнату, Александра нигде не было.

***

На следующее утро Амалию встретил вкусный завтрак. Пара, у которой остановились путники, позаботилась об их комфортном пробуждении. Девушка съела совсем немного. Она переживала, что Александр отказался ей помогать, и корила себя за то, что слишком открылась незнакомцу, доверив тому факт дружбы с принцем.

Хозяйка дома пекла лепёшки и напевала себе под нос старую колыбельную. Уютная комната наполнилась теплом. Лучи солнца пробивались сквозь дуб у большого окна и падали на деревянный, украшенный узорами, обеденный стол.

– Не вкусно? – спросила женщина.

– Что Вы. Очень вкусно. Давно не ела домашней еды, – Амалия натянула улыбку, и тут же опустила голову, понимая, насколько она была фальшивой.

– Раньше всё было качественнее. Януш заботился о народе, доставлял лучшее зерно. Выделял охрану на пастбища… – хозяйка дома махнула рукой, понимая, что завела беседу не туда.

Амалия зацепилась за эти слова. Она помнила, что Имаш упоминал о деде, как о свергнутом правителе.

– Как думаете, принц будет править как отец или как дед?

Женщина удивлённо взмахнула короткими ресницами.

– Буду просить богиню, чтобы добрый мальчишка не был похож на предков. Януш остался в сердцах людей навсегда. В тех, что его помнят… но все мы знали, что когда ставишь народ превыше денег в казне, долго править не сможешь, – она грустно улыбнулась и резко сменила тему. – Не переживай из-за своего мальчика. Он вот там, на столе, оставил тебе объяснение.

Амалия подняла тарелку. Под ней оказался сложенный пергамент.

«Верю в твоё благоразумие, Mirum.

Выезжай на тракт и остановись в деревне Мидл. Отыщи девушку по имени Датея. Отдай ей монету, что я положил тебе в мешок.

Я собираю важную информацию и скоро приеду туда.

Завяжи лицо тканью. Не попадись волкам. Оставь чёрный цвет волос. Если решишься их остричь, то сделай и это.

Post scriptum: Audi, vide, sile (слушай, смотри, молчи)».

Мальчик бежал от надвигающихся лучников. Сражение в тот день было проиграно. Длительное время он прятался в пещере, недалеко от поля, на котором сейчас лежали сотни убитых людей, магов, наёмников и ведьм. Когда остатки войска Удфординга двинулись на следующую точку боя, они выбрали ту самую пещеру для отдыха. Ребёнку пришлось скрываться.

Несколько лучников объезжали завоёванные земли и проверяли оставшихся в живых. Прятаться было негде. Мальчик лёг на землю, накинув на себя чей-то гниющий труп. Он наблюдал, как вороны только начинали свой праздничный пир.

Тяжёлые сапоги воина прошли мимо мальчика, воткнув копьё в нескольких метрах от него. Он слышал, как мужчина перешёптывался с кем-то на своём родном языке. Огромный ворон приземлился у беглеца и всмотрелся в него. По щеке мальчика прокатилась слеза. В следующую секунду воин перевернул прикрывающий труп, и смотрел на тяжело вдыхающего воздух парня. Ворон начал громко каркать. Солдат с ухмылкой грубо пнул птицу в сторону. Ребёнок громко закричал и повернулся, чтобы вместо убийцы в последний раз взглянуть в глаза ворону. Тот захлопал крыльями. Мужчина занёс копьё над мальчиком, однако в следующую секунду воин отшатнулся и упал, не удержав равновесие под сильным потоком ветра. Ворон летал вокруг упавшего мужчины и клевал его руки, закрывающие лицо, не давая встать. В нескольких миллиметрах от головы мальчика просвистела стрела, и тот зажмурился.

Звуки взрывов, визг, хрипы мужчин. Ребёнок слышал всё это, но не мог раскрыть глаза. После внезапной тишины, над ним склонилась женщина и мягко тронула того за плечо. Мальчик дёрнулся от испуга. Острые черты лица, прямые гладкие светлые волосы и чистая выглаженная одежда. Она будто вошла из другого мира, где не было войны.

– Как ты остался жив, милый? – женщина подняла подбородок мальчика и всмотрелась в его желтоватые глаза.

– Quando omni flunkus moriatati (если все пали, притворись мёртвым и ты), – сорванным голосом ответил тот.

Ведьма улыбнулась и вскинула бровь. Она одобрительно кивнула.

– Знакомься, это Соул. Он тебя нашёл, – она указала на ворона. – Ты знаешь, куда тебя отвести? Где родители?

Мальчик замотал головой и вытер нос грязной ладонью. Женщина нежно провела тонкими пальцами по поседевшей пряди ребёнка.

– Всё хорошо милый. Теперь уже всё хорошо…

***

Тяжёлый ворон сел на плечо спасённого мальчика, и тот поддержал его рукой. Он стоял под дверью и в маленькую щель наблюдал за спором женщин.

– Гертруда, я понимаю, ты глава. Но тебе не кажется, что это уже слишком? – прошептала высокая женщина в теле.

– Он умён, смел, и может постоять за себя. Ему на вид лет восемь… Но у него уже открылся дар Земли. Понимаете? – злостно ответила ведьма. – Где вы видели мага, который получил стихию в столь раннем возрасте?

– Да где ты видела, чтобы мага воспитывали ведьмы? – парировала женщина.

– Отдайте его стае. Я знаю, где сейчас лазутчики-коты. Им передадим, – спокойно добавила лекарь.

– Мальчик будет со мной. Он будет жить в особняке, где учатся сыновья ведьм. – Гертруда была непреклонна.

– И как его там пгимут, ты подумала? Обычные пахни, и тут маг-подкидыш, с дагхом ветга, котохому и десяти лет нет, – женщина закатила глаза. – К тому же, у нас пгхипасы не хезиновые, а тут ещё один хот… гхот, – она образно сплюнула, когда не смогла выговорить слово.

Гертруда вскинула руку, давая понять, что она более не собирается никого слушать и продолжать бессмысленный спор. Подойдя к двери, ведьма ввела мальчика, в глубоко выкопанную в земле, комнату, служившую убежищем для женщин. Ворон вылетел.

– Милый, как тебя зовут? Представься, – мягко произнесла ведьма и всмотрелась в лицо испуганного ребёнка.

Он сглотнул, но не вымолвил ни слова. Взъерошенные грязные волосы закрывали половину лица. Мальчик сжал и без того узкие плечи, наблюдая из-подо лба за каждой присутствующей ведьмой. Женщины изучали его с нескрываемым раздражением и неприязнью. Маг обернулся, и посмотрел в узкий коридор, ловя взглядом глаза птицы.

– А… Александр, – хрипящим шёпотом ответил он так, чтобы услышала лишь Гертруда.

– Как официально. Я буду называть тебя Ксандр, идёт? Так звучит более дружески, – женщина улыбнулась. – Я обещаю, что никто больше не посмеет тебя обидеть. Хорошо? – глава ковена повернулась к присутствующим и твёрдо произнесла: – Знакомьтесь, дамы. Это Александр Ле Маш, мой сын. И он будет жить в Крополисе.

***

Аваира, впервые встретив брата, демонстративно развернулась, и ушла в комнату. Не выходила она из неё почти три дня, игнорируя просьбы матери всё объяснить.

Война закончилась только спустя полгода. Армия Удфординга так и не достигла земель Крополиса, и Александр спокойно получал образование в стенах особняка для мальчиков.

Учителя без умолку хвалили ум парня, но постоянно жаловались на его замкнутость и плохое поведение. Маг часто ходил в порванной одежде и никогда не признавался, отчего такое происходит. Гертруда при встрече с сыном старалась не затрагивать эту тему, обсуждая что-то интересное и хорошее, тем отвлекала парня.

Когда Александру исполнилось двенадцать лет, Гертруда теперь уже официально передала Соула в руки сына. Ворон и так после первой встречи проводил большинство времени с магом, так что ведьма решила вовсе не ограничивать их времяпрепровождение. В этом же возрасте на теле парня регулярно начали появляться побои. Ведьма желала разобраться с этим, но учителя советовали не вмешиваться, ведь если мать начнёт защищать подростка, это вызовет ещё больше насмешек и проблем. В один из вечеров, когда ей в очередной раз доложили о драке с участием Александра, та позвала парня к себе.